Сакс тоже услышала какой-то звук – будто воду выплеснули.
Нет, это звон осыпающихся осколков стекла. Вроде бы где-то окно разбили?
Гордон нахмурился и подошел к выходу в кладовку-прихожую – но внезапно отлетел назад под ударом, обрушившимся на дверь, с треском сорвавшейся с петель.
Следом в комнату метнулся человек с длинной монтировкой в руках, озираясь и слепо моргая глазами в темноте.
Падая, Гордон сильно ушибся и выронил «Тейзер». Он с трудом поднялся на колени, морщась от боли и силясь восстановить дыхание. Но едва он потянулся за оружием, незнакомец замахнулся монтировкой и со всей силой ударил его по руке. Послышался треск ломающейся кости и сразу же душераздирающий вопль барахольщика.
– Не надо, не надо! – орал он, щуря слезящиеся глаза в попытке разглядеть своего обидчика.
Мужчина закричал в ответ:
– А ты, ублюдок, не очень-то похож на Бога! – Это был доктор Роберт Джоргенсен, жертва совершенных под его именем мошеннических махинаций, с которым Сакс встречалась в меблированных комнатах. Держа монтировку обеими руками, он с размаху обрушил ее на Гордона, попав по шее и плечу. Тот опять грохнулся на пол, на этот раз ничком, стукнувшись лбом завалившись набок; глаза у него закатились, тело обмякло и осталось лежать совершенно неподвижно.
Сакс в изумлении наблюдала за происходящим.
Кто он такой? Он – Бог, а я – Иов…
– Вам помощь нужна? – спросил Джоргенсен, направляясь к Сакс.
– Сбросьте с меня эту макулатуру! Потом снимите с меня наручники и наденьте на него. Торопитесь! Ключ у меня в кармане.
Джоргенсен опустился на колени и принялся спихивать с нее газетную гору.
– Каким ветром вас сюда занесло? – спросила Сакс.
Тот посмотрел на нее теми же выпученными глазами, как и во время их встречи в дешевой гостиничке в Верхнем Ист-Сайде.
– Я следовал за вами с того дня, когда вы пришли ко мне. Жил на улице. Но я знал, что вы приведете меня к нему.
Кивок в сторону Гордона, который по-прежнему лежал на полу.
Джоргенсен с кряхтеньем отбрасывал в сторону охапки газет.
– Так это вы постоянно маячили у меня за спиной? – прозрела Сакс. – На кладбище и на грузовой рампе в Вест-Сайде?
– Ну да. Сегодня я следовал за вами от склада до вашего дома, потом до полицейского участка и того серого офисного здания в Мидтауне. А дальше сюда. Видел, как вы вошли в ту улочку, а после долго не возвращались. Понял, что-то случилось, позвонил в дверь, и он открыл. Я прикинулся соседом, разыскивающим недоставленную покупку, а сам заглядываю внутрь, но вас не вижу. Я вроде бы повернулся уходить, но задержался и в окно успел заметить, как он достал из кармана бритву и исчез за дверью в гостиной.
– Как же он не узнал вас?
Джоргенсен с трескучим смехом подергал себя за бороду.
– Полагаю, ублюдок видел мое лицо только на фотоснимке для водительской лицензии, сделанном в то время, когда я еще беспокоился о своей внешности – регулярно брился и мог позволить себе приличную стрижку… Черт, до чего же тяжелые!
– Скорее!
Джоргенсен продолжал:
– Вы вселили в меня надежду на то, что его все-таки можно разыскать. Мне хотелось первым подержаться за подлеца, пока вы его не арестуете. Вы должны предоставить мне эту возможность! Хочу, чтобы он испытал те же мучения, каким подверг меня.
Сакс почувствовала, как в ногах возобновляется кровообращение. Она бросила взгляд на лежащего Гордона.
– Вы уже можете достать ключ из брючного кармана?
– Нет пока. Надо еще поработать.
На пол полетели новые охапки газет. Перед глазами Сакс мелькнул заголовок: «Ущерб от погромов во время отключений электричества оценивается в миллионы». И другой: «Отсутствие прогресса в урегулировании кризиса заложников. Тегеран: никаких сделок».
Наконец Сакс сумела самостоятельно выбраться из-под оползней газетной массы. Она неуклюже приподнялась, насколько позволяли наручники, на подкашивающихся ногах, прислонилась к устоявшему штабелю газет и обернулась к Джоргенсену:
– Доставайте же скорее ключ от наручников!
Джоргенсен сунул руку ей в карман, нащупал ключ и наклонился у нее за спиной. Негромко щелкнул первый наручник, и Сакс сумела полностью распрямиться. Она обернулась, чтобы забрать у Джоргенсена ключ.
– Скорее. Нам еще…
Оглушительно грохнул выстрел, и Сакс ощутила теплый дождь одновременно на лице и руках, когда пуля, выстреленная Питером Гордоном из ее табельного пистолета, пронзила Джоргенсена в спину, брызнув фонтаном крови и ошметков плоти.
Он вскрикнул, всей тяжестью упал на Сакс, повалив ее навзничь, и тем самым спас от второй пули, просвистевшей мимо и ударившей в стену в паре дюймов от ее плеча.
Глава сорок девятая
У Амелии Сакс не было выбора. Ей оставалось только одно – нападение. Немедля. Прикрываясь, как щитом, телом Джоргенсена, она метнулась в направлении скорчившегося от боли, окровавленного Гордона, быстро подняла с пола его «Тейзер» и выстрелила не целясь.
Проволочному электроду далеко до скорости пули, и Гордон успел вовремя повалиться на спину – жало электрического заряда пролетело мимо. Не долго думая Сакс подхватила брошенную Джоргенсеном монтировку и бросилась в атаку. Но когда ей оставалось до противника каких-то десять футов, Гордон, превозмогая боль, поднялся на одно колено и выстрелил в нее в упор – в то же мгновение Сакс швырнула в него монтировку. Пуля со страшной силой ударила в нательную броню «Американ-боди-армор» значительно ниже солнечного сплетения. Это спасло Сакс от потери дыхания и способности двигаться. И все же она испытала ошеломляющую боль.
Вертящаяся на лету монтировка попала Гордону в лицо, издав приглушенный металлический звук, какой получается, когда тяжелым ломом бьют в мягкий грунт. Тот взревел от боли, однако устоял на ногах и продолжал твердо сжимать в руке пистолет. Сакс нырнула в протянувшийся слева от нее узкий каньон между нависающими утесами всякой всячины, заполняющей стремное местечко. Это был единственный путь спасения бегством.
Она что есть духу понеслась по извилистому лабиринту – лучшего определения не подберешь, – петляющему между «коллекциями» Гордона. Тут были всевозможные расчески, игрушки (много кукол, одна из них, очевидно, обронила свой волос, найденный потом на месте преступления, совершенного ее владельцем), выдавленные и аккуратно закрученные тюбики из-под зубной пасты, косметические наборы, кружки, бумажные пакеты, одежда, обувь, пустые консервные банки, ключи, ручки, разные инструменты, журналы, книги… Такого количества хлама Сакс не встречала ни разу в жизни.
Большинство лампочек на потолке не горели, но несколько все же отбрасывали вокруг себя тусклое желтое сияние, да уличное освещение проникало внутрь сквозь занавески в сырых разводах и пожелтевшие газеты на окнах. Стальные решетки закрывали все оконные проемы. Сакс споткнулась несколько раз на бегу, а в одном случае едва удержалась от падения прямо на горку фарфоровой посуды и большую коробку с портняжными булавками.
