очень подозрительно, ибо у Александра не было никаких прав на Владимир; здесь может иметь место только одно предположение, а именно, что Калита уступил Владимир на время Александру, чтоб иметь в нем союзника против опаснейшей Твери, и точно — мы видим, что Александр постоянно ходит с войском Калиты.
618
См. завещание Ив[ана] Ивановича]. См. также договорную грамоту Олега Рязанского с Димитрием Донским в 1381 году, С. г. г. и д. т. I, № 32: «А что на Рязаньской стороне за Окою, что доселе потягло к Москве, Почек, Лопастна, уезд Мьстиславль, Жадене городище, Жадемль, Дубок, Бродничь с месты, как ся отступили князи торуские Федору Святославичю, та места к Рязани». Здесь выражение: «доселе потягло к Москве» означает, что Донской снова присоединил их к Москве; князья тарусские и Федор Святославич были поверенные — первые со стороны Москвы, второй со стороны Рязани, — которые заключили мирный договор при Иване.
619
«Приехав ис Чернигова в Тверь Борис Федорович, прозвище ему было Половой; и был в Твери боярин, у Бориса сын Федор и тот во Твери боярин же был, у Федора сын Михайло Шетен, а во Твери был тысяцкой, у Михаила сын Константин Шетнев, а во Твери был тысяцкой же. А у Константина детей: Иван Шетнев, тот был во Твери тысяцкой же» (Москвитянин]. 1843 г., № 1). — Тысяцкий был муж из дружины князя, назначался князем; быть назначену от князя тысяцким выражалось: принять от князя тысячу (Ипатьев. 180). Что тысяцкий был муж из дружины князя, видно из следующего места (Соф. врем. 1,120): «Асе уставил великый князь Владимер Всеволодич Манамах, по Святополце созвав дружину свою на Берестовом: Ратибора тысячьского киевскаго, и Прокопия тысячьского белогородьского, Станислава тысячьского переяславльскаго». Если граждане брали от известного князя его тысяцкого, то это значило, что они передаются этому князю. Будучи предводителем городового ополчения на войне, тысяцкий и во время мира сохранял важное значение среди граждан, был как бы посредником между ними и князем: так, мы видим, что князь посылает тысяцкого на вече с известными предложениями народу (Нов-гор. стр. 37). Князь, выходя из одной области в другую, брал своего тысяцкого с собою; могло случиться, что в новом городе он находил старого тысяцкого, после прежнего князя оставшегося; тысяцкий, пришедший с новым князем, сменял старого; но могло случиться, что князь, заметив, что прежний тысяцкий пользовался расположением граждан, оставлял его на прежнем месте, желая чрез то приобресть его расположение и вместе расположение граждан; так, напр., Игорь Ольгович по смерти брата своего в. к. Всеволода сказал тысяцкому Улебу: «Держи ты тысячю, как еси у брата моего держал» (Ипатьев. 23). Из особ светских тысяцкий, после князя, играл первую роль в городе: в летописи имена тысяцких упоминаются вместе с именами князей, напр., такое-то событие случилось при таком-то князе и при таком-то тысяцком. Ипатьев. 33, Кёнигсберг. 129.
620
С. г. г. и д. т. I, № 23: «А что Олексе Петровичь вшел в коромолу к в. князю, нам князю Ивану и князю Андрею к собе его не приимати, ни его детий, и не надеятись ны его к собе до Олексеева живота; волен в нем князь великий, и в его жене и в его детех. А тобе господине к. в., к собе его не приимати же в бояре: а мне князю Ивану, что дал к. в. из Олексеева живота, того ми Олексею не давати, ни его жене, ни его детем, ни иным ничим не подмагати их».
621
Никон. III, 207. Карамз. IV, примеч. 381: здесь слово дружина знач [иг] товарищи, близкие, т. е. бояре, как прямо говорит Никонов., а не дружина в военном смысле, что ввело в заблуждение Карамзина, который говорит: «Тысячский столицы, важнейший из чиновников и подобно князю окруженный благородною, многочисленною дружиною».
622
Никон. III, 207, 208: «Убиение же его страшно и незнаемо и неведомо ни от кого же; точию обретеся убиен лежа на площади егда завтреню благовестят. И нецыи глаголют о нем, яко совет сей сотворися или от бояр, или от иных в тайне. И тако убиен бысть, якоже князь великии Андрей Боголюбскии от Кучковичев; и бысть мятеж велии на Москве того ради убийства. И тако тоеже зимы по последнем пути больший бояре московстии отъехаша на Рязань з женами и з детми».
623
Там же, 210: «К. в. Ив. Ив. прииде из орды, и нерезва к себе паки дву бояринов своих, иже отъехали были от него на Рязань, Михаиле и зять его Василеи Васильевичь».
624
Но Симеон отказал свой участок жене своей Марье, которая еще была тогда жива, как видно из завещания Иванова, и владела многими местами в уделе Димитрия, почему сказано, что по ее смерти все ее владения переходят к Димитрию; но она же, по завещанию мужа, должна была владеть Можайском и Коломною? Стало быть, она уступила их после в. к. Ивану. В завещании последнего упоминается еще о какой-то княгине Ульяне, после которой владения разделяются между Димитрием, Иваном и Владимиром, ибо на то была воля Калиты, т. е. Калита дал кн. Ульяне волости с тем, чтоб по ее смерти они были разделены между его сыновьями, а теперь они долженствовали быть разделены между их потомством. Карамзин (IV, стр. 179) называет Ульяну женою Андреевою, что не может быть принято, ибо Андрей женился в 1343 году (Никон. Ш, 181), по смерти Калиты, след., последний не мог распоряжаться делами невестки, которой еще не было.
625
Никон. III, 215; Татищ. IV, 188.
626
Никон, там же.
627
Татищ. IV, 188.
628
Там же, стр. 195.
629
Ипатьев. 213, 214, 215, 216, 218.
630
Карамз. IV, примеч. 268.
631
См. Зубрицкого — Повесть временных лет Галицкой, или Червоной, Руси, перевод с польского О. Бодянского, стр. 103.
632
Ипатьев. 202.
633
Никон. III, 174; Татищ. IV, 175.
