Лезвие его топора на миг блеснуло в темноте и с глухим стуком вонзилось в череп индейца.
Малыш Флокко, Джор и их товарищи разразились радостными криками:
– Победа! Победа!..
Прихватив с собой томагавк, Каменная Башка отошел от поверженного противника.
– Победа за нами! – громко воскликнул он. – Я убил великана.
Несмотря на разбитую голову, Пещерный Медведь продолжал стоять. Его лицо заливали потоки крови со сгустками мозга.
Шатаясь как пьяный, он замахал руками, несколько раз повернулся вокруг и наконец тяжело рухнул в снег.
Шаман подошел к надевавшему куртку боцману и произнес:
– Пророчество сбылось.
– Что еще за пророчество? – спросил старый бретонец.
– Старый шаман, что воспитал меня, предсказывал, что однажды вождем манданов станет бледнолицый старик.
– Приснилось ему это, что ли?
– Толстое Брюхо был великим колдуном и дважды в месяц говорил с самим Великим Духом.
– И что же тот ему открыл? Что настанет день, когда из далеких земель явится некий Каменная Башка и станет первым белым вождем?
– Так было предсказано.
– Так, значит, теперь я ваш вождь.
– Ты победил неуязвимого вождя, и отныне мы повинуемся тебе.
– А если я откажусь от этого звания?
– Наши воины последуют за тобой, куда бы ты ни шел.
– И сколько их у вас?
– Более пятисот.
– Можно ли положиться на их доблесть в бою?
– Мы не раз побеждали племена алгонкинов и ирокезов.
– А каноэ у вас есть?
– Наши вигвамы стоят на реке, что впадает в озеро, и без каноэ нам не обойтись. Каждое из наших каноэ способно вместить до пятнадцати мужчин.
– Что сейчас с этой рекой? Она покрылась льдом?
– Пока нет.
– Отправь все каноэ к устью реки. Мне предстоит битва с белыми людьми с кораблей.
– Ты говоришь о плавучих домах?
– Зови их как угодно. Прикажи воинам разбить лагерь. Мы двинемся в путь с восходом солнца.
– А что делать с твоими спутниками?
– Тысяча колоколен! Уж не задумал ли ты посадить их на кол? Мои сородичи – храбрые воины. Я ваш вождь, и я сказал свое слово. Уж я получше Пещерного Медведя заставлю вас повиноваться. Найдется у вас для меня палатка?
– Мы сейчас же возведем ее, великий вождь. У нас есть огонь, еда и табак для тебя и твоих сородичей.
Указав на высокие сосны с густыми кронами, Каменная Башка сказал:
– Я буду ждать тебя там. Этот снег у меня уже в печенках сидит. Прикажи воинам похоронить тело своего бывшего вождя, пока его не растерзали ястребы и волки.
Боцман подхватил карабин, засунул за пояс тяжелый томагавк и вместе с друзьями быстро пошел к соснам, чьи кроны могли защитить от непрекращавшейся снежной бури.
Не прошло и пяти минут, как к ним подошли двадцать воинов во главе с шаманом. Каждый нес на плечах тяжелые рулоны березовой коры и длинные деревянные палки.
Канадские индейцы не используют кожу для возведения палаток. Несмотря на то что манданы охотятся на бизонов, они используют огромные шкуры этих зверей лишь в качестве ковров и для пошива накидок и, в отличие от западных племен, не умеют строить настоящие конусообразные вигвамы.
Но манданы знают, как целиком снимать легкую и гибкую кору с вязов и берез, которая служит им вместо полотна. Поскольку климат в северной части Канады суровый, индейцы берут рулоны этой коры даже в военные походы, чтобы в случае нужды сложить из нее шалаши.
Вкопав в землю несколько тонких столбов, дикари разворачивают рулоны коры и с легкостью сооружают подобие тентов, оставляя одну сторону открытой, чтобы дым костра выходил наружу.
За несколько минут двадцать воинов возвели навес и разожгли внутри костер из просмоленных березовых ветвей. Три стороны шалаша они укрыли от снега корой, а для тепла побросали на землю несколько бизоньих шкур, которые ценились не менее прославленных марокканских ковров.
Вскоре в шалаш вошли еще десять воинов, принеся с собою зажаренную медвежью лапу, консервированную в кленовом сиропе малину и кукурузные галеты.
– Наконец-то у нас появилась крыша над головой, – величественным жестом отпустив индейцев, произнес Каменная Башка. – Оставьте меня в покое и заточите свои томагавки. Завтра нам предстоит жаркий бой. Пусть и шаман передохнёт, я в нем сейчас не нуждаюсь.
– Великий вождь, – сказал старый воин, остановившись на пороге шалаша, – кого ты назовешь своим помощником, вторым вождем?
– Сами решайте. Выберите самого сильного и умного и дайте мне спокойно поесть.
Воины вышли из шалаша и тут же пропали из виду за снежной завесой.
Каменная Башка обошел палатку кругом, удостоверившись, что никто из дикарей не затаился, чтобы подслушать их разговор, закрыл четвертую сторону палатки корой вяза, дабы ветер не нанес внутрь снега, и сел у огня, глядя на товарищей. Он и думать забыл об ужине.
– Ну, что скажете о моем новом звании? Моряк – вождь индейских воинов! Звучит неплохо! – наконец произнес бретонец.
– Мы обязаны тебе жизнью, – сказал Малыш Флокко. – Откажись ты от боя, и они всех нас посадили бы на кол.
– И что мне теперь делать с этими кровожадными дикарями?
– Уж не позабыл ли ты о маркизе?
– Ба! Как видно, у старика Каменной Башки вместо мозгов хлебный мякиш, – расхохотался бретонец. – Я и правда едва не позабыл и о нем, и о нашей миссии. Так, значит, недаром мне повезло стать великим вождем! Теперь, когда у нас есть каноэ и пять сотен доблестных воинов, у нас появилась надежда добраться до Тикондероги. Хотел бы я знать, куда запропастился Риберак. Может быть, он отыщет ирокезов и приведет их сюда?
– Возможно, – отвечал Джор.
– Но ведь между ирокезами и манданами смертельная вражда! Неужели я вынужден буду отправить мое племя в бой с ирокезами?
– Бывало и такое, что враждующие племена зарывали топор войны и спустя многие годы вражды становились друзьями, – задумчиво проговорил канадец. – К примеру, гуроны воевали с ирокезами более века, а теперь их вожди раскурили трубку мира. Почему бы и нам не поступить так же? Имея тысячу воинов, мы смогли бы отбросить англичан и спасти гарнизон Тикондероги.
– Вот уж не знаю! Стоит ли связываться с краснокожими?
– Вы ошибаетесь, это гораздо более преданный народ, чем вы думаете.
– Так каков наш план? – спросил Малыш Флокко.
– Что бы там ни было, завтра мы направимся к Шамплейну и постараемся схватить злосчастного маркиза.
