Чародейка шутливо толкнула его кулачком в бок, однако Макобер сделал вид, что этого не заметил.
— Да и Хельг, не служи он герцогу Этренскому, прямо скажем, совсем не хуже, а ровно наоборот: стократ лучше. Вы что, господа?
— Ладно тебе. — Гном коснулся его плеча. — Мы ничего. Просто, понимаешь… Привык я к этому…
Отмахнувшись, Мэтт смущенно запустил пятерню в бороду.
Воспользовавшись тем, что талисса наконец угомонилась, Лииль протянул руку Торреру, и тот, опустив глаза, встал рядом с чародеем.
— Все готовы? Ну что ж, господа, тогда советую вам попрощаться с Нетертой. Боюсь, она будет не очень рада видеть вас вновь.
Эпилог
«К1: Прошу вас, продолжайте.
К4: Мне бы хотелось узнать, кто санкционировал перемещение Л8 в Трумарит.
К1: Так дайте же ему об этом рассказать.
К4: Хорошо, молчу.
Л8: Я сам его и санкционировал.
К4: Без разрешения командора?
Л8: Вы хотите сказать, что я вышел за пределы своих полномочий?
К4: Нет, но…
Л8: Тогда, с вашего позволения, монсеньор, я действительно продолжу. Помимо текущих дел меня беспокоили две проблемы. Первая — локальная: восстановление тех агентурных сетей, которые были замкнуты лично на меня и с некоторых пор, по известным вам причинам, пребывали в бездействии. Трумаритская была самой привлекательной из них: крупный порт, один из главных на нашем южном побережье, — какие бы планы ни вынашивали наши противники, Трумарита им не миновать. К тому же здесь многое держалось прежде всего на личных, дружеских связях: этим людям по большей части совершенно все равно, от чьего имени я действую. Но появись я в столице герцогства Этренского без предлога, „кобры“ сразу задали бы себе вопрос, зачем я это сделал.
К4: И ради этой агентурной сети…
Л8: Не только. Вторая проблема значительно серьезнее. Четыре месяца назад все мы отметили, что „кобры“ начали на редкость успешно путать следы. Те, с кого мы не спускали глаз, постепенно выводились за пределы лангера. К моменту начала операции мы не знали ни в лицо, ни по имени практически никого из командоров противника, не говоря уже об их людях на местах, в том числе и в столичных городах.
К10: Зато теперь они хорошо знают тебя!
Л8: Глупо было бы полагать, что они и без того не проявляют ко мне повышенного интереса.
К4: Ты неплохо о себе думаешь.
К1: Не перебивайте, господа, пусть он расскажет все по порядку.
Одобрительный шум.
Л8: Кроме того, мне не давали покоя сведения о нарастающей активности как собственно „кобр“, так и обычных жрецов Орробы. В этой ситуации сообщение о том, что моей женой заинтересовался лангер Орробы, развязывало мне руки: теперь мое появление в Трумарите выглядело естественным. Однако уже тогда мне показалась слегка подозрительной быстрота, с которой эти сведения попали к нашим людям. В тот же день я отдал распоряжение немедленно приступить к плану „Чистая случайность“.
К3: Напрасно ты это сделал без нашего одобрения.
Л8: Сказать честно, не думаю, что у нас было время собраться. Кстати, ты женат?
К1: Это к делу не относится.
Л8: Прошу прощения!
К11: Но хотя бы поставить в известность наших людей в Трумарите… Тоже времени не хватило?
Л8: Не расстраивайся, Л14 меня почти вычислил. Так что ты можешь справедливо им гордиться.
К11: Я серьезно! Ты тут таких дел наворотил, нам еще долго не до шуток будет.
Л8: Если серьезно, я думал, ты догадаешься, что на начальном этапе мой план не случайно предусматривал опору на собственные силы.
К4: Правильно ли я понял, что ты действовал исключительно на свой страх и риск?
Л8: Не надейся: в конце лета я сообщил об этом плане Зеленой Деве. Она не возражала.
К5: Л8, ты можешь все толком рассказать от начала и до конца? Что за план, общие цели…
Л8: Прости, я не сомневался, что все это знают.
К4: Только не я.
К10: И не я.
Л8: Еще раз приношу свои извинения, господа: я был уверен, что Дева не станет держать вас в неведении.
К1: Рассказывай, не будем говорить кто тебя побери!..
Л8: Уступаю грубой силе. Показательные исцеления, которые настоятель проводил в эти дни по моей просьбе (и, не скрою, при моей поддержке), привлекли в храм множество народа. Правда, потом Л6 едва все не испортил, задействовав, сам того не зная, одного из моих людей… Но сейчас не об этом. Словом, прибыв в Трумарит, я встретился со старыми знакомыми и развил куда более бурную деятельность, чем этого требовалось, чтобы узнать о судьбе моей жены. „Кобры“ клюнули: я получил предложение встретиться с человеком, который раньше якобы на них работал. Хотя, должен признаться, захват они провели безупречно: я был искренне уверен, что меня ждут в кабачке, где и была назначена встреча.
К11: А на самом деле?
Л8: Засаду устроили по дороге. Тем же вечером меня посетил граф Фиренн — глава трумаритского отделения лангера. Л14 потом признался, что и не подозревал, что этот блестящий придворный из свиты герцога Этренского интересуется еще чем-то, кроме охоты и дуэлей. Ну и мальчиков, разумеется. Пребывая в уверенности, что я вхожу в руководство нашего лангера, Фиренн тут же доложил об этом наверх. Из столицы к нему направили мага по имени Асдан.
К3: Известный персонаж. Любопытно, что он теперь входит в лангер.
Л8: Не только любопытно, но и странно. Мне приходилось с ним сталкиваться, и должен заметить, что ум и Асдан — понятия несовместимые. Но в тот день я воспринял его появление как подарок судьбы: он мог опознать меня и хорошо помнил Лентала как паладина Госпожи. Единственное, чего я опасался: у Асдана хватило бы самомнения заняться мною лично, однако штурм Л6 должен был подтолкнуть трумаритцев побыстрее избавиться от опасного гостя. И заодно он подтверждал догадки „кобр“.
К8: Удалось?
Л8: В полной мере. Когда Л6 начал штурм, Асдан перенесся вместе со мной сначала на улицу — видно, хотел поэкономить силы, — но потом все же доставил меня в трумаритский храм Орробы. И больше я его не видел: не удивлюсь, если два таких заклинания подряд вывели его из строя.
К4: Кстати, о штурме. У Л6 были большие потери?
К3: Единственное, чего мы не предусмотрели, — ловушки для душ. Но могу вас заверить, что о погибшей девушке Госпожа позаботилась лично.
К4: А на что вы рассчитывали в Альдомире?
Л8: На то, что я и сделал. „Кобры“ окончательно уверились в своих подозрениях и поставили меня перед выбором: пожизненное заключение или сотрудничество с последующим изменением памяти.
