Через них советское командование было гораздо лучше осведомлено о составе (Gliederung) и реальных настроениях населения, чем командования трех других держав. Не недооценивая, как мне кажется, опасность нацизма, они тем не менее знали, что в этом отношении могут доверять большинству народа. Остальные не имели такой ясной картины и по этой причине неохотно передавали управление в руки австрийцев. Советские штабы (Organe), как оказалось, были способны обойти всех скомпрометированных нацистов, но западные сотрудники, напротив, слишком легко поддавались социальной привлекательности так называемых лучших граждан, не подозревая, что именно они в большинстве своем являются носителями нацизма. Благодаря этим обстоятельствам… и всеобщему стремлению к упорядоченному управлению, советские руководители решили приступить к созданию центрального правительства». Читая эту статью и оценивая ее достоверность, следует иметь в виду политическую биографию самого Реннера и положение его страны по отношению к русским на тот момент, когда он ее писал. Тот факт, что у Советского элемента не было военной правительственной организации, в определенной степени объясняет, по крайней мере, их готовность передать австрийцам те функции, которые она могла бы выполнять, если бы существовала. Это, однако, не оправдывает их одностороннего создания австрийского Временного правительства в отсутствие какого-либо соглашения на этот счет с союзниками.
90
Так уж сложилось, что никто, кроме британских и американских военных, больше не мог общаться с представителем другой страны на одном языке. Но, несмотря на то что время от времени случались мелкие инциденты, это вещественное доказательство сотрудничества четырех держав приобрело удивительное постоянство. Даже в 1955 г. можно было видеть этот джип с четверкой несочетаемых пассажиров, неподвижно глядящих вперед, и водителем, который каждый месяц неукоснительно соблюдает принцип ротации председателей.
91
«Возможно ли обращаться с австрийцами так же, как и с немцами, в вопросах связей с местными? Все это требует серьезного и срочного внимания. Мы горделивы и обидчивы, а русские – веселые собутыльники и поработители. Я и не подозревал, что творятся такие глупости».
92
Ср. жалобу нижнеавстрийского провинциального парламента в ноябре 1946 г. на отсутствие информации о судьбе одного из своих членов, Фердинанда Рифлера, арестованного русскими. Однако интересно, что русские стремились избежать неблагоприятной огласки. Об этом быстро узнали три других элемента, и генерал Марк Кларк рассказал, как в один из моментов в первые дни оккупации он получил предупреждение, что Советский элемент планирует захватить Министерство внутренних дел Австрии. Кларк сообщил об этом корреспондентам американских и британских газет, и когда русские прибыли на место, то оказались в окружении корреспондентов и фотографов. Это смутило их. Примерно через час после захвата здания русские удалились.
93
Из общего количества, по данным ЮНРРА, около 17 тыс. тонн поступило из США и 7,5 тыс. тонн – из Советского Союза. В британском коммюнике, процитированном газетой Wiener Zeitung 26 мая, были указаны цифры 15 000 и 7500, а также упоминалось, что британцы свой вклад уже внесли. На самом деле 7 мая Хайнд сообщил палате общин, что британское правительство направило в Триест два судна с продовольствием; из запасов британской армии было заимствовано 3750 тонн муки, а все запасы, имевшиеся у Британского элемента комиссии, были предоставлены ЮНРРА для распределения австрийскими властями. Наименьший вклад был сделан Французским элементом, который с трудом мог прокормить даже свою собственную зону и получал соответствующую помощь от США.
