Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
Под окном была двойная раковина. Он перекатился через нее, задыхаясь в густом дыму, и пополз к Элис. Она лежала между плитой и столом, ее длинное тело застыло, словно она была не человек, а статуя. Волосы ее и платье уже горели, незрячие глаза в ореоле огненных языков были устремлены вверх. Но лицо было еще не тронуто, и открытые глаза, казалось, смотрели прямо на него с таким напряженным, полубезумным долготерпением, что в его мозгу вспыхнул непрошено образ Агнес Поули: пылающие столы и кресла были словно трескучие сучья ее мученического костра, и он уже чувствовал сквозь едкий запах дыма отвратительное зловоние горящей плоти.
Он попробовал приподнять тело Элис Мэар, но оно лежало неловко, к тому же на ноги ей упал край пылающего стола. Надо было каким-то образом выиграть несколько минут. Шатаясь и кашляя от дыма, Адам пробрался к раковине, повернул оба крана и, схватив кастрюлю, наполнил ее и принялся раз за разом выплескивать воду в огонь. В одном месте пламя зашипело и стало угасать. Расшвыряв ногами обгорелый мусор, Адам смог поднять тело на плечи и, еле держась на ногах, добрался до двери. Но засовы раскалились так, что больно было взяться, к тому же их наглухо заклинило. Придется протаскивать ее через разбитое окно. Задыхаясь от напряжения, Адам проталкивал невероятно тяжелое тело вперед, над раковиной. Но оно зацепилось за краны, и понадобилась целая вечность, пока он высвобождал Элис, потом подталкивал к окну и, наконец, смог увидеть, как она наклонилась и вдруг исчезла из виду. Он со всхлипом втянул в себя свежий воздух и, ухватившись за края раковины, попытался подтянуться. Но вдруг отказали ноги. Он почувствовал, как подогнулись колени, и должен был опереться на раковину, чтобы не свалиться назад, в разрастающееся пламя. До этой минуты он сознавал, что ему больно, но сейчас боль рвала ему ноги и впивалась в спину, словно стая озверевших собак. Он не мог сунуть под кран голову — не мог дотянуться, но, сложив ковшиком ладони, набрал воды и плеснул себе в лицо, будто благословенная прохлада могла унять рвущую боль в ногах. И тут его охватило почти непреодолимое желание бросить все, упасть назад, в огонь, и не делать больше безнадежных попыток выбраться отсюда. Это была секундная слабость, но она подстегнула его волю, и он сделал последнюю отчаянную попытку спастись. Он ухватился руками за краны и медленно, с трудом преодолевая боль, подтянулся на раковину. Теперь у него под ногами была опора — твердый край раковины, и он мог сделать рывок вперед, к окну. Он передвигался в клубах дыма, позади ревело пламя, языками облизывая ему спину. От рева болели уши. Этот рев заполнял все пространство мыса, и Адам уже не мог разобрать, что он слышит — рев пламени или грохот моря. Еще одно, последнее усилие, и он почувствовал, что падает на что-то мягкое — на тело Элис. Он откатился дальше. Она уже не горела. Все, что на ней было надето, сожгло пламя, и обгорелые остатки черными лохмотьями пристали к обожженному телу. Ему удалось привстать на ноги, и он, согнувшись, чуть ли не ползком добрался до наружного крана. Он успел дотянуться до него, прежде чем потерял сознание, и последнее, что он услышал, было шипение воды, лившейся на его горящую одежду.
Минуты через две он открыл глаза. Каменные плиты двора больно давили на обожженную спину, а когда он попытался повернуться, приступ боли заставил его громко вскрикнуть. Такой боли он не испытывал никогда в жизни. Над ним склонилось лицо, бледное, как стоящая в небе луна, и он узнал Мэг Деннисон. Он подумал: ведь «это» все еще лежит там, под окном, обгорелое, черное… И выдавил из себя:
— Не смотрите. Не надо смотреть.
Но Мэг ответила мягко:
— Она умерла. Не волнуйтесь за меня. Я должна была посмотреть.
Потом он уже не узнавал ее. Его мысли, потерявшие ориентировку, были теперь в другом месте, в другом времени. И вдруг посреди толпы любопытствующих, среди солдат с пиками, охраняющих эшафот, появился Рикардс. Он сказал: «Но ведь она не «это», мистер Дэлглиш. Она — женщина».
