сфабрикованное дело? – интересуюсь тихо.
- Дело-то настоящее. Шантаж был. Угроза жизни. Но доля истины в твоих словах есть. Подшаманили немного, сгустили краски для верности, для придания веса обвинению. Только это уже не имеет значения. Понимаешь? Задрало меня разгребать дерьмо.
Машет рукой и поднимается со стула.
- Я устал, - продолжает твердо. – Понимаю, странные схемы мутятся. Наташка тоже там завязана, хоть и не прямо. Но она любит меня. Давно. Одержимо. Никакая женщина так сильно меня не любила. Ты не любила.
Прикусываю язык, чтобы не ответить колкостью. Смысла спорить нет. Звучит обидно, однако он прав. По-настоящему я его не любила. Никогда. Обманывала саму себя. Хотя нет… я просто не представляла, как бывает, как должно быть.
- В общем, расхлебывайте эту кашу сами, а мы сваливаем, - направляется к выходу, а потом вдруг застывает и оборачивается. – Детей береги. Ясно? Я бы с этим хреново справился. Но ты другая. Им с тобой будет лучше.
Совесть замучила? Или действительно понял, что не справится?
Не важно. Уже ничего не важно. Главное – дети снова со мной. А еще дело против Никиты закроют. Не будет никакого суда.
Я слышу, как Миша прощается с детьми. Поднимаюсь, иду его проводить. Чувства смешанные, дыхание сбивается. Эйфория охватывает меня. Закрыв дверь за бывшим супругом, снова бросаюсь к детям. Обнимаю, целую, расспрашиваю о том, как время проводили, чем занимались, все новости узнаю.
Теперь и легкая тоска по Михаилу возникает. Не чужой человек он. Столько лет мы рядом прожили, столько испытаний вместе прошли. Только любви не было. Четко он все сумел подметить.
Может, потому и шел на измены? Страсти от меня не получал. Никакого отклика не встречал. Мой огонь вспыхнул для Ника. Для Зверя.
Выкраиваю свободный миг и набираю номер Тайсона.
- Миша отказался продолжать дело, - сообщаю ему. – Он уезжает и отдал нужные распоряжения своему адвокату, подписал документы. Теперь против Никиты нет обвинений. Дело должны закрыть.
- Круто, - отвечает после продолжительной паузы, но судя по голосу не слишком рад.
- Это плохо? – поражаюсь.
- Это неважно, - тяжелый вздох. – Против Ника открыли еще одно дело, гораздо более серьезное и опасное. Надежды на оптимистичный исход нет.
- Что за делом? – еле ворочаю языком.
- Убийство, - выдает глухо. – Массовое убийство на рынке. Там и свидетель есть. Некий Гурам. Единственный выживший. Его по кускам собирали. Сильно покалечен. Никогда ходить не сможет. Но показания даст, еще какие. Судьи обрыдаются.
- Он пытался меня изнасиловать, - выпаливаю. – Этот Гурам. Он не самый хороший человек. Ник выступил как защитник.
- Массовое убийство, - повторяет мрачно. – Понимаешь, такое несколько выходит за пределы допустимой самообороны. И честно скажу, тебе там лучше не светиться. Я говорю про суд. Лучше не лезь. Твое имя нигде не фигурирует.
- Но, - пытаюсь слабо возразить.
- Та идея, - запинается. – Ну ты понимаешь. Идея Ника уже не кажется мне такой плохой. Пусть соглашается на условия отца, пусть просит прощение, идет на поклон.
- Я поняла.
Отключаю вызов. Наши разговоры прослушиваются. Поэтому Тайсон отвел подозрения, наплел чушь про уступки Багрову-старшему. В реальности речь о другом. О побеге.
Тайсон одобряет побег.
Но я нет. Я не могу такое одобрить.
И черт. Никита преступник. Убийца. Если судить отстраненно, исключить мои чувства из этого уравнения, если убрать пристрастность. Чем он лучше Гурама? Красивее. Моложе. Умнее. Только не лучше. Не… он не насильник. Вот и все, пожалуй. Он бы не стал никого принуждать к сексу через силу. Единственная соломинка, за которую мигом хватаюсь.
Однако от правды не сбежать. Не уйти. Все просто.
Никита не самый хороший человек. Бандит. Но я люблю его. До безумия, до одурения. И разве моя любовь не сумеет искупить его грехи?
Глава 55
- Пошла вон, - бросает Багров.
Мрачно. Жестко. Без чувств. Его взгляд тяжелый, пронизывающий насквозь, пробирающий до лихорадочной дрожи. В глазах царит густая темнота.
Король Крови. Точно. Иначе его и не назвать. Смотришь на него – кровь моментально сворачивается. Вскипает. Леденеет. Электрический ток пробивает изнутри.
Жуть. Просто жуть.
Что я творю? Куда ввязываюсь? Он же сомнет меня. Катком пройдется, по асфальту раскатает и вряд ли заметит. Даром, что обещал неприкосновенность. Разве он свои обещания держит? Нет. Вертит клятвами как нужным сочтет, как пожелает.
Кажется, мужчину не удивляет мое присутствие в его доме, в личном кабинете. Он испытывает единственное желание – избавиться от мусора. Вышвырнуть меня.
- Нет, - отрицательно мотаю головой.
- Наглая девка, - заключает презрительно.
Захлопывает дверь с диким грохотом. Надвигается на меня. Ниже ростом чем Никита, но все равно выше меня и держится настолько прямо, что разницу отмечаю интуитивно, на автомате, невольно провожу сравнение отца и сына.
- Этим его взяла? – обходит меня по кругу, обсматривает со всех сторон. – Внешность отвратная. Бледная моль. Невзрачная. Еще и порядком поношенная. Поистрепалась за долгие годы. Но характер огонь. Видно, так. Другого объяснения не нахожу.
Мне должно стать обидно. Наверное. Ведь слова звучат очень неприятные, мерзкие и оскорбительные. Однако я не чувствую себя униженной или оплеванной. Как бы этот мужчина ни старался фразы не ударяют, не попадают в цель, никак не задевают.
Сама не понимаю – почему? Видимо, я осознаю, что Багров-старший питает ко мне жгучую ненависть, поэтому и не жду от него ничего хорошего, особенно после всех чудовищных поступков. Если он родного сына способен в тюрьму засадить, глупо рассчитывать на нормальное отношение к посторонним. Особенно к таким явным раздражителям вроде меня, женщины, посягнувшей на самое дорогое.
А вообще, это едва ли имеет значение. Лишь бы мой план сработал. Вот и все. Больше ничего не хочу и не прошу. Пусть повезет. Хоть
