Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
на нее.
— Знаешь, золотая моя, несколько иначе мне виделась наша совместная жизнь и мое присутствие в ней! — с горечью, без былой напускной беспечности и привычной веселости произнес он.
— Не поверишь, мне тоже! Я знаю, как должна жить, но при этом постоянно чувствую себя виноватой за это перед тобой! Я не стану другой, Виталя! Я не буду такой, какой ты хочешь, чтобы я была! Я останусь собой! — ответила она.
— Так что же, любовь прошла, Злата Юрьевна? — с усмешкой спросил он.
— А она была, Виталий Алексеевич? — задала встречный вопрос Полянская и, не дожидаясь ответа, вышла из кухни.
После того, как Ульяна проснулась, а Маняша, вернувшись из школы, под присмотром Златы сделала уроки, они втроем отправились в сад. Злата, как и планировала, вооружившись садовыми ножницами, обрезала сухую лозу виноградника и старые ветки кустов, а дочки, упросив ее развести небольшой костер, развлекались тем, что, размахивая тлеющими веточками, запускали в вечернее небо искры. Во влажном еще и прохладном воздухе разливался аромат сырой земли и крокусов, что цвели под окном, а еще дыма, что стелился по саду. И так хорошо было, так легко и безмятежно. И это состояние не хотелось омрачать мыслями о Витале и вспоминать разговор, который состоялся между ними…
Виталя не вышел к ним во двор. После обеда, включив телевизор, он устроился на диване и, вероятно, оставался там до сих пор. Изредка посматривая на окно, Злата видела голубоватое свечение экрана. Дорош демонстративно игнорировал их, но Злату, как прежде, это уже не задевало. Она работала, разговаривала с детьми, потом ей позвонила Ирина Леонидовна, чтобы поздравить, обсудить сегодняшнюю премьеру и текущие дела.
А после, не удержавшись, Злата набрала Блотского, чтобы разделить с ним радость и поделиться эмоциями.
Леша подал руку Злате, которая, тяжело дыша и прижимая к груди охапку красных тюльпанов, стала спускаться по ступенькам со сцены.
— Ух! — счастливо выдохнула она и рассмеялась. — Спасибо, Лешка! — поблагодарила она и, оглянувшись, увидела подходящих к ней Аньку и Диму.
— Златка! — только и смогла произнести родственница, по щекам у нее катились слезы. — Златка, как у тебя вот так получается?
— Лешка, она ненормальная! — все еще смеясь, Полянская обернулась к Блотскому. — Ты только глянь, как ее разобрало!
— Златка, они ж любят тебя! Ты бы только видела, с каким умилением они смотрели на тебя! И эта горстка ветеранов, и бабки, и женщины, и молодежь! Они ведь тебя своей считают! Родной! Им все равно, что ты на «Славянский базар» собираешься и вообще-то уже «звезда»… Для них ты своя, одна из них… Я видела, как они умиленно вытирали слезы! Как им вот прям всем хотелось обнять тебя, поблагодарить! Ох, Златка, не представляю, откуда в тебе это! Может, все дело в Горновке? Может быть, действительно там, за зорями, воздух какой-то особенный? Ты ж вот не просто поешь! Ты как будто до души достаешь! — Анька говорила, эмоционально жестикулируя и по-детски шмыгая носом.
Злата смотрела на нее, улыбаясь, то и дело встречаясь взглядом с Лешей. — Вот видишь, даже я прослезилась! — под конец произнесла Анька и полезла в сумочку за носовым платком.
— Во дела! — в тон ей сказала Полянская. — Дима, твоя супруга случайно не беременна? Что-то она слишком эмоциональна в последнее время!
— Златка! — как когда-то в детстве, возмущенно воскликнула Аня.
— Ладно, ладно! — примирительно выставив перед собой ладони, поспешно добавила девушка. — Извини! Просто меня разобрало! Вероятно, здесь, дома, я острее, чем где-либо, чувствую особое отношение к себе. Ты вот говоришь, они смотрят и воспринимают меня так, как будто я им своя, родная. Ведь, по сути, оно так и есть. И знаешь, это особенно ощущает ся, когда уже есть некоторый опыт. Есть возможность сравнить. Да и вообще, чего уж тут греха таить, любят нас с Лешкой в нашем городке! Мы ж и начинали по большому счету отсюда! Да и у меня к нашим бабушкам-старушкам всегда особое отношение было. И со сцены в том числе! А что касается Горновки… Ну, тебе ли не знать, она вообще перевернула всю мою жизнь. Если бы я не приехала туда, я бы вообще не на сцене сейчас стояла, а у доски одной из наших городских школ, преподавая русский язык и литературу.
— Да, я знаю, — успокоившись и улыбнувшись, кивнула Анька. — Наша Горновка вообще особенная, какая-то волшебная, что ли. Сказал бы мне кто лет пять назад, что я буду балдеть от народных песен, в жизни бы не поверила, а сейчас вот, плачу! — она снова шмыгнула носом, а потом неожиданно шагнула к Полянской, обняла ее и так же неожиданно отступила. — Слушайте, вы, надеюсь, не планируете прям сейчас разъехаться? — уже совсем другим тоном спросила она, переводя взгляд со Златы на Лешу и обратно.
— Нет, Леш, ну скажи же, у нее такие интонации появляются в голосе…
— Скажу-скажу, Аня! — улыбнулся парень. — Так куда ты хочешь нас со Златой отвести?
— О, у нас тут есть чудесное местечко, недавно открывшееся кафе! Говорят, там готовят потрясающий капучино, а к нему по дают бесподобное сливочное мороженое. И если нам повезет, мы сможем разместиться на террасе с видом на реку. Идем?
— Идем! — кивнула Злата и всучила двоюродной сестре охапку подаренных тюльпанов. — Неси их домой! Не можем же мы пойти гулять по городу с цветами!
…Анька не обманула, вид здесь, с высокого берега Днепра, действительно открывался необыкновенный. Синее небо отражалось в серебристой поверхности реки. Солнечные блики сверкали в этой глади, которую ласкал ветерок. На другом берегу зеленели кусты ракитника. К запаху воды примешивался аромат зацветшей где-то неподалеку сирени. Мошек, роившихся над головами, то и дело уносило порывами ветра, разгулявшегося на просторе. Он то и дело подхватывал и развевал распущенные волосы Златы, заставляя ее смеяться, блаженно жмуриться и приглаживать их. Девушки заказали себе пирожные и большие чашки кофе. Лешка предпочел облепиховый морс и чизбургер. Димка пил пиво с солеными орешками и чипсами, на которые посягала и Анька, заедая слишком сладкое пирожное. Так хорошо было просто сидеть в компании близких людей, ни о чем не думать, отключившись от всех проблем и забот, не торопиться, расслабиться, получать удовольствие от этого чудесного майского дня.
— Злата, а ты еще про Гошу Лешке расскажи! — оживлялась Аня, когда разговоры между ними затихали. Полянской казалось, а впрочем, так оно, наверное, и было на самом деле, ее сестра больше, чем кто-либо другой из них радуется этому дню и их прежней близкой компании. Ведь прошло уже несколько лет
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
