– Рыцарям наплевать на простых людей, – пробормотал Бертольд Храбрый.
– Я помогу вам, коли сумею, – сказал я. – Только вам нет смысла отправляться со мной в Утгард, а мне необходимо попасть туда, чтобы освободить своего слугу. – Я глубоко вздохнул, задаваясь вопросом, по силам ли мне справиться с таким делом. – А еще женщину по имени Ульфа, которая здорово выручила меня однажды. Полагаю, Поук теперь слеп, но я все равно должен его освободить. Нет, даже не все равно, а тем более.
А потом у меня невольно вырвалось:
– Точно так же, как я должен освободить тебя и Герду, – хотя я не собирался говорить ничего подобного.
– Спасибо! Огромное вам спасибо, сэр!
– Потом мне надо будет помочь одному барону вернуть назад сокровища, которые он вез в дар королю Гиллингу. Потом, возможно, мне удастся найти Свона и Орга. Свон – мой оруженосец. А Орг… ну, вряд ли вы поймете. Но мне хотелось бы, чтобы он был здесь. Как и Свон.
– Я найду их, коли вы прикажете, господин, – раздался голос рядом со мной.
Герда тихо вскрикнула.
– Пока не надо, – сказал я Ури. – А я все недоумевал, где же вы обе.
– Разгоняли мулов, понятное дело. Ангриды уже давно отловили бы их всех, если бы не мы.
– Вы что, сплошь черные? – спросила Герда. – Я вас почти не вижу. Такое ощущение, будто я сама ослепла.
– Я из племени огненных эльфов, – объяснила Ури и загорелась изнутри, в считаные секунды превратившись в подобие докрасна раскаленной кочерги.
– Пришли мучить меня? – прорычал Бертольд Храбрый. – Ну давайте, делайте, что хотите, все вы!
– Я здесь по делу моего господина, – сказала Ури. – Если хочешь, чтобы тебя помучали, я попробую найти кого-нибудь для этой цели, когда немного освобожусь.
Бертольд Храбрый стремительно выбросил руку вперед и схватил Ури за горло:
– Вот, я держу ее, сэр Эйбел.
– Отпусти ее, пожалуйста. Она не враг ни тебе, ни мне.
Левой рукой Бертольд Храбрый нашарил руку Ури и тогда отпустил горло.
– Странная на ощупь. Они все такие.
– Здесь они кажутся менее реальными, чем мы, точно так же, как мы кажемся более реальными в Эльфрисе, чем здесь. – В душе я сильно сомневался, но продолжал: – Ури и Баки – вторая эльфийская дева – становятся прозрачными и слабыми на нашем солнце.
– Прикажите отпустить меня, господин, – сказала Ури. – Что я сделала ему или вам, кроме хорошего?
– Отпусти ее, Берт, – тихо проговорила Герда, похлопывая Бертольда Храброго по руке, но он не отпустил.
– Однажды ты схватила меня и подняла в воздух, – сказал я Ури. – Ты, Баки и другие твои подруги. – Я на секунду задумался. – По-моему, тебе не следовало задавать мне такой вопрос.
– Тогда будем считать, что я не задавала.
– Теперь уже поздно. – Я потер подбородок. – В Эльфрисе я был более реальным, чем вы с Баки? Гарсег говорил, что да.
Герда нервно хихикнула.
– Это вопросы для философов, господин.
– Вы с Баки много раз навещали меня здесь. Почему Гарсег ни разу не приходил, как вы?
– Они плохие, сэр Эйбел, – заявил Бертольд Храбрый. – Не верьте им!
– Вы уже спрашивали, господин. Спросите у самого Гарсега.
– В этом нет необходимости, поскольку я знаю ответ. И вы знаете. Почему же не говорите? – Я попытался сделать вид, будто давно все понял.
Ури молчала. Ее огонь погас, и на мгновение показалось, будто Бертольд Храбрый держит в руке черную пустоту.
– Ладно, перейдем к другому вопросу, которого я вам еще не задавал. Если вы, эльфы, можете сражаться в Эльфрисе в любое время, а вас там многие тысячи…
– Мы не можем сражаться, как вы, господин.
– …почему Гарсег хочет, чтобы я убил для него Кулили? Многочисленное войско эльфов не смогло ее одолеть. Однако Гарсег, который боится прийти сюда и поговорить со мной, попросил меня убить Кулили. Не кажется ли это странным?
– Могу я говорить откровенно, господин?
– Разумеется.
– Вы затрагиваете высокие материи. Подобные разговоры не пристало вести в присутствии людей низкого происхождения.
– Ты имеешь в виду Герду и ее друга?
– Да, господин.
– На мой взгляд, они люди вполне достойные, Ури. Но чтобы пощадить твои чувства, я скажу лишь одну вещь, а потом мы сможем поговорить на другую тему. А скажу я тебе, что Гарсег все-таки приходил в Митгартр. Он приходил и немного поговорил со мной, когда меня ранили на «Западном купце». И еще раз, когда мы находились в Башне Глас. Я обещал, что скажу тебе одну вещь? Только одну?
– Да, господин.
– Вы ничего не обещали, – вставила Герда.
– Если и обещал, я нарушу свое слово, – сказал я, – поскольку хочу сказать Ури, что и там, и там Гарсег казался нереальным. Он был прозрачным, как тонкое голубое стекло, даже при слабом свете звезд. Этого достаточно, Ури?
– Более чем достаточно, господин.
– Ты понимаешь, что я знаю ответы на все вопросы, которые задал тебе?
– Да, господин. Я ваша рабыня. Ваша смиренная поклонница.
– Ты все расскажешь Гарсегу, когда вернешься в Эльфрис. Разве вы с Баки не встречались с ним там, чтобы докладывать обо мне?
– Господин, у меня не было выбора!
Я пожал плечами.
– Где Баки?
– Все еще разгоняет мулов, господин. – В голосе Ури слышалось огромное облегчение. – Ангриды пока не всех поймали. Она пугает мулов, чтобы они разбегались в разные стороны, как делала я, когда они держались вместе. Мы также принимали обличье ослов и прочих животных, чтобы заморочить ангридам голову.
– Что она будет делать, когда они поймают последнего?
– Явится сюда, господин, чтобы сообщить нам об этом.
– Хорошо. Бертольд Храбрый, к северу от холма находится дом твоего хозяина?
– Наверное. Других домов поблизости нет.
– Да, сэр, – добавила Герда. – Его зовут Бимир, и суровее хозяина свет не видывал.
– Что, Бимир не держит скота? Я не вижу хлева.
Бертольд Храбрый хихикнул.
– Глаза видят не все, сэр рыцарь. Коровник и овчарня находятся за домом. Дом большой, но коровы обычные.
– Понятно. Кто их доит?
– Я, сэр.
– Это хорошо. Мы с Гильфом устали и проголодались. И мой конь тоже. Мы собираемся переночевать в коровнике. Не говори хозяину.
– Не скажу, сэр.
