чём спросишь – супруга в норме, чувствует себя прекрасно. Вот только мне, старику, с ней уже порой и не справиться. Может самому записаться к Вам на приём? Ну, что бы немного сил прибавилось? Скидку сделаешь?
- И скидку сделаю и вне очереди приму. Только вот одна проблема – были б мы живы и здоровы на момент возможного приёма, а то сейчас вокруг клиники какая-то движуха непонятная началась… Машины какие-то, да и… Боюсь, если попытаются проникнуть в клинику силой, нам ничего не останется, как применить, скажем так, свои способности. Только уже щадить выборочно никого не будем, как на трассе. Ну, Вы поняли.
- Что ж ты сразу не сказал, мать…? Прости, вырвалось. Всё, заканчиваем разговор. Сейчас по своим каналам прозондирую почву. И жди моего человека – передаст тебе те данные, по которым поймёшь, что он именно от меня.
- Всего доброго, Сан Саныч. Берегите себя.
Что предпринял Начальник Петербургского Управления ФСБ, ни Антон, ни его сестра так никогда и не узнали, но вот два грузовых фургона с ОМОНом и несколько тёмных микроавтобусов, что пять минут спустя после состоявшегося разговора почти одновременно тормознули рядом со входом в клинику, так, в итоге, и не выпустили из своих недр ни единого человека, а ещё через пару минут все незванные гости внезапно уехали, словно здесь их и не было никогда.
- Саныч рулит, - улыбнулся чуть побледневший от лицезрения столь внушительных сил, что явились по их души. – А вот папаша наш, как понимаю, окончательно с катушек слетел. Если честно, Рин, был бы здесь – вмазал бы ему по мордам со всем великим удовольствием за всю ту нервотрёпку, что нам устроил.
- Ну, так вмажь, – раздался хриплый голос от дверей. – Или только на словах смел? Давай, сын, попробуй, а я оценю - посмеешь ли ты на отца руку поднять? Нет? Слабо?
Ярый криво ухмыльнулся и, повернувшись к кому-то, кто стоял в коридоре, приказал.
- Задержать обоих до окончания проведения экспертизы.
Сергей Павлович отступил от дверей, а в кабинете появилось двое рослых мужчин, держащих в руках приготовленные наручники. Они, было, сделали шаг, как… их вынесло неведомой силой обратно в коридор, а освобождённый доводчик выполнил своё предназначение, закрыв с тихим шелестом дверь. Из коридора послышался приглушенный шум падающих тел, а следом трёхэтажный мат, который нёсся из уст, как поняли двойняшки, их… мамы.
Антон с удивлением посмотрел на сестру, но та виновато пожала плечами, мол, сама не ожидала что так выйдет, еле слышно объяснив что сейчас было.
– «Щит» на автомате создала. А что, не надо было?
Антон в голос расхохотался, глядя на сестру, которая, чуть покраснев от стыда, виновато смотрела на него, боясь порицания.
Через миг дверь вновь распахнулась и в проёме, наткнувшись на невидимую преграду, появиась Настя, которая хотела было сделать шаг вперёд, но ей это никак не удалось. Брат с сестрой смотрели на безмолвный «танец» в дверном проёме, сначала тихо, но с каждой последущей секундой всё громче и гроче хохоча.
Поняв дурацкую ситуацию, женщина перестала «гарцевать», с удивлением глядя на детей.
- Может мне будет позволено войти? Или и дальше будем общаться через порог?
- Мам, извини, конечно, что заставляем тебя и остальных стоять в коридоре, - Арина встала и подошла ближе к двери. – Но позволь спросить не столь тебя, а отца и его подчинёных – они прочли, что написано на двери кабинета, которую открыли чуть ли не пинком ноги? Если нет, или считают, что для них открыты все двери во всех учреждениях, прочту сама, так, что бы слышали все без исключения – «Кабинет главврача. Вход запрещён». Обратили внимание, что запрещён всем без исключения? Даже сотрудникам клиники? А это именно так. А теперь будьте добры – очистите помещение. Это частная территория и здесь посторонним не место. Все вопросы можно решить в переговорной или у администратора в холле на первом этаже. А поскольку Вы даже не соизволили одеть бахилы и халаты, загадив грязью два этажа, так ещё и сорвали нам рабочий график, посколько сейчас предстоит устроить внеплановую уборку. Кстати, уБорщицы у нас работать начинают только после трёх дня, а значит, что за Вами предстоит убираться тем, кто прибудут на утреннюю смену - врачам и медсёстрам. Ещё раз повторю. Пока по-хорошему. Покиньте помещение клиники, иначе нам придётся силой Вас выпроводить. Даю минуту. Время пошло.
Арина покраснела от гнева и, отвернувшись от мамы, прошла к рабочему месту и села в кресло у компьютера.
- Дочь. Ты чего? – Настя дар речи потеряла от проведи, что сейчас услышала. – Мне тоже уйти? Как и всем остальным?
- Мама, - Антон тоже не ожидал такой вспышки ярости от сестры, стараясь закончить всё миром. – Ты же знаешь порядок в медучреждениях. Скажи – ты хоть раз до этого момента была в этом кабинете? Скажу – нет, потому что порядок есть порядок. И правила существуют именно для того, чтобы их выполнять. Вот скажи – мы сейчас в верхней одежде? В уличных сапогах? Нет. Мы в сменной обуви и бахилах, а на нас комплекты медицинской одежды, плюс халаты, плюс маски и шапочки – всё, что бы соответствовать тем правилам, которые придумали не мы сами, а умные люди много поколений назад. Так что будь добра, как и все остальные, просто соблюдать элементраные правила приличия, находясь в лечебном заведении. Я не прав? И сейчас, коль на то пошло, ты ничем не отличаешься от остальных – тех, кто стоит рядом с тобой в коридоре. Если желаете поговорить – будьте добры проследовать на первый этаж, снять в раздевалке верхнюю одежду и одеть халаты и бахилы, а затем проследовать за администратором именно в то помещение, которая она укажет. А сейчас, если понятны мои слова – покажи всем остальным соответствующий пример.
Настя вздрогнула, словно от пощёчины и покраснела. Не от гнева, от стыда, понимая, что все слова сына и дочери, не были личными оскорблениями, а просто ткнули как её, так и остальных, носом в дерь… грубое нарушение элементарных правил приличия, не говоря уже о нормах поведения в медучреждении. Повернувшись, скомандовала всем, кто был для двойняшек до сих пор невидим.
- Повернулись и на выход. Вы здесь и в самом деле нагадили – посмотрите на пол, придурки. Из Вас хоть кто
