Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
Заметив, что едущий рядом с ним высокопоставленный штатский вскинул руку, словно в знак приветствия, и тихо забормотал что-то, генерал решил, что тот обращается к нему.
– Прошу прощения, что вы сказали? – спросил он.
– Та птица, посмотрите…
Генерал взглянул в направлении, куда указывал палец, и сказал:
– А, да. Сорока. На такой высоте они редко встречаются. Вы об этом говорили?
– Нет. Я считал от десяти в обратном порядке.
– Считали?..
Генерал-майор сэр Фредерик Робертс, которого подчиненные называли просто Бобом, недоуменно вскинул брови.
Каваньяри сконфуженно рассмеялся.
– О, просто дурацкое суеверие. Сорока якобы сулит несчастье, и при встрече с ней нужно сосчитать от десяти до нуля, чтобы отвести от себя беду. Вы в Англии делаете так? Или это только ирландское суеверие?
– Не знаю. Там, где я вырос, я точно не слышал о таком обычае. Хотя, кажется, мы машем им рукой. В смысле, сорокам.
– Сейчас вы не помахали.
– Не помахал. Ну, уже слишком поздно. Она улетела. Да и вообще я не особо суеверен.
– Интересно, а я суеверен? – задумчиво проговорил Каваньяри. – Я бы так не сказал. Но по-видимому, все-таки суеверен, потому что предпочел бы не видеть эту птицу. Пожалуйста, не говорите моей жене, что мы встретили на пути сороку. Ей это не понравится. Она всегда верила в подобные приметы, а потому сочтет это дурным знаком и станет волноваться.
– Конечно, не скажу, – беспечно ответил генерал.
Но просьба удивила его, и ему пришло в голову, что бедный Луи не так уверен в успехе миссии в Кабуле, как кажется, если пустяковый эпизод вроде встречи с сорокой может его расстроить – а он явно расстроился, помрачнел, впал в задумчивость и стал вдруг выглядеть гораздо старше своих лет…
Майор Каваньяри прибыл в Симлу в начале июня, чтобы обсудить выполнение условий Гандамакского договора со своим другом вице-королем и получить награду за то, что склонил нового эмира, Якуб-хана, подписать этот договор. В июле он покинул Симлу уже в качестве майора сэра Луи Каваньяри, кавалера ордена «Звезда Индии» 3-й степени, назначенного, но еще не утвержденного указом посланника и полномочного министра ее величества при дворе Кабула.
Никогда не терявший время попусту, бывший заместитель комиссара Пешавара произвел все необходимые приготовления в течение нескольких дней, и британская миссия сразу же выехала в Кабул.
Если учесть, что для ее учреждения потребовалась война, миссия была удивительно скромной. Но Пьер Луи Наполеон был человеком далеко не глупым, и в то время как вице-король, лорд Литтон (видевший в ней первый шаг к установлению постоянного британского присутствия в Афганистане, а следовательно, триумфальный успех «наступательной политики»), ликовал, уверенный в успехе миссии, вновь назначенный посланник смотрел на дело не столь оптимистично.
В отличие от лорда Литтона Каваньяри по роду своей работы имел хорошее представление о подданных эмира и (хотя Ашу казалось иначе) прекрасно понимал, сколь рискованно навязывать британское присутствие недоброжелательно настроенным афганцам, а также понимал, что никакие силы меньше армии не в состоянии обеспечить безопасность любой такой миссии. Как следствие, он не считал нужным рисковать большим количеством жизней, чем необходимо, а посему ограничил свою свиту всего тремя людьми: секретарем и политическим советником Уильямом Дженкинсом, военным врачом майором Амброузом Келли и военным атташе лейтенантом Уолтером Гамильтоном, кавалером ордена «Крест Виктории» – оба были из разведчиков, и последний командовал отборным эскортом из двадцати пяти кавалеристов и пятидесяти двух пехотинцев означенного корпуса.
Если не считать единственного фельдшера и неизбежных попутчиков – слуг, саисов и прочих людей, сопровождавших миссию, – это было все. Хотя вновь назначенный посланник постарался не охлаждать энтузиазма вице-короля, он признался нескольким близким друзьям в Симле, что оценивает свои шансы возвратиться из Кабула живым как один к четырем, и добавил, что не станет расстраиваться, если его смерть послужит к «проведению красной черты по Гиндукушу».
Размеры миссии разочаровали Уолли, представлявшего себе гораздо более внушительную кавалькаду, которая произвела бы впечатление на афганцев и сделала бы честь Британской империи. В малой численности свиты посланника он увидел прискорбное проявление скупости правительства, но утешился мыслью, что это обстоятельство свидетельствует о могуществе и престиже раджа: если менее влиятельные страны сочли бы необходимым для пущего эффекта приставить к своему посланнику целую толпу мелких чиновников и огромный эскорт, то Британии было достаточно горстки людей. Кроме того, чем меньше народа, тем больше славы на каждого.
Уолли не удивило предложение Каваньяри ехать в Кабул через Куррамскую долину и Шутергарданский перевал, а не значительно более коротким и легким путем через Хайбер. Он сам недавно прошел через громадную мертвецкую, в которую жара, засуха и холера превратили дорогу, когда армия отступала из Афганистана после подписания мирного договора и люди и вьючные животные умирали в пути тысячами. Тела людей хоронили в мелких могилах, торопливо вырытых в скудной земле у обочин, но закапывать трупы мулов и верблюдов не представлялось возможным. Зная, что Хайбер все еще полон отвратительных зрелищ и тошнотворного смрада разложения, Уолли не имел желания соваться туда, пока время, погода и пожиратели падали не очистят дорогу и страшные свидетельства не скроются под милосердным покровом пыли и травы.
По сравнению с Хайбером Куррамская долина даже в это время года казалась подобием рая. А поскольку она больше не являлась частью Афганистана (ибо отошла к Британии по условиям договора), стоявшие там победоносные войска выводить не стали. Это обстоятельство Уолли с уверенностью считал гарантией благополучного прохождения через долину вплоть до афганской границы. Но здесь он ошибался.
Для племен не имели значения такие вещи, как соглашения между соперничающими правительствами, и они продолжали беспокоить гарнизоны, убивая солдат и гражданский люд, похищая винтовки, боеприпасы и вьючных животных. Перебежчики уводили верблюдов под самым носом у часовых; на Шутергарданском перевале банды гильзаев останавливали и грабили караваны, везущие фрукты из Афганистана в Индию; в одном только июле был зарезан британский военный врач, а индийский офицер из 21-го пенджабского полка и его ординарец подверглись нападению и были убиты на глазах у своего эскорта, следовавшего на незначительном расстоянии за ними. Даже сам генерал Робертс едва не попал в плен к людям Ахмеда Хела…
«Их всех убьют. Всех до единого!» – воскликнул бывший вице-король Индии Джон Лоуренс (брат сэра Генри, стяжавшего славу в Пенджабе), когда новости об отправке миссии в Кабул достигли Лондона. И если условия для путешествия в Курраме представлялись вполне сносными, то политическая обстановка там была достаточно неблагоприятной и оправдывала сей пессимистичный прогноз.
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
