Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
Я постучал в двери дома рядом с новой школой. Открыла молодая женщина, которой я сказал, что мне нужно. Она попросила меня немного подождать, поскольку ее муж должен вот-вот прийти.
Вскоре жена вышла и вернулась вместе с мужем.
– Ах, добрый день! Как поживаете? С каких пор вы здесь? – приветствовал он меня.
Такой прием меня удивил, так как я не знал этого человека.
– Неужели вы меня забыли?
– Я действительно не могу вспомнить, где мы встречались, – ответил я.
– Я работал с вами в одной бригаде в VI лаготделении Норильска.
– Вы Карпов?
– Конечно! Как это вы меня забыли? Едва я вас увидел, так сразу и подумал, что вам кто-то дал мой адрес, и вы пришли навестить меня.
Я сказал ему о причине своего визита.
– Конечно, я сейчас же это сделаю, – произнес он.
Его жена принесла чай, за которым мы стали вспоминать Норильск и общих знакомых.
– Вы знали Георга Билецкого? – спросил я Карпова.
– Билецкого? – он удивленно посмотрел на меня. – Еще как знал я этого врача в очках. А кто его не знал?
– Когда вы видели его последний раз?
– Как, разве вы не знаете?
– Нет, что с ним случилось? – встревожился я.
– Нечто ужасное. Я не знаю, как вам об этом рассказать.
– Говорите же!
Карпов рассказал мне следующее.
Георг Билецки несколько лет работал врачом в лагпункте «РОР» (рудник открытых работ). Это был никелевый рудник. Георг у заключенных был самым любимым врачом. Сотням он спас жизнь, а еще большему количеству просто помог. Но, несмотря на это, были и недовольные. Бандиты постоянно сталкивались с ним из-за того, что он не желал признавать их больными. Однажды к нему в ординаторскую вошел бандит и потребовал признать его больным. Билецки отказался. Бандит стал угрожать, что он его убьет, но Георг, привыкший к подобным угрозам, не обращал на них внимания. Бандит вышел и быстро вернулся. Георг сидел за своим столом и что-то писал в рабочий дневник, поэтому и не заметил, когда тот вошел. Бандит топором несколько раз ударил его по темени. Прибежавшие на шум ничем уже помочь ему не могли.
Весть о смерти любимого врача быстро распространилась по лагерю, и группа заключенных ворвалась в барак, где скрывался бандит, и избила его. Охранники прибежали довольно быстро и спасли убийцу от верной смерти.
Бандит предстал перед лагерным судом и получил двадцать пять лет. Но, поскольку от первого срока ему оставалось еще двадцать три года, он, по сути, отделался лишь двумя годами.
Этот рассказ о трагической смерти моего друга настолько потряс меня, что я ушел, не сфотографировавшись.
Борьба за власть после смерти Сталина
Никто из нас не сомневался, что после смерти Сталина в Советском Союзе произойдут большие перемены. И одно было точно: война против собственного народа должна прекратиться. Трудно было предсказать, кто мог бы возглавить эту великую страну, поскольку Сталин за время своего правления уничтожил всех наиболее талантливых и способных руководителей. Он окружил себя средними людьми. Когда наступили октябрьские праздники 1953 года и произошла ожидаемая амнистия, миллионная армия заключенных и их семьи были разочарованы. Знающие люди говорили, что, вопреки заявлениям о «коллективном руководстве», в партии происходит тяжелая борьба за власть и поэтому не происходит никаких значимых изменений в политике.
Когда я после реабилитации вернулся в Москву, у меня была возможность целых четыре месяца наблюдать, как развивалась борьба за власть в первой фазе.
Изменения, последовавшие в руководстве партии сразу после смерти Сталина, потребовали от каждого отрезать свою часть властного пирога. Маленков – министр-председатель, Хрущев – генеральный секретарь, Молотов – министр иностранных дел, Жуков – министр обороны, Берия – министр внутренних дел. Казалось бы, все в порядке и «единство партии» закреплено. Но возник вопрос: а что дальше? Группа Молотов-Каганович-Маленков-Берия считала, что все должно остаться по-прежнему. Но Хрущев, Жуков, Шепилов, Булганин и Микоян поняли, что недостаточно только обеспечить власть, необходимо что-то сделать и для народа. Они, прежде всего, хотели сделать Советский Союз правовым государством. Они требовали пересмотра бесчисленного количества судебных приговоров, совершенных по приказу Сталина и после острой борьбы в Политбюро добились решения о ревизии приговоров. МГБ и МВД пришлось отказаться от сталинских методов арестов и вынесения судебных приговоров.
Однако многие хорошие решения не были осуществлены. Берия также соглашался с этими решениями, но не проводил их в жизнь. Вместо этого он готовил государственный переворот, чтобы диктатуру Сталина заменить диктатурой Берии. При этом он опирался на свой аппарат в МГБ и в МВД, а во главе многих партийных организаций находились его ставленники. Он ждал лишь подходящий момент, чтобы рассчитаться с группой Хрущев-Жуков-Микоян-Булганин-Ворошилов. И единственной силой, способной противостоять огромного аппарату Берии, была армия под руководством Жукова. МГБ и Берия, конечно же, и в армии имели своих людей, но между МГБ и армией всегда властвовал антагонизм. Армия не могла забыть того, что МГБ уничтожило лучших ее военачальников. Жуков подготовил контрудар.
Когда на одном из заседаний Политбюро Берия выступил в сталинском духе, и стал выступать против «врагов народа», никто ему не возразил. Председатель закрыл заседание. Берия увидел в этом плохой знак. Он встал и хотел было добраться до телефона, чтобы условленным сигналом поднять свой аппарат, арестовать своих противников и судить их по старому образцу. Но едва Берия покинул зал заседания, как его тут же окружили несколько генералов во главе с доверенным лицом Жукова генералом Серовым. В кремлевском дворе Берию посадили в бронированный автомобиль и отвезли в здание министерства обороны. Через двадцать минут после этого Берию был уже мертв.
Такая же участь постигла и сорок его ближайших соратников. МГБ осталось без руководителя, которым вскоре назначили генерала Серова и тот тут же переехал в здание на Лубянке.
С этого момента судьба великого русского народа оказалась в руках маршала Жукова. Судьба Берии испугала Маленкова, Молотова и Кагановича, которые повели себя, как и всегда, – показывали, что они всем довольны и со всем соглашались.
В качестве первоочередной задачи предстояло изменить преступную политику в отношении социалистической Югославии. Хрущев с Булганиным отправляются в Югославию и просят у Тито прощения. Министр иностранных дел Молотов отказался в этом участвовать. И они решили заменить его Шепиловым. Примирение с Югославией принесло Хрущеву большую популярность, что и доказал русский народ во время ответного визита Тито в Москву.
Я присутствовал при встрече москвичами Тито – сотни тысяч человек вышли на улицы и площади, чтобы приветствовать Тито. Впервые с тридцатых годов миллионы людей устроили демонстрацию против сталинской политики, угрожавшей, в том числе, и независимости социалистической Югославии.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
