залечить невидимые раны.
— Но как же я могу допустить, чтобы она думала, что я намеренно...
— Она знает, что ты не хотел причинить ей вреда, Бинк. Или поймет, когда поразмыслит спокойно. Но она также знает, что ей не суждено остаться с тобой. Она — существо пещер, и открытость верхнего мира приведет ее к полной растерянности и беспомощности. Даже не будь ты женат, она не смогла бы — ради тебя — покинуть свой дом. А теперь, когда ты в безопасности, ей нужно уйти.
Бинк долго смотрел в ту сторону, куда скрылась нимфа...
— Как жаль, как невероятно жаль, что я ничего не могу сделать!
— Оставь, Бинк, ее в покое, — твердо произнесла Чери. — Она должна сама устроить свою жизнь.
— Отличный лошадиный совет, — согласно кивнул Гранди.
— Я разрешаю тебе, выполнять работу, о которой мы говорили, — сказал Демон, глядя на Бинка. — Выполнять по-твоему. Меня не волнуют ни ты, ни твое благополучие, но — я уважаю условия пари. От вашего общества я хочу лишь одного: никто не должен проникать в мои владения. Если подобное случится, я буду вынужден принять меры, о которых вы, несомненно, весьма пожалеете. Например, я могу стерилизовать поверхность вашей планеты сплошной полосой огня. Ну — и так далее... Итак, выразил ли я свои условия в форме, доступной для усвоения твоим примитивным интеллектом?
Бинк вовсе не считал свой интеллект примитивным по сравнению с интеллектом Демона. Да, конечно: он — существо всемогущее, но вряд ли — всезнающее. Однако в данный момент, по всей вероятности, не следует указывать на это.
Бинк не сомневался, что Демон способен и может уничтожить всю жизнь в Ксанфе, — если разнервничается, когда его потревожат. Поэтому и в личных интересах Бинка, и в интересах всего общества — сохранить его уединение и следить за тем, чтобы всякие идиоты (вроде него самого) ни коим образом не лезли к Демону. Нет сомнения, что талант Бинка позаботится и об этом. О чем Демон, безусловно, осведомлен.
— Да! — решительно и спокойно ответил Бинк.
Внезапно его подстегнула новая настойчивая мысль.
— Демон! — сказал он. — Твое уединение будет гораздо более полным и комфортным и охранять его будет легче и приятнее, если под ногами не станут путаться всякие там пропавшие Волшебники или маринованые кентавры.
— Бинк, ты — гений! — встрепенулась Чери.
— Ах, этот Волшебник... — Ксанф протянул руку сквозь потолок и вытащил отвратительный скелет. — Этот, что ли? Если хочешь, я его оживлю!
Когда у Бинка прошел первый шок, он увидел, что для Хамфри скелет великоват.
— Вроде — не этот, — не без облегчения пролепетал он. — Поменьше... Примерно, как у гнома. И, конечно, чтобы живой...
— Может быть, этот? — Ксанф на сей раз сунул руку в стену и извлек... Доброго Волшебника Хамфри — помятого, растрепанного, но живого.
— Ты вспомнил обо мне как раз вовремя, — буркнул Хамфри, хмуро озираясь. — Там, под грудой камней у меня уже кончался воздух...
Затем Демон сунул руку сквозь пол и достал... Честера, упакованного в блестящий пузырь озерной воды. Когда он поставил кентавра на пол, пузырь лопнул, и вода мгновенно испарилась.
Честер удивленно огляделся.
— Так, значит, ты отправился без меня купаться! — сурово проговорила Чери. — Я, как дура, сижу дома, няньчу твоего жеребенка, а ты в это время шляешься...
— Я шляюсь как раз из-за того, что все время ты тратишь на жеребенка! — сумрачно отозвался Честер.
— Прошу вас, не надо... — Бинк страдальчески сморщился.
— Не лезь! — прошептала ему Чери, подмигнув. И сразу же набросилась на Честера. — Да потому, что он — такой же, как и ты! Я не могу помешать тебе рисковать твоим дурацким хвостом, не могу отвадить от всяких никчемных и опасных авантюр, потому что ты — уже большой и глупый жеребенок! Но у меня, по крайней мере, есть он, чтобы напоминать о...
— Если бы ты обращала на меня хоть какое-то внимание, я поменьше бы лез в эти, по твоим словам, никчемные авантюры и больше бы сидел дома! — досадливо огрызнулся Честер.
— Ладно! — сказала Чери. — Я стану уделять тебе больше внимания, лошадиная голова...
Арена растаяла; они все оказались в небольшой, уютной комнате, но это, похоже, никого уже не удивило.
— Ты слышал? — Чери требовательно смотрела на своего супруга. — Ты мне нужен.
— В самом деле? — Честер взирал на нее и с сомнением, и с благодарностью одновременно. — Для чего нужен?
— Да для того, дуралей, чтобы сделать еще одного жеребеночка! Такого, который будет похож на меня. И ты смог бы с ним гулять...
— Вот это правильно! — согласился он, просияв.— Не начать ли нам прямо сейчас? — Тут он словно вспомнил, где находится, смущенно огляделся и даже покраснел. — Гм... по-видимому, чуть попозже...
— С Четом ты тоже смог бы как-нибудь прогуляться, — продолжала она. — Помог бы ему отыскать его талант... — Ей наверняка было нелегко произнести это слово, но, во всяком случае, голосом она себя не выдала.
Честер был крайне изумлен.
— Его та... Неужели ты...
— Ах, брось, Честер! — Она фыркнула. — Сам ты можешь ошибаться десять раз на дню. А я — неужели у меня нет нрава хотя бы разок ошибиться?! Я вовсе не утверждаю, что мне это ой как нравится! Но если уж магия передается у кентавров по наследству, то — что ж! Мне просто придется смириться, только и всего. В конце концов, магия тоже кое на что годится. Вот, пожалуйста: она мне вернула тебя! — Она помолчала, искоса поглядывая на супруга. — Знаешь, я не отказалась бы немножко послушать флейту...
Удивленный Честер вытаращился на нее, затем — на Бинка... Ему стало ясно, что тот проболтался.
— По-видимому, это можно будет устроить, — ответил он сдержанно. — Где-нибудь в достойном уединении, Как-никак, а мы все же — кентавры.
— Какой же ты упрямец! — сказала Чери, махнув на него хвостом.
Бинк улыбнулся: когда Чери усваивала урок, то это у нее получалось замечательно!
— Хоть все это и было очень скучно, — проговорил Демон, — но, как я вижу, теперь ситуация устраивает всех. И если вы готовы исчезнуть и никогда больше не появляться...
Однако Бинк
