и твердого кивка головой.
Слишком внимательный взгляд папы заставил немного поерзать на месте, но он был настолько спокойным, что я отмела все сомнения. Если отец одобряет мой выбор, Андрей не сможет вмешаться, и как бы ему не хотелось, мы с ним поговорим на эту щекотливую тему.
— Когда стемнеет, используем свечи и фонари. Не будем привлекать лишнее внимание и заодно, в случае чего, заранее привыкнем к темноте. В доме никому не раздеваться, снимаем только верхнюю одежду. Остальные действия по обстоятельству, я открыт для любых вопросов. Единственное, что все должны понимать — Гордеевы сегодня сюда явятся, а мы должны дать достойное сопротивление любым способом, — закончил, и даже облегченно вздохнул. Взгляд Вадима скрестился с моим братом на какое-то мгновение… Но парень улыбнулся и проигнорировал явное подстрекательство Андрея. — Чай или кофе?
Кажется, я даже заметила восхищение в сверкнувших глазах отца. Да, я тоже так смотрела на Вадима, когда он решал мои проблемы и в любой непонятной ситуации находил выход.
— Кофе, — в один голос говорю я, отец и брат.
Часть 17.2
В одиннадцать вечера Вадим уложил меня в кровать. Андрей наблюдал за этим из-под бровей и со сложенными руками на груди, презирая парня за каждое прикосновение ко мне, пока я старалась игнорировать такое явное недовольство.
— Спать, — очередной раз приказал Вадим, и мягко улыбнувшись, щекотливо поцеловал в нос.
Да я как бы не сопротивлялась, делать-то больше нечего! Все трое моих самых дорогих мужчин наотрез отказали мне участвовать в дежурстве или вообще выходить из дома.
— Да вали уже… — несдержанно фыркнул Андрей, подобравшись ближе. Вадим даже бровью не повел на его очередной выпад, зато мой взгляд оказался острее ножа.
Когда Волков скрывается за дверью, Андрей садится на край кровати.
— И долго ты будешь вести себя как самый последний осел? — недовольно спросила я, удобнее устраиваясь в кровати, повернувшись набок.
— Поверить не могу, что ты выбрала этого продажного ублюдка, — рычит он, заставляя меня прикрыть глаза от раздражения.
— Андрей, — укорила я брата, который недовольно засопел. — Прекрати так говорить, — надавила я, заставляя брата стушеваться. Он смотрит на меня и перехватывает ладонь, крепко сжав руку.
— Я восхищен тем, что ты с отцом смогла преодолеть трудности в отношениях. Впервые вижу, чтобы вы не ссорились на ровном месте. Позволишь? — я двигаюсь дальше к стене, уступая место брату, который ложится рядом.
— Вы говорили обо мне, когда я сбежала? — спрашиваю я Андрея, прижавшись к его плечу.
— Срывали голос криком, — хмыкает брат, — едва не подрались. Мама вовремя нас остановила.
— Я поступила паршиво, — припоминаю, как кричала слова о ненависти отцу в лицо и как разрисовала своё лицо. Андрей поглаживает мою спину в свитере, поцеловав в висок.
— Он волнуется за тебя, поэтому отец всегда такой взрывной, — отвечает брат. — Давай я тебе расскажу несколько моментов из вашей жизни, — Андрей поворачивается набок, чтобы ему было удобно смотреть в мои глаза.
— Я и без тебя знаю, насколько у нас сложные отношения, — пожала я плечами, посчитав ненужным слушать объяснения брата.
— Нет, Ярослава, тебе стоит это услышать, — его рука легла не моё предплечье. — Отец лелеял тебя с самого рождения, как тепличный цветочек. Когда тебе было три года, ты приболела обычной простудой, а я в первом классе подхватил ветрянку. Родители сразу решили отправить меня к бабушке, чтобы не усложнять твоё здоровье. Ты была очень слабенькая в детстве. Отец настрого запретил подходить к тебе, но перед отъездом я не удержался. Ты была такой забавной маленькой крошкой, что я пришел к тебе и поцеловал на прощание. Через сутки ты уже была в больнице с осложнениями, — он провел ладонью по моей щеке, видимо, сожалея о прошлом.
— А когда тебя должны были выписывать, ты подхватила ангину. Твой организм не выдержал такой нагрузки и болезнь ударила по сердцу. Отец устроил драку с главврачом, а после забрал тебя домой и выходил с частными врачами. Он не оставлял тебя ни на секунду, и у него начались проблемы на работе. Ему было глубоко плевать на всех и вся, кроме тебя. Тогда вы настолько были связаны, что ты могла заснуть только на его руках.
Облизываю пересохшие губы. Я такого не помню, и об этом никто мне не рассказывал…
— Когда тебе было семь, отец отпустил нас гулять вместе во дворе строго под мою ответственность. Я заигрался с ребятами, пока ты, разложив на проезжей части мелки, стала разрисовывать асфальт возле поворота. Я думаю, ты помнишь тот момент, когда машина выскочила из-за угла и едва успела сбавить скорость. Тебя откинуло на несколько метров. У тебя был перелом ноги, двойной перелом руки и сотрясение. Отец тогда был настолько зол, что впервые накричал на меня и сказал, чтобы я не смел приходить к тебе в больницу, потому это была только моя вина. Он был прав, я не уследил, а он сидел возле тебя изо дня в день, помогая пройти полную реабилитацию.
Да, я помню, как мы весело проводили время с папой в больнице. У меня была своя палата, и поэтому мы делали всё, что душе угодно. Было очень здорово… Пока я не вернулась домой. Около полугода отец не давал мне гулять на улице. Водил на разные секции, чтобы у меня не было соблазна гулять на улице. Это были первые перемены в наших отношениях, когда я начала плакать и ссориться с неприступным отцом. Я скучала по своим друзьям.
— Когда он признал, что ты всё ещё ребенок, стал отпускать на улицу. Каждый раз отец выходил на балкон с книгой, приглядывая за тобой. Ты больше никогда не оставалась без его внимания.
— Помню, что все надо мной смеялись и называли папиной соплячкой, — покачала я головой. — Мне приходилось сбегать, чтобы погулять с кем-то, за что позже допоздна учила ненавистную биологию и физику.
— А разве тебе было легче получить по заднице ремнем? Вряд ли. Отец пытался справиться с тобой как мог… Вместе со мной, — договаривает Андрей, и я недоверчиво прищурилась.
— Не поняла?
— Твой выпускной. На самом деле это моя вина, что отец запретил тебе идти на вечеринку после официальной части, — Андрей поджимает губы, опустив глаза. — Помнишь Олега? Мой бывший одноклассник, твоя безответная первая любовь. Перед окончанием года он всем хвастался о том, как страстно ты целуешься за гаражами. Когда мы подрались, он пообещал, что на выпускном возьмет тебя в первом же попавшемся месте. Ты мне не поверила. Я очень за
