грозный топот за спиной. Старик Повелитель весь в мыле и ужасе, с глазами, полными отчаяния и страха в бежал в маленькую комнатку Барса. Внимательно оглядел его. Спокойного, уверенного, неколебимого, сидящего на окне и внимательно наблюдающего за все тем, что творилось на площади.
— Зачем? — спросил Думов, медленно повернувшись к нему.
— Затем что они громят мой замок, а ты — моя правая рука и глава безопасности этого замка. — кричал Повелитель Теней.
— Глава Красного Когтя защищает народ Цеты, а не лично тебя. — ответил Барс. — И именно этим я сейчас и занимаюсь.
— Сидя здесь и ничего не делая?
— А что ты хочешь от меня? — не понимающе улыбнулся Барс.
— Вызови песчаную бурю, разгони ветром волны и устрой ценами, смерч или просто создай ветер такой силы, чтобы их всех от сюда сдуло! — ответил старик, быстро преодолев комнату и хватая Думова своими цепкими пальцами за горло.
— От чего же ты их от сюда не выкуришь? — Барс оставался безразличен, его не волновали крики старика.
Повелитель отпрянул в сторону, весь вздрогнул от злости.
— Но ведь мой замок сгорит! — воскликнул он.
— Мне нет дела до твоего замка. — спокойно произнёс Думов. — Если хочешь попытаться его отвоевать — то иди к ним и покажи свою силу. Ты ведь Повелитель, твою силу должны уважать.
— Но у меня нет Посоха!
— Но ты — маг двадцатого уровня.
— Я один не выстою. Ты должен меня защитить!
— Фёдор, ты не сможешь отвоевать замок. Этих людей банально больше. Среди многотысячной толпы наверняка есть сотня другая магов воды. Они тебя утопят, если откроешь огонь. — ответил Думов. — На твоём месте я бы бежал куда глаза глядят.
— Почему же не бежишь?
— Взгляни на их знамёна. — Думов посмотрел вниз. — На них изображён Барс. Я их символ, меня они не убьют.
В глазах старика отразилась злость, недовольство и ненависть. А ещё полное осознание.
— Так это — всё ты? — Повелитель отступил назад. — Твоих рук дело!
— Скорее лап. — пояснил Думов. — А теперь уходи.
— Почему же ты не собираешься меня убивать?
— Несмотря на наши странные отношения… Ты многое мне дал. Можно даже сказать, что я благодаря тебе жив. — сказал Барс, задумываясь. — Я благодарен тебе, за то что дал шанс выжить, благодарен, что стал таким, какой я есть. Я не могу тебя убить, это будет несправедливо. Поэтому даю шанс бежать. Хотя, мешать тебе не стану, если вдруг решишь попробовать отбить замок. Умрёшь, как и положено Повелителю — в
битве.
Повелитель отпрянул, оглянул своего ученика и что-то прошипев себе под нос бросился прочь, не разбирая дороги.
Дарина бежала по коридорам, опираясь на поисковое заклинания и совсем не разбирая дороги. Петляла, использовала тайные застенки, чтобы не тратить время на разборки с ополченцами, настроенными очень воинственно против всех обитателей замка. Она бежала, боясь опоздать, и прекрасно понимая, что время пошло на минуты. Она должна успеть, иначе будет поздно для всех. Заклинание вывело её к балкону, с которого Думов внимательно рассматривал дело рук своих. Он стоял, сложив руки на груди, на лице была безмятежная улыбка. Внизу под балконом находился тронный зал. У дальней стены сжались остатки придворных, кое-кто из стражей и учеников Тенеура ещё пытался защищаться и защитить тех, кто от страха не мог даже вспомнить защитное заклинание.
Здесь же были и ополченцы. На их знамёнах гордо развивалось изображение барса. Они теснили чёрно-красную толпу к стенам. Раздавались старые маршевые песни, крики, победный звон.
— Ополчение? — ворчливо спросила Дарина. — Всё это время они принадлежали тебе?
— О чём ты? Ими командует твоя сестра. — пожимал плечами Думов. — Повелительница Цеты.
— Ну, конечно, не принимай меня за идиотку. Это ты собрал ополчение. Ты их всё это время курировал. Тебе принадлежат карты подземного города. — уличительно произнесла Дарина.
— А что в этом плохого, Дарина? — возмущённо приподнял брови Думов. — Сама посмотри — всё идёт по плану.
— Ты говорил, что хочешь равновесия. Спокойствия на Цете и её процветания. А что в итоге? Ты стравил одних рабов с другими рабами! — шипела девушка. — Столько крови пролил ради чего? Ради того, чтобы один деспот сменился на другого?
На крик ли или по какой иной причине, но на балконе появились Пламеневы и Алова. Дарина стояла спиной и не видела их, Думов тоже, смотрел куда-то вниз, задумчивый и кажется слегка усталый.
— Ты драматизируешь. — уверенно произнёс Думов. — А революции без крови не бывает.
— Нам нужно было Сердце, а не революция!
— Одно другому не мешает. Поздравляю тебя, мы избавились от Повелителя. Мы получили Сердце, ты вернула маму. Чего тебе не нравится?
— Марина на троне Цеты! — возмутилась девушка. — Как ты вообще смог сделать её народной героиней?
— Не уже ли в тебе говорит зависть? — рассмеялся он.
— Нет, рассудок. — отвечала Дарина сжимая кулаки. — Она ещё хуже Фёдора. Этому миру не нужна такая правительница.
— Кто тебе сказал, что я позволю ей править? — подмигнул ей Думов.
— Так вот в чём дело? — поняла Дарина. — Ты решил забрать трон Цеты себе!
— У каждого своё место.
— Думов, ну перестань, я прошу тебя. Брось ты их к чёрту. — Дарина шагнула к нему ближе, схватила за руки. — Пусть Марина сама разбирается со всей этой шелухой. Пусть правит, если ей так хочется. Но тебе это не нужно. Сердце у нас, тебя здесь больше ничто не держит. Давай уйдём, пока не стало поздно.
Но Думов не слушал, он бережно перехватил её руки. Дарина приложила свою горячую ладонь к его щеке.
— Что значит «Сердце у нас»? — резко спросил он. — Ты забрала его?
Его голос звучал холодно, как будто он резко вынырнул из-под льда, сковывающего его сердце.
— Да, оно у меня. — спокойно ответила Дарина. — Мы можем уйти.
— Но мы ведь договаривались иначе. — хмурился Думов, шагнув от неё в сторону. — Ты не должна была его трогать.
— Это было до того, как ты пригнал в Замок армию ополченцев, под своими знамёнами. Это было до того, как я узнала, что ты собрался загробастать Цету в свои лапы! — ответила Дарина, сжимая кулаки. От злости кончики её волос полыхнули огнём. Глаза покраснели.
— Ты прочитала клятву. — догадался Думов, по её виду. — Ты мне не верила с самого начала.
— Верила до тех пор, пока ты не показал своё настоящее лицо. — мотнула головой Дарина. — Я ставлю тебя перед выбором, Думов. Любо Цета, либо я.
Лицо Думова дрогнуло, он по-кошачьи поморщился, даже фыркнул от недовольства, отступил в сторону.
— Ты не понимаешь. — попытался он доказать ей свою правоту.
— Я понимаю. — резко
