фактом входит вполне ясно определившаяся ненависть широких кругов населения к купцам и промышленникам. Причиной ее служит непомерная дороговизна, спекуляция и т. д.»117.
Высокие темпы роста цен поглощали и заработную плату рабочего, и прибыль капиталиста, они делали невозможным любое промышленное производство, и в вели к все большему раскручиванию маховика инфляции. «Мы попали в замкнутый круг, выйти из которого можно только с помощью энергичных мер правительства», – отмечал в те дни Чернов118.
«Если мы хотим избежать дальнейшего падения пострадавшей от войны национальной экономики за счет забастовок и локаутов, – продолжал Чернов, – то должны ввести контроль над производством, ограничение прибыли и фиксацию заработной платы…»120. Однако на требования социалистов о подчинении промышленности и экономики во время войны интересам государства либеральное Временное правительство ответило, что «принципиально «не приемлет» государственное регулирование промышленности как меру слишком социалистическую»121.
С разъяснением английской политики в этом вопросе 14 июня перед московским биржевым комитетом выступил британский министр труда А. Гендерсон: «Вы должны знать, что вся промышленность, вся работа по снабжению армии взята английским правительством под строгий контроль… Интересы государства должны быть на первом месте. Не думайте, что это социализм… Это есть временная необходимость, ибо государство ведет сейчас войну…»122. Введению «военного социализма» в России, – отвечал Милюков, – препятствуют Советы, чьи настроения ведут к усилению чисто социалистических тенденций, а так же большевики, которые своим «рабочим контролем» по сути уже вводят социализм123.
Диаграмма № 3. Рост заработной платы и цен с февраля по июль 1917 г. в %119.
ТПН – товары первой необходимости
К середине 1917 г. развал промышленности дошел до своей последней стадии – закрытия предприятий и массовых увольнений. Уже в 1915 г. журнал «Вопросы страхования» подчеркивал, что «война усилила безработицу, число безработных достигло необычайных размеров». По подсчетам Л. Клейнборта количество безработных достигло численности 573 тыс. человек124. Однако эти данные не представляли полной картины, по мнению специалистов, безработица приняла еще более угрожающие размеры125. Рабочие оказывались на улице без средств к существованию и надежд на будущее.
«Голодающие нередко деревня, потребляющая хлебные суррогаты, громящая продовольственные склады, и рост безработицы свидетельствуют о том бунтарском настроении, которое создалось в массах и которым должны были воспользоваться социальные прожектеры», – отмечал С. Мельгунов 126 Но что делать, если с голодом и растущей безработицей не могут справиться «социальные реалисты»?
Радикализация экономического положения неизбежно выдвигает на первый план радикальные партии, поскольку умеренные оказываются неспособны решить самых насущных проблем угрожающих существованию общества. Это объективный закон, диктуемый инстинктом коллективной борьбы за выживание. О степени радикализации экономической ситуации в 1917 г. наглядно свидетельствовал рост безработицы, который в полном соответствии с законами функционирования общества стимулировал рост влияния наиболее радикальных партий. Какая из них победит, правая или левая, при прочих равных условиях, определяется расстановкой общественных сил. В России в 1917 г. подавляющее большинство этих сил было за большевиков:
К июню 1917 г. было закрыто 20 % петроградских промышленных предприятий130. Мельгунов приводил данные статистики отмечавшие «только в одном союзе металлистов северной столицы скачок числа безработных за первую неделю октября с 1832 до 5497»131. По данным министерства торговли и промышленности с 1 марта по 1 августа по всей России было закрыто 568 предприятий, работы лишилось почти 105 тыс. человек132. Локауты нередко объявлялись на предприятиях принадлежавших членам Временного правительства.
Большую известность получил случай с Ликинской мануфактурой (Орехово-Зуево), принадлежавшей государственному контролеру Временного правительства и одновременно председателю Московского военно-промышленного комитета Смирнову. Мануфактура на 78 % работавшая на оборону была закрыта владельцем, выбросив ««на голод 4000 рабочих да солдаток 500, сюда нужно прибавить еще 3000 ни в чем не повинных детей». «Явление общее», с которым был бессилен бороться министр труда, для ликинских делегатов, – отмечал Мельгунов, – приобретало конкретные очертания, при которых лозунг «хлеба» становился доминирующим»133.
Диаграмма № 4. Рост количества: уволенных рабочих127 и численности партии большевиков128 (по отношению к марту), в разах; доля большевиков в центральных выборных органах власти в 1917 г., в %129.
К Октябрю деятельность Временного правительства, отмечал историк П. Волобуев, привела к тому, что «разруха расшатала самые основы капиталистического строя – современное материальное производство. Тем самым была подточена изнутри вся система русского капитализма, причем начала рушиться не только его высшая форма – государственно-монополистический капитализм, но и его основа – товарное производство»154. В этих условиях, констатировали американские исследователи, «борьба рабочих России вышла за рамки обычного конфликта, характерного для западных стран, и привела к отрицанию всей системы ценностей буржуазного общества»155.
Всего через месяц после прихода к власти, 11 декабря 1917 г. в тяжелейших условиях военной и революционной разрухи большевики приняли решение о «страховании на случай безработицы»136, которое не могли принять ни царское, ни Временное правительства.
Франция приняла подобный закон уже в первые дни войны: «Правительству пришлось наскоро создать организацию… по страхованию от безработицы. Оказание быстрой помощи диктовалось необходимостью сохранения социального мира. 20 августа 1914 г. правительство создало национальный фонд для безработных…»137. О. Бисмарк в этой связи замечал: «Сила революционеров не в идеях вождей, а в обещаниях удовлетворить хотя б небольшую долю умеренных требований, своевременно нереализованных властью».
27 января 1918 г. Совнарком принял декрет об учреждении бирж труда (в царской России их было всего 5, Временное правительство открыло еще – 42). Большевиками к концу июня 1918 г. их было создано – 250 плюс 91 корреспондентский пункт. Для рабочих и служащих были введены карточки, защищавшие их от инфляции и спасавшие от голода. Но главное большевики осуществили мобилизацию промышленности, сохранив ее тем самым от окончательного уничтожения.
Денег!!!
Нельзя забывать, что мы находились в состоянии войны, для которой, как известно, нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. (Ген. С. Добровольский138)’
После февральской революции, отмечал П. Волобуев, «буржуазия вела себя как победитель и требовала от правительства соответствующих «лавров»: не обложения налогом военных прибылей, свободы эмиссии, неограниченного права приобретения недвижимости, облегчения порядка получения иностранной валюты»139. И Временное правительство последовательно снимало все «недемократические» ограничения с рынка. Так, оно отменило политику царского правительства, направленную на ограничение спекуляции, что привело к резкому росту инфляции. Буржуазия выступила против попыток Временного правительства провести принудительный заем в своей среде, а сама, как и во время революции 1905 г., стала интенсивно выводить деньги за границу. «Бегство капиталов» служило для банков предметом валютных спекуляций и игры на понижение курса рубля.
«Темпы эмиссии за восемь месяцев работы Временного правительства
