сильнее.
— Думаешь? А, давай, проверим. Томас, — отец смеётся, когда Томас вскидывает голову. — Иди и поцелуй своего папочку, а затем улучши моё настроение.
Томас моментально поднимается на ноги и обхватывает лицо отца ладонями. А Русо смотрит на меня, смеясь над моими чувствами. Томас впивается в его губы жадным поцелуем. В моей руке в этот момент оказывается нож. Я поворачиваю голову к Стану, и тот подмигивает мне. Он вложил в мою руку чёртов нож! Да задолбали уже эти актёры! Я же им постоянно верю!
«Сейчас».
— Томас… хватит, — Русо пытается оттолкнуть Томаса, но тот впивается клыками в его рот, держа крепче.
В эту же секунду раздаётся топот ног, и сюда приближается армия отца. Они орут, как придурки, когда я срываюсь с места и несусь к Томасу. Отец отшвыривает его в сторону, а его губы прокусаны. Я прыгаю на его спину и вгрызаюсь ему в горло.
— В атаку! — орёт отец, царапая мою голову когтями. Я пью его кровь, а другой рукой наношу удар ножом по другой стороне горла. Я замечаю Стана, он отражает удар за ударом. Томас зовёт Сава и оборачивается, отпрыгивая от меча.
Охаю и отрываюсь от горла отца, когда моя грудь возгорается. И я не шучу.
— Да какого хрена? — воплю я, падая на землю. Огонь моментально переходит на мою футболку, а я катаюсь по земле, чтобы потушить его.
— Что за идиотизм, а? Сейчас двадцать первый век, Русо! Огненные стрелы, серьёзно? — возмущаясь, ору я, выдёргивая из своей груди чёртову стрелу.
— Решил, что это будет весело, — смеётся он и нападает на меня.
Мы заваливаемся на землю, и он кусает меня в плечо. Его зубы, отравляют мою кровь, как и когти. Это умения Томаса. Вот как отцу удавалось причинять мне такую боль. Вот, в чём было дело.
Я ору от боли и бью отца ногой в живот. Он откатывается, но сразу же подскакивает на ноги, как и я. Боже мой, он разодрал мне плечо. Вот придурок. Слева на него нападает Стан, но он успевает перехватить его за горло.
— Думаешь, ты обманул меня? Нет. Ты просто жалкий, и я разочарован в тебе. И ты умрёшь, — отец сжимает когти, разрезая, словно ножом, горло Стана. Кровь брызжет.
— Стан! — кричу я, хватая его, и уношу в сторону. Я избегаю тех, кто нападает на нас, пока Стан захлёбывается собственной кровью. Нас толкают, и меч пронзает мой бок. Рыча, хватаю меч и отрубаю голову. Несусь дальше и кладу Стана на землю.
— Всё хорошо. Сейчас. Всё хорошо, — говорю я, разрезая свою руку. Стан мотает головой.
— Нет… это ослабит тебя. Я буду в порядке. Я буду… во мне его кровь… иди. Он собирается убить Томаса в любом случае. Иди, — Стан отталкивает меня от себя. — Я буду в порядке… обещаю.
Меня успокаивает то, что Стан был в видении Томаса, а вот самого Томаса там нет. Я разворачиваюсь и бегу обратно. Чудовищная борьба, между семьёй Сава и большим количеством вампиров. Они словно всё пребывают и пребывают. Огненные стрелы так и норовят ранить кого-нибудь. Хватаю меч и вступаю в бой. Я знаю вампиров, которые нападают на нас. Знаю, кому отрубаю голову. Я знаю их, потому что новички уже повержены, а вот остальные это члены клана, оставшиеся и спрятавшиеся здесь. Они не пришли, чтобы помочь нам. Они спрятались. Зато пришли, чтобы убить нас и помочь Русо.
Злость и ярость вскипают во мне. Я несусь, сломя голову и размахивая мечом. В меня попадает стрела, но мне плевать. Я вырываю из себя стрелу, затем ещё одну и отрубаю голову стрелявшему.
— Сав! — кричит Майди.
Я оборачиваюсь и вижу, как Сава зажали трое. Я бегу туда, по пути протыкая всех, кто попадается, кого-то убивая, а кого-то просто раня. Заношу меч перед вампиром, протыкающим Сава ножом и тяну на себя. Кровь хлещет из горла вампира, и Сав оказывается весь в крови.
— Ты как? — спрашивая, подаю руку Саву, вытирающему окровавленное лицо.
— В бой! — Стан вылетает из леса живой и невредимый. За ним появляются вампиры. Он не оставил их в Америке. Он их спрятал.
Наши взгляды со Станом встречаются, и я улыбаюсь ему.
— Брось, детка, ты реально думала, что я буду с ним? — доносится до меня.
— Вы просто чертовски хорошие актёры. Поэтому берегись червей в трусах. Ты их заслужил, придурок.
Стан смеётся, отражая удар за ударом.
Томас. Я не вижу ни Томаса, ни отца. Вампиров, кажется, стало тысячи. Они всё лезут и лезут со всех щелей. Я прыгаю на дерево, скидывая оттуда стрелка, и хватаю лук. Зажигаю стрелу, и она летит в одного из врагов. Переместившись на другое дерево, я прячусь за стволом, теперь в меня летят чёртовы колья. Вот идиоты. Господи, прости, но почему ты создал таких идиотов? Они о пистолетах когда-нибудь слышали, вообще? И как по взмаху волшебной палочки раздаются выстрелы. Я выглядываю из-за ствола дерева, глядя на Михея, стреляющего из автомата по стрелкам на деревьях.
«Томас, ты где?» — Я спрыгиваю на землю и концентрируюсь на Томасе. Я чувствую его боль и ярость. Я чувствую удар в лицо и вонь.
Мы достаточно далеко уже ушли от озера, пока дрались. Вернуться. Я бегу в сторону озера, мне перекрывают путь. И мне снова приходится сражаться. Мне нравится убивать их. Нравится, как меч пронзает их кожу, и как я запускаю клыки в их гнилые вены. Мне нравится видеть, как они подыхают.
Очистив себе путь, я бегу к Томасу. Отец протыкает его снова и снова кинжалом. Томáс вырывается и отпрыгивает, ударяя отца в грудь. Они оба падают на землю и сразу же встают. Оба покрыты кровью с ног до головы. Оба раненые.
— Сдайся, — шипит отец.
Они кружат вокруг друг друга.
— Нет. Больше я тебе не подчиняюсь. Видишь, ты снова пытаешься управлять мной, но я не принадлежу тебе, Русо. Я убью тебя.
— Тогда мне придётся убить тебя первым.
Отец нападает и царапает лицо Томаса. На его коже остаются глубокие кровавые борозды. Я спрыгиваю с дерева и впиваюсь в горло отца. Он выгибается, и Томас наносит ему удар клинком в грудь, затем ещё один и ещё.
Резкая боль пронзает мою спину, а