Он закрыл глаза. Руки Мэг обнимали его. Он уткнулся лицом в ее жакет и впился зубами в шерстяную ткань, чтобы не опозорить себя громкими стонами. А потом почувствовал у себя на лице ее прохладные ладони. Она сказала:
— «Скорая помощь» едет. Я ее уже слышу. Лежите тихо, мой дорогой. Все будет хорошо.
Последнее, что он услышал, снова уплывая в забытье, был звон колокола пожарной машины.
Эпилог Среда, 18 января
Была уже середина января, когда Адам Дэлглиш смог снова приехать на Ларксокенскую мельницу. Стоял солнечный день, такой теплый, что весь мыс омывало золотисто-прозрачное сияние раньше времени наступившей весны. Мэг договорилась с ним, что во второй половине дня зайдет к нему на мельницу попрощаться. Проходя по саду, чтобы выйти на мыс через заднюю калитку, она заметила, что первые подснежники уже расцвели, и, испытывая чистейшее наслаждение, присела полюбоваться нежными, зеленовато-белыми головками, подрагивающими на ветру. Травянистый покров мыса пружинил под ее ногами, а далеко над морем чайки стаей кружились, взлетая и падая, словно дождь белоснежных лепестков.
«Ягуар» стоял у мельницы, и сквозь открытую дверь солнечные полосы падали на пол и стены опустевшей комнаты. Дэлглиш, стоя на коленях, заканчивал укладывать тетушкины книги в деревянные, обитые жестью ящики. Картины, уже обернутые в бумагу, стояли у стены. Мэг опустилась на колени с ним рядом и принялась помогать, передавая ему перевязанные бечевкой тома.
— Как ваши спина и ноги? — спросила она.
— Скованность еще ощущается. И шрамы время от времени зудят. А так вообще-то прекрасно.
— Больше не болят?
— Больше не болят.
Несколько минут они продолжали работать молча, но молчание их нисколько не стесняло. Потом Мэг сказала:
— Я понимаю, вам не хочется, чтобы вам говорили об этом, но мы все благодарны вам за то, что вы делаете для Блэйни. Арендная плата, которую вы берете с них за мельницу, до смешного ничтожна, и Райан прекрасно это понимает.
— Я никаких благодеяний им не оказываю, — ответил Дэлглиш. — Мне нужно было, чтобы на мельнице жила какая-нибудь семья из местных, а кого же и выбрать, как не Блэйни. В конце концов, мельница не вполне обычный дом. А если его беспокоит размер арендной платы, что ж, пусть считает, что на него возложены обязанности смотрителя. Вы, конечно, можете возразить, что тогда я должен буду платить ему.
— Очень немногие из тех, кто ищет смотрителя, выбрали бы для этой роли эксцентричного художника с четырьмя детьми в придачу. Но более подходящего для них дома просто не сыскать. Две ванных комнаты, большая кухня и башня — Райан сможет там писать свои картины. Тереза очень изменилась. После операции она окрепла, набралась сил, а сейчас просто сияет от радости. Вчера она заходила в старый пасторский дом, чтобы рассказать нам про мельницу и как она вымеряла все комнаты здесь, и они теперь планируют, как расставить мебель. Здесь им будет гораздо удобнее, чем в Скаддерс-коттедже, даже если бы Алекс не собирался его продать, чтобы раз и навсегда от него отделаться. Да я его и не виню. А вы слышали, что он и «Обитель мученицы» решил продать? Сейчас, когда он так занят своей новой работой, я думаю, ему не терпится покончить со всем, что его связывало с мысом, с воспоминаниями, которые эти места вызывают. Я думаю, это вполне естественно. Но вот про кого вы не знаете, так это про Джонатана Ривза. Он помолвлен с молоденькой девушкой, Шерли Коулз, она тоже работает на АЭС. А миссис Джаго получила письмо от Нийла Паско. После одного-двух фальстартов он получил работу, правда, пока временную, — он теперь соцработник в Кэмдене. Она говорит, похоже, что он доволен. И о Тимми есть хорошие новости. То есть я надеюсь, что хорошие: полиция разыскала мать Эми. Она и ее невенчанный супруг не пожелали взять Тимми, так что теперь разрешается его усыновить. Найдется какая-нибудь пара, которая сможет дать ему любовь и заботу.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
