время как другая работала с эспрессо-машиной.
Я услышал, как Оуэн что-то пробормотал из кухни, когда его голова высунулась из дверного проема позади меня.
— Салли? Ты что-то сказала?
Моя бойкая и милая сотрудница даже не взглянула в сторону эспрессо-машины.
— Нет.
— О, привет, Джек, — рассеянно сказал Оуэн, заметив моего мужа, стоящего рядом со мной. Когда они поприветствовали друг друга — Джек наконец-то начал использовать его имя — я освободила розы из хватки Джека, осторожно коснувшись кончиками пальцев белых и бежевых лепестков.
— Если вы идете на кухню, я останусь с Салли на кассе, — предложил Оуэн.
Я посмотрела на нее и увидела, как она засмеялась и передала чашку и маленький кондитерский пакет девушке, ожидающей свой заказ.
— Сегодня все спокойно. Мне здесь хорошо одной.
Я оглянулась на Оуэна и увидела, как сжался его рот.
— Тогда я займусь своей работой.
Салли поприветствовала последнего покупателя, ожидавшего своей очереди.
— Нам нужно больше лимонных кексов, — тихо сказала я, прежде чем он успел скрыться за дверью, и прежде чем я получила ответ от Оуэна, я почувствовала, как рука Джека соединилась с моей. У меня подкосились пальцы ног от счастья. Оуэн быстро кивнул мне, бросил на Салли укоризненный взгляд и ушел.
— Что я упускаю? — спросил Джек.
Я вздохнула.
— Ты упускаешь молодую любовь — страсть, напряжение.
— Молодую любовь? В отличие от нашей старой любви?
Я усмехнулась ему.
— Тебе тридцать один год, а мне двадцать шесть, так что для меня ты вполне себе старый чувак. Люди обычно находят разницу в возрасте очень сексуальной, особенно если парень выглядит так же хорошо, как ты.
Он вздохнул и покачал головой, что заставило меня улыбнуться еще больше.
— Хорошо, миссис Хоторн, вы готовы к нашей встрече в десять тридцать? У меня сегодня совещание одно за другим, поэтому я бы хотел покончить с этим как можно быстрее.
— Да, продолжайте так думать. Это продлится столько, сколько нужно. Это все равно была ваша идея, так что даже не пытайтесь возмущаться по этому поводу.
— Я не грублю. Я не думал, что вы воспримете это так серьезно.
— Вы никогда не думаете, что возмущаетесь, но это так, а брак — это серьезное дело, мистер Хоторн. — Убедившись, что у меня серьезное лицо, я сделала шаг назад от мужа и взяла в руки цветы. — Я оставлю их на кухне…
Закончив с последними клиентами, к нам присоединилась Салли.
— Хочешь, я возьму их для тебя, Роуз? — спросила она, уже протягивая руки к моим розам.
Я повернула свое тело, только слегка, ничего слишком явного.
— О, все в порядке. Я просто верну их туда и сама займусь ими после ухода Джека.
Сказать, что я была немного территориальной по отношению к своим еженедельным розам, значит не сказать ничего.
— Джек? Почему бы вам не выбрать место, а я сейчас подойду, и мы начнем наше собрание.
Он покачал головой, как будто я была потерянным случаем.
— Хорошо. Я сделаю это.
— Не хотите ли вы выпить кофе, мистер Хоторн? — спросила я, целуя его в щеку.
— Да, с удовольствием, миссис Хоторн.
Когда он повернулся и ушел, Салли фыркнула рядом со мной.
— Я не уверена, кофе — это намек на секс, или ты просто говорила о настоящем кофе?
— К сожалению, речь шла о настоящем кофе.
Когда я пошла на кухню и поставила розы рядом с раковиной, Салли последовала за мной.
— Что за дипломатия? — Когда я бросила на нее растерянный взгляд, она объяснила. — Мистер Хоторн, миссис Хоторн…
Я рассмеялась.
— О, он хочет поработать над нашим пятилетним брачным планом, так что у нас будет собрание по этому поводу.
Салли долго смотрела на меня, затем кивнула.
— Логично.
— Я тоже так думала.
Оуэн вышел из склада с коробкой, полной наших стаканчиков, в руках, а Салли быстро вышла обратно.
Я прислонилась спиной к прилавку и посмотрела на Оуэна.
— Что ты теперь сделал?
Он закатил глаза.
— С чего ты взял, что я что-то сделал? Ни хрена я не сделал. Она придет в норму через час, не волнуйся.
Поскольку я считала, что он прав, так как Салли была последним человеком на земле, который держал бы обиду на Оуэна, я отпустила это и оставила его в покое. Захватив по дороге тарелку, я взяла два последних лимонных кекса и принялась за кофе Джека.
Он выбрал ближайший к окну столик и следил за каждым моим движением из-за газеты, которую держал в руках. Чувствуя, как под его взглядом у меня по щекам разливается жар, я поспешила занять место напротив него, пока он складывал газету и клал ее на стол.
— Они сейчас встречаются, — объяснила я, отвечая на его предыдущий вопрос на тот случай, если я не была понята раньше.
— Я так и понял. Я не уверен, что это отличная идея. Когда что-то пойдет не так, это повлияет на твой бизнес.
— Мне нравится, когда ты настроен позитивно. И я знаю, но пока что это не повлияло на их работу, и они сделали обещание.
Он бросил на меня измученный взгляд, как будто я была дурой, что поверила им на слово.
— К тому же, я бы не уволила их за то, что они влюблены. Забавно слушать их препирательства. Оуэн очень похож на тебя, так что из-за этого еще веселее. Меня окружают угрюмые мужчины.
— Я не угрюмый, Роуз. Я серьезный.
Смеясь, я встала, наклонилась над столом и быстро поцеловала его в губы, прежде чем снова занять свое место.
— И я люблю тебя таким. — На нем был мой любимый темно-синий костюм. — Я смотрю, ты используешь все, что у тебя есть в арсенале для переговоров, — легкомысленно прокомментировала я, прежде чем отхлебнуть чая.
Брови Джека сошлись в замешательстве.
— Что?
— Твой костюм. Ты знаешь, что это мой любимый костюм.
Его глаза сверкнули озорством.
— И ты надела платье, которое, как я сказал тебе, я бы предпочел, чтобы ты надевала только тогда, когда я стою рядом с тобой и держу тебя за руку.
Я притворилась шокированной и посмотрела вниз на свое платье.
— Это старье?
Это действительно было довольно простое черное платье с длинными рукавами, но я знала, что по какой-то причине оно ему нравится. Он не мог оторвать от меня руки, когда я надевала его.
Он приподнял одну идеальную бровь, которая, по сути, говорила «я знаю твою игру», и откинулся на спинку кресла.
— Хочешь начать?
Я поставила перед ним кексы. Лимонная неделя была специально для него, терпкая и сладкая,