что о сэре Пемброузе, твари с пустыря, Клубе охотников-путешественников и мухоловках. О, как же эти мухоловки вплелись в страницы «Сплетни» и прочих газетенок! Общественное негодование было довольно предсказуемым, но чтобы настолько? А эти писаки все только лишь раздувают, – доктор бросил взгляд на передовицу и озвучил попавшиеся ему на глаза заголовки заметок: – «ДОМАШНЯЯ МУХОЛОВКА СОШЛА С УМА!!!», «МОНСТРЫ ЖИВУТ В НАШИХ ДОМАХ!!!», «ВЫ ЗНАЛИ, КТО РАСТЕТ НА ВАШЕМ ОКНЕ?!! ЧТО ЕЩЕ СКРЫВАЮТ ЗЛОБНЫЕ МУХОЛОВКИ?», «СЕГОДНЯ – ХОЗЯИН, ЗАВТРА – МУХА!»
Джаспер покивал.
– Думаю, теперь все боятся заводить дома плотоядное растение.
– Некоторые ловкие господа уже начали предлагать услуги по «отлову» и «избавлению», – добавил доктор. – Открытая для ненужных мухоловок свалка за городом все растет. – Помолчав немного, он добавил: – Это очень грустно, если задуматься. Растения ни в чем не виноваты, и уж тем более странно и глупо опасаться, что какой-нибудь Джерри, стоящий на окне какой-нибудь миссис Флокк, ночью выкопается из горшка и перегрызет горло несчастной старушке. К сожалению, нам не остается ничего иного, кроме как ждать, когда шумиха утихнет и все обо всем забудут. По моим прогнозам, это произойдет очень быстро: в тот самый момент, как в газетах появится новая «Невероятная История», уже никто и не вспомнит о какой-то «ужасной мухоловке».
Доктор отпил кофе и бросил взгляд на часы, стоящие в углу.
– Но пока история еще далека от завершения. Через час меня ждут на улице Семнадцати Слив.
– Ты идешь в ГНОПМ?
Доктор кивнул.
– И хоть, – он сверился с газетой, – «ГАБЕНСКОЕ НАУЧНОЕ ОБЩЕСТВО ПЫЛЬНОГО МОРЯ ОТРИЦАЕТ СВОЮ ПРИЧАСТНОСТЬ К ПРОИЗОШЕДШЕМУ», у некоторых важных господ, которых газетные заголовки отчего-то ни в чем не убеждают, возникли вопросы. Двадцать восемь человек мертвы, среди них пожарные и полицейские. Кто-то должен понести наказание. Профессор Грант исчез. Сэр Бреккенфорт из Клуба охотников-путешественников утверждает, что видел его на пустыре, но никто не представляет, где он находится в данный момент. Более того, пока что никто, кроме избранного круга лиц, не знает, что именно он ответственен за произошедшее. Если бы это открылось, от научного общества и камня на камне не оставили бы. В дело вмешались влиятельные люди из числа покровителей науки, среди которых наш добрый знакомый сэр Крамароу – думаю, им удастся отвести удар от ГНОПМ. Мистер Дилби сказал, что полиция негласно ищет однорукого человека – боюсь представить, сколько несчастных калек будет избито и схвачено прежде, чем они поймут, что Грант сбежал.
– Думаешь, он сбежал?
Доктор задумчиво кивнул и выдохнул колечко вишневого дыма.
– Вряд ли его найдут. А между тем Бенни Трилби роет носом землю в попытках докопаться до всех тайн этой истории. Будь осторожен и не говори с ним – он может попытаться выманить у тебя какие-то сведения. Этот тип крайне опасен и ни перед чем не остановится, если дело касается его сюжетов.
– Я слишком умный, чтобы ему что-то выболтать! – возмущенно ответил Джаспер.
– И тем не менее постарайся держаться от него подальше и… – доктор на миг задумался, – полагаю, здесь ты можешь сделать исключение: Бенни Трилби – это единственный человек, с которым я позволяю тебе не только не здороваться, но и исключить любые другие проявления вежливости и хорошего тона.
– Я бы и так не рассказал ему ничего об этой тайне. Он же все переврет!
Доктор кивнул.
– Тем более в этом деле и для нас самих осталось несколько неясных моментов…
Джаспер удивился:
– Каких, например?
– Куда пропал доктор Степпл? А еще меня очень беспокоит этот профессор Муниш. И то, что он забрал Скверлум Каберботам.
Доктор достал из кармана сюртука крошечный конвертик и протянул его племяннику.
Джаспер извлек из него зеленоватый бумажный квадратик с выведенной от руки надписью «М-микстура». Квадратик был похож на почтовую марку и склеен из множества клочков.
– Это этикетка с той склянки, которую разбил профессор Грант, сбегая от нас в лавке плотоядных растений, – пояснил дядюшка. – Пока что это не более, чем предположение, но что-то мне подсказывает: «М» – значит «Муниш».
– Муниш изобрел средство ускоренного роста плюща?
– Это вероятно. И я боюсь представить, на что он способен с таким цветком, как Скверлум Каберботам. Меня не отпускает предчувствие, что мы еще о нем услышим. Что за цели он преследует?..
Доктор замолчал, и Джаспер сделал глоток сиреневого чая.
– Я видел, что утром пришло письмо с гербом Пожарного ведомства, – сказал он с улыбкой. – Нам все-таки выдадут награду за то, что мы всех спасли?
Доктор мрачно поглядел на племянника, и его улыбка увяла.
– Ведомство хочет избавиться от брандмейстера Кнуггера за то, что он нам помог. Капитан Дарнлинг и экипаж дирижабля, включая выживших членов расчета и самого мистера Бонни, лишены жалованья и в скором времени будут наказаны.
Джаспер решил, что ослышался.
– Что?! Это проклятая, гнусная и подколодная несправедливость!
На этот раз доктор Доу даже не стал напоминать племяннику о своем отношении к ругательствам.
– Это Тремпл-Толл, – сказал он. Это – Габен.
– Что, лучше было бы позволить твари сожрать всех на пустыре и выбраться в город?
Доктор прищурился.
– С точки зрения кабинетных господ из Ведомства? Да – лучше. Они утверждают, что произошедшее на Флоретт, двенадцать – не входит в список так называемых «пожарных угроз».
– Болваны! Тупоголовые бестолочи! Дырявые шапокляки!
– Джаспер.
– Гнилые крысюки! Крючкотворские биркократы!
– Джаспер, достаточно. И правильно говорить: «бюрократы».
Но Джаспер был так глубоко возмущен всей этой несправедливостью, что попросту не мог остановиться:
– Кабинетные дурачины! Носатые прохвосты!
– Полагаю, не все из них носаты.
– Но ведь у всех есть нос? Значит, носатые!
Доктор Доу задумался: племянник был прав – фактически все господа из ведомства являлись гордыми обладателями носов.
– Они что, ничего не понимают?! – возопил Джаспер разъяренно.
– Пятеро пожарных погибло, семеро ранены. Дирижабль Ведомства практически уничтожен.
– Но это ведь не наша вина, а вина проклятой… – Джаспер бросил быстрый взгляд на дверь кухни и понизил голос: – мухоловки.
– В любом случае, – сказал Натаниэль Доу, – Роберт Кнуггер не даст им так просто от себя избавиться. Я слишком хорошо знаю господина брандмейстера – они сломают о него свои крысиные зубки.
Джаспер запыхтел
