Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
он перед собой, в этом нужно было срочно разобраться. Полковник снял гимнастерку, и небрежно бросил ее на ветку, подошел к урезу реки, зачерпнув горстями студеной воды, стал умываться.
Он плескался с удовольствием, с каждым разом брызгая водой по торсу, чувствовал, как просыпается и наливается тело силой. Вода была настолько холодной, что тело покрылась гусиной кожей. Закончив туалет, он повернулся к солдату, стоящему в стороне и наблюдающему за командиром.
— Чтобы тело и душа были молоды — с улыбкой сказал он — надо закаляться, понял боец? — взял гимнастерку и натянул ее прямо на мокрое тело. Пожелав удачи часовому, стал подниматься на кручу, где оставил комбата Ахмедова и своего порученца.
Всю дорогу до своего штаба полковник молчал, раздумывая над вечерним происшествием.
— Натиг, — позвал он радиста и порученца одновременно, — передай «Колдуну» пусть прибудет на КП фронта. С собой пусть возьмет лейтенанта Рзаева и сержанта Барамбекова. И еще, командиру 157, Расиму, — Шахина Алиева Нафталанского, отправить ко мне на КП к 12 часам. «Тайфуну» майору Мирзоеву на КП быть в 12.30. Пока все, — полковник откинулся на спинку сидения.
Ехали молча. Командующий был погружен в свои расчеты и размышления. Тельман-водитель внимательно прислушивался к шуму в работе двигателя, ресурсы которого давно износились. Каждый раз, выезжая на фронт, Тельман боялся, что произойдет поломка в самый неподходящий момент. Натиг, надев наушники рации, передал распоряжение полковника и теперь мирно дремал.
— Командир, можно задать вопрос? — не выдержал Тельман.
— Если вопрос не касается твоих железок и запасных частей, а также того, что мотор надо давно перебрать, так как шум клапанов не дает мне уснуть, то давай, только коротко, — полковник, давно знал слабые стороны Тельмана, который каждый раз не упускал случая напомнить о важности занимаемой им должности — водителя командующего фронтом. И при этом каждый раз напоминал, что у него трое детей, а заработная плата одна, а ему доверяют жизнь человека, у которого в подчинении почти 25 тысяч человек, и за голову которого армяне предлагают не малые деньги.
— Кто такой «Мусто»— курд?
— А тебе то зачем знать про этого бандита?
— Так просто, только вот что удалось узнать от солдат в окопе.
— Вчера, когда закончился бой, я подслушал один разговор солдат, и мне стало так любопытно, что я не выдержал и присоединился к ним. Солдаты рассказывали, что между отрядами курда «Мусто» и Ахмедова, давно уже идет вражда, так вот, командир, — Тельман перешел на шепот.
— Солдаты говорят, что ночная атака армян была не просто случайной, а спланированная «Мусто». Он якобы передал армянам схему расположения постов и огневых точек. Еще говорят, что «Мусто» давно хотел подставить родственника командира полка, чтобы Расима сняли с должности и поставили «Мусто». Полковник слушал водителя и в его душе зарождались сомнения относительно «спокойствия» на передовой на Шаумяновском направлении. Вспомнилось, как в апреле, ни с того ни сего армяне перешли в атаку среди белого дня и захватили населенный пункт Гюлюстан. Как потом погибли десяток спецназовцев Агаева, пока выбивали армян из деревни. Он вспомнил, что тогда «Мусто» командир курдского батальона обвинил командира полка Расима Акперов в том, что тот не в состоянии командовать полком из-за своего здоровья и отсутствия дисциплины в батальонах. Полковник отчетливо припомнил, что тогда инцидент удалось уладить только благодаря авторитету старшего брата «Мусто», вот тогда тот и затаил свою обиду.
— Сколько же так будет продолжаться, — злость душила полковника, — если ради личных амбиций люди могут идти на предательство. Срочно надо предпринять меры по нейтрализации этого «Мусто», иначе быть беде. Еще долго не мог успокоиться командующий, вспоминая прошедшие горькие годы, приведшие к оккупации семи районов вокруг Карабаха.
Глава шестая
Тер-Тер — без права на ошибку
Умереть за свою Родину не моя работа.
Моя работа — сделать так,
чтобы чужой парень умер за его Родину.
(генерал Джордж Паттон)
Апрель управился со снегом у подножья Карабахских гор и теперь медленно слизывал его с хребтов, подбираясь к вершинам. Земля еще была стылая, днем под лучами солнца она оттаивала, а за ночь подмерзала вновь. С каждым днем тепло пробивалось сквозь скалы все глубже и глубже, и хотя по ночам холод еще крепко держал землю, чувствовалось, она пробуждается. Весна набирала силы и теснила зиму, выдавливая ее в горы.
Полковник, в сопровождении командира 130 бригады пробирался по окопам на высоту, под названием «Торпах-тяпя». В нескольких сот метрах проходил передний край обороны фронта. Тусклый свет луны освещал им путь.
Ночь уже перевалила за полночь и готовилась встречать рассвет, оттягиваясь к вершинам гор.
Ласковый, влажный ветер, напоенный теплом и запахом земли, перемешанный пороховой гарью, мягко утыкался в грудь, в лицо, но не приносил той легкости, какую всегда испытываешь, вдыхая свежий весенний ветер.
Прошел всего час, как батальон капитана Мусаева, преодолев упорное сопротивление, выбил армянские подразделения с высоты и теперь закреплялся на ней.
Потери на фронте были существенными и обстановка с каждым днем становилась критической, поэтому весна, которую полковник всегда так ждал, которая манила, куда-то звала, на этот раз не радовала его.
Апрель, с ее проливными дождями и грозами, еще больше усугубил положение обороняющихся войск, не позволяя командованию фронта быстро перебрасывать резервы, на опасные участки, где противник имел временный успех. Сейчас он даже не думал о весне, идя по лужам, и грязи, низко опустив голову.
Ветер переменился, подул с реки Тер-Тер-чай, потянуло сыростью, стало зябко. Возбуждение, которое было у него перед боем проходило, и нервная дрожь охватывала все тело. Спустились в траншею, и пошли по проходу к блиндажу.
В ячейках окопов дремали солдаты, прижав к себе автоматы. Они сделали свое дело и теперь отдыхали, и никто не мог лишить их этой заслуженной награды. Стараясь не потревожить бойцов, командиры прошли к блиндажу, открыв дверь, вошли внутрь. На перекосившемся столе чадила самодельная лампа, сделанная из 30 мм гильзы. Кругом валялись ящики из-под снарядов, стреляные гильзы, окровавленные бинты, противогазы и разбросанные по всюду листы бумаги. Пороховая гарь насквозь пропитала блиндаж, дышать было тяжело.
На грубо сколоченных деревянных топчанах спали — двое у стены, другой у амбразуры. Спящий у входа, услышав шорох, мгновенно вскочил и выставил вперед автомат.
— Не шуми, свои мы — тихо прошептал комбриг Мамедов, подходя к бойцу и отводя ствол автомата в сторону.
— Комбат капитан Мусаев, — узнав командующего фронтом, представился офицер. На шум проснулись солдаты и стремглав выскочили из блиндажа наружу.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
