еще одна медаль, а рыбам Темзы голодуха. Но он какой-то странный, этот парень, которого выловили.
– А кто он такой, известно?
– Откуда? Говорят, бомж. А бомж – это что? Пустое место! Еще один бедолага, которому не повезло в жизни. Ему место в общей могиле.
Полковник, сам не понимая причины, почувствовал беспокойство и словно бы из любопытства осведомился, куда отправляют «клиентов» Ворраби? Ему назвали морг при одной из больниц на берегу Темзы. Он незамедлительно отправился туда и попросил показать тело.
– Этот не у нас, идите по палатам. Похоже, Ворраби со своим большим носом не промахнулся. Покойник на этот раз не совсем остыл.
– Неужели? Вы уверены?
– Дело решали минуты. Врачи над беднягой поработали, но он не в лучшей форме.
Саржент не стал больше слушать сторожа и отправился в общие палаты, мрачные помещения с длинными рядами кроватей.
– Номер сорок девять в конце ряда, – указали ему.
И вот сэр Джон склонился над застеленной чистым бельем кроватью, точно такой же, как другие, и вгляделся в заросшее бородой лицо человека, трудно и с хрипом дышавшего. Он вздрогнул, выпрямился и потребовал карету «Скорой помощи», чтобы, «не теряя ни минуты, отвезти этого человека в клинику профессора Уилберфорса».
– Если кто-то может его спасти, то только он. Но нельзя медлить ни секунды!
– Специалист по легким? А кто будет платить?
– О деньгах не беспокойтесь. За него будет дано столько, сколько потребуется. Бомж, найденный Ворраби, – это князь Морозини!
В больницу, одну из лучших, поставили охрану, иначе ее бы разнесли журналисты.
– Не бойтесь, он выживет, – успокоил Адальбер Питера, узнав новости. – У него невероятная жизненная сила, он ухитрялся остаться в живых, когда любой другой умер бы на месте. Например, получив пулю в голову. Но, конечно, благодаря золотым рукам хирурга в Туре.
– Тогда положимся на золотые руки профессора Уилберфорса, к нему едут лечиться со всех концов света.
– Рад это слышать, Питер.
Юный Уолси и Адальбер после истории в замке Хивер и совместных поисков князя подружились всерьез. А родня Картленда-младшего перестала считать его чудаком.
И вот Альдо с благодарностью пожимает Безупречному Питеру правую руку, а левую держит счастливая Лиза. И у Питера сладко сжимается сердце, ведь он тайно влюблен в нее, хоть и разыгрывал чувства к Мэри, принося ей каждый день букеты, чтобы не выглядели странными их каждодневные совместные чаепития. А Лиза? Тут следовал долгий вздох. Конечно, где Питеру сравниться с Альдо? Так что идеальному до кончиков ногтей джентльмену можно было рассчитывать только на дружбу. Но разве этого мало?
Тайну сердца своего младшего сына разгадала мать, Каролина Картленд. Она устроила пышный прием чете Морозини в благодарность за теплую встречу в Венеции.
– Вы отблагодарили нас стократно, изгнав из своего дома Аву Астор на глазах у всего Лондона.
– И поверьте, за дверями ее не ждала толпа утешателей, – прибавил со смехом Питер. – Я знаю, что очень многим эта сцена доставила настоящее удовольствие.
– Она нажила себе немало недоброжелателей и не могла рассчитывать на другое, – сурово заключила План-Крепен. – Мы в тот вечер ужинали у Саржентов, но я и сейчас готова собственноручно свернуть ей шею. Однако, кажется, леди Астор исчезла с нашего горизонта?
– Она сделала единственно возможное, чтобы все позабыли о случившемся, – села на первый пакетбот, плывущий в Нью-Йорк. Там, когда носишь фамилию Астор, простится все. Или почти все. Счастливого ей пути! – усмехнулась герцогиня.
После больницы, завершая цикл лечения, Альдо и Адальбер с удовольствием поселились в красивом старинном особняке, когда-то принадлежавшем Данте Габриэлю Росетти, в который влюбился египтолог, уставший от номеров «Савоя». Поначалу они собирались покупать его вместе с Альдо, но в конце концов владельцем стал Адальбер. Чего только не перевидал особняк за это время, даже спасение от самоубийства, а потом были долгие дни пустоты и одиночества, и вот наконец хозяин вернулся.
Адальбер поспешил призвать Теобальда, своего верного слугу и мастера на все руки, чтобы тот поскорее перекрасил гостиную в радостный ярко-желтый цвет, где будет так приятно ужинать за круглым столом с букетом цветов у камина из белого мрамора.
Вне себя от счастья Теобальд примчался с чемоданами, свертками и… кастрюлями. Кулинарные таланты мужчины были общеизвестны, так что друзьям грозили веселые пирушки. Лиза поселилась в комнате Альдо. Места для всех, разумеется, не хватило, так что госпожа де Соммьер и План-Крепен, вернувшаяся к своим привычным обязанностям, жили по-прежнему у Саржентов. Мари-Анжелин обнаружила неподалеку небольшой католический монастырь и сочла особой милостью Господа возможность посещать мессу в шесть часов утра, как она и привыкла. Разумеется, здесь не было «агентства новостей» и ее приятельниц, но она с наслаждением предвкушала новые знакомства.
Не приехала только госпожа фон Адлерстейн, поздравив Альдо и Лизу письмом, что было совершенно в ее характере. Она не терпела никакой шумихи, считая к тому же, что избавляет родителей от затруднительных и ни к чему не ведущих расспросов детей.
Мориц Кледерман не пожелал возобновить дружеские связи с «этим» Астором, который так его разочаровал. Он передал ему через своего секретаря краткое послание.
«Если я найду ваше сокровище, верну его вам. Трудно себе представить, что человек, обожающий такую царственную драгоценность, не горевал бы о ее утрате. Но не ждите большего. Поверьте, у вас была возможность сохранить друга».
Морозини щедро отблагодарил всех, кто того заслуживал, и в особенности своего спасителя, сержанта Ворраби. Он специально пришел повидать его, поздравил с необыкновенным чутьем и подарил точную копию его любимого катера. Не забыл он и Дженни Паркер. И она до конца своих дней будет помнить сказку, которая случилась с ней наяву.
Банкир между тем не отказался от своих планов и сообщил зятю, что, как только они разбредутся по домам, он вновь отправится в Бразилию, потому что без всяких сомнений напал на след знаменитых изумрудов.
– А вы чем собираетесь заняться? – спросил он Альдо.
Князь улыбнулся своей чарующей улыбкой:
– Как обычно. После званого вечера у Картлендов, который готовят Каролина и Питер, желая отпраздновать наше возвращение к нормальной жизни, мы отправимся в Венецию, встретимся с друзьями и будем наслаждаться радостями жизни.
– А как насчет охоты за сокровищами прошлого?
– Только среди безопасных бурь аукционов!
– И никаких дальних экспедиций, например в Амазонию?
– После того чего я натерпелся? Да вы смеетесь! Самое дальнее путешествие будет в Париж, в гости к госпоже де Соммьер. А Лиза так вообще считает, что мы не должны покидать Венецию.
– По-своему она права. Для нее так будет гораздо спокойнее.
– Сказать, что я совсем утратил вкус
