а то и вовсе его визит был часть очередного заговора, внутри всё сжалось и заболело.
Ближе к концу дня вернулись друзья и часть освобождённых из тюрьмы вампиров. Всего, как рассказал Алистер, удалось освободить около ста высших, и почти все из них оказались посажены Деймором как возможные враги. Некоторые сразу поехали в свои земли, но у остальных кланы подчинялись Деймору, и они решили явиться сюда и присягнуть от своего имени.
Леилани не выжила. Некоторые видели, как её вели внутрь на самый нижний этаж. Но видимо, когда шумиха улеглась, король приказал убить её. В одной из камер нашли её останки и один из сохранившихся браслетов со знаками Повелителя, который не смогла уничтожить энергия разрушения.
Среди явившихся лично были мать и избранник Теали. Наверное, вампирша надеялась освободить своих, но не дождалась всего пары минут. Не помедли мы в камере, она осталась бы жива, а теперь Кристиан остался без матери, а именно этого она всегда и опасалась. На душе снова стало гадко. Я не желала ей смерти и чувствовала свою вину за её гибель, ведь это я втянула её в свой безумный план.
Её мать выглядела плохо. Она всё время молчала и смотрела на избранника дочери. Я украдкой скользнула по нему глазам и заметила, что Кристиан очень похож на отца, только глаза были слишком усталые и печальные.
— Пообещай, что этот ублюдок заплатит, — прервала моё самоедство мать Теали, — он разрушил нашу семью и должен умереть.
Маркус молча кивнул, а женщина посмотрела на меня в упор недобрыми алыми глазами.
— И ты причастна к этому, — зло проговорила она, — моя девочка была бы жива, если бы ты не потащила её туда!
— Ещё одно слово, Стелла, и я снесу твою башку, — сказал Маркус вибрирующим от гнева голосом, — Теали взрослая и сама приняла решение. Она пошла сама. За вами, между прочим.
Вампирша поспешно встала с дивана.
— Прошу меня извинить, — кое-как выдавила она, скривившись в подобии улыбки, — я поеду в поместье, нужно сообщить Кристиану, что его мать умерла.
Женщина развернулась и быстро ушла.
— Не обращайте на неё внимания, — сообщил избранник Теали, — она свыкнется. Я останусь в городе. Когда пойдёшь убивать Деймора, зови.
Они пожали друг другу руки, и вампир удалился. Он выглядел слишком спокойным для того, кто столько лет пробыл в заточении, а по выходу узнал о смерти избранницы. Свои мысли я озвучила вслух.
— Нет, он не спокоен, уверяю тебя, — как-то печально проговорил Маркус, — чувство потери нарастает со временем, а потом настанет момент, что он просто не сможет справиться.
— Так было у тебя?
— Да. К сожалению, я точно знаю, о чём говорю.
Я снова посмотрела в сторону ушедшего вампира и задумалась, что на его месте мог быть и Маркус, убей меня недруги после венчания.
Были и другие гости. Они шли нескончаемой вереницей, клялись служить и обещали свои силы в свержении короля. Многие из них кого-то потеряли, а некоторые пробыли в заточении так долго, что у них не осталось и клана.
Увидев входящих в ворота друзей, я побежала им навстречу. Ирмис выглядела крайне бледной и больной, её лицо осунулось, и она тяжело шла, держась за Алистера, но главное, что она была жива. Заметив меня, Ирмис устало улыбнулась, а я подошла и крепко обняла её. Она вздрогнула и отшатнулась, испуганно смотря мне за спину. Я почувствовала вспышку злости, но Маркус сдержался и ничего не сказал. Нию я обняла второй, несмотря на активные сопротивления. К моему удивлению вернулись все, включая и Винса, хотя рад он этому точно не был.
Некромантка тоже выглядела сильно потрёпанной и бледнее обычного. Раны затянулись, но местами всё ещё виднелась кровь. Она то и дело тянулась рукой к груди, и мне показалось, что ей всё ещё больно. Даже не поздоровавшись со мной, она проковыляла в поместье, а Джаред кивнул мне, коротко переговорил с Ирмис, обнял её и тоже пошёл в дом.
Обернувшись к Алистеру, я заметила знакомое лицо, испуганно озирающееся по сторонам. Вампир толкнул её в мою сторону, и у меня от удивления отвисла челюсть.
— А я и забыл, Дженна, что ты тоже была в клетке, — хмыкнул подошедший Маркус и приобнял меня за талию, — надо было тебя там и оставить гнить.
— Что будем с ней делать? — поинтересовался Алистер, встав у неё за спиной.
Дженна лихорадочно металась глазами между мной и Маркусом, постоянно переводя взгляд на руку на талии, но молчала, хотя судя по выражению лица, ей было что сказать.
— Тюрьма явно исправила тебя, — издевательски заметил мой избранник, — пока не слышу гадостей. Хотя без разницы, ты всё равно сейчас умрёшь.
— Нет! Прошу, не надо! — пропищала она и начала хныкать.
Невиданное дело, раньше она только орала и кидалась, а сейчас смелости явно поубавилось.
Маркус задумчиво почесал подбородок и повернулся ко мне.
— Амелия, думаю, решать её судьбу должна ты. Я могу быть необъективен.
Я не очень поняла, серьёзно он это сказал или нет, потому что при взгляде на Дженну во мне боролись два чувства: злость за всаженный в спину избранника нож и ревность за сцены из близости, которые я мельком видела. И вампир точно это чувствовал. Словив ухмылку, я склонилась к выводу, что он так развлекался. Ну ладно, а почему бы и нет? Он хотел, чтобы я что-то решала, так я решу.
— Ты воткнула кинжал Маркусу в спину в приступе ревности, надеясь убить его. Где гарантии, что ты не попытаешься мстить дальше? — сощурилась я.
Она замотала головой.
— Клянусь, — заверила Дженна, стараясь говорить ровно, но в глазах я видела неподдельный страх, — я всё поняла, мне так жаль, я…
Она умоляюще посмотрела на бывшего, но встретила только ледяной взгляд и усмешку.
— Твоё решение? — повернулся ко мне избранник.
Я снова задумалась. Я желала ей смерти и ненавидела за всё те выходки, за попытку убийства Маркуса, но сейчас… она казалась мне такой жалкой и никчёмной. Она потеряла любимого и виновата во всём была исключительно сама. Она могла быть на моём месте, и я была готова поспорить, что она это осознавала.
— Ты говорил, что слова ничего не решают, важно только действие. И она виновата, но… она одна и никому не нужна. Тут ей нет и никогда не будет места. Как и не будет места рядом с тобой. Пусть просто уходит и не возвращается.
— Ты уверена? — поднял он бровь в явном удивлении от такого решения.
Я повернулась и
