Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
Не все немцы вели себя одинаково. Одна мать отвела маленького сына так далеко от города, как только могла, и, обессиленная, упала на обочине дороги. «Внезапно, – вспоминал ее сын годы спустя, – рядом с нами остановилась роскошная машина, и немецкий офицер, отдав честь, спросил, не хотим ли мы прокатиться. “Да, пожалуйста”, – пискнул я»[1385]. Он довез их до следующего города. Однако большинство немцев сочувствия не проявляли. «Двое солдат из дивизии Германа Геринга рассмеялись, увидев наш бедный маленький караван, и крикнули: “Ха-ха! А вы были так счастливы, когда пришли британцы”»[1386].
Никто не знал, как такое множество людей сможет прокормиться в этом бесконечном походе в поисках крыши над головой. Продовольственные талоны были бесполезны, во всех окрестных деревнях закончилась еда. Пути ни на запад, ни на юг не было – в Остербеке и Бетюве шли бои, поэтому более 35 тысяч человек шли на восток, в Велп. «Остальные побрели кто куда. Немцы забирают всех мужчин в возрасте от двадцати до шестидесяти лет, чтобы хоронить мертвых… Несколько смельчаков хотят вернуться в Арнем, посмотреть, все ли в порядке с их домом, но их хватают немцы и заставляют рыть могилы»[1387]. Немецкие пикеты останавливали колонны беженцев: они забирали всех трудоспособных мужчин для принудительных работ на оборонительных сооружениях по линии реки Эйссел. Там их контролировали сотрудники Организации Тодта[1388]. Работали, пока не падали от истощения или болезней. Потом их вышвыривали, без еды, без транспорта.
К четвергу в Велпе скопилось более 50 тысяч человек. Затем последовал приказ эвакуировать весь северный берег Недер-Рейна, в результате общее число беженцев увеличилось до 200 тысяч. Однако все деревни и города в глубине страны уже были переполнены, поскольку еще раньше немцы насильственно эвакуировали население побережья Северного моря.
Некоторые, игнорируя приказ, остались в Арнеме. Остался и Герхард Гисберс, букинист, хотя его лавку разорили, выбили все окна, а книги раскидали по улице. Правда, дом его отца в школе напротив казарм Виллема II остался почти невредимым. «Все было так, как они оставили его во второй половине дня 17 сентября, – написал он. – Мясо все еще на тарелках, ножи и вилки поперек. Добавилось только одно. Большая, давно мертвая черная кошка, вытянутая по всей длине стола». Смерть ли кошек или их уход был тому причиной, но в опустевший город хлынула древняя сила. «Крысы, куда ни глянь», – добавил он. Сограждане, тайком вернувшиеся в Арнем, обнаружили жуткую шутку немцев. Одиннадцать витринных манекенов висели на деревьях[1389]. Довольно скоро стало ясно, что, помимо наказания голландцев за помощь союзникам, истинная цель изгнания из собственных домов всех живущих к северу от Недер-Рейна состояла в том, чтобы грабить оставшуюся без присмотра территорию.
От воровства голландцы страдали и в первую неделю после воздушного вторжения, причем воровали и американцы, и британцы. «Есть замечательные люди, – писал Мартейн Луис Дейнум об американских десантниках в Неймегене. – Но очень жаль, что среди них столько сброда, они воруют все»[1390]. Грабили даже офицеры, полагая, что заслужили, рискуя жизнью ради голландцев. Одна группа из 508-го парашютно-десантного полка в Неймегене решила, что нужно выпить. Но они никак не могли вытащить затычку из бочонка, «поэтому лейтенант Лэм велел всем отойти и дважды выстрелил из своего кольта 45 калибра, все столпились вокруг с флягами, когда пиво хлынуло из дыр»[1391].
Других интересовали более долговечные и ценные вещи. «Некоторые солдаты слышали, будто Голландия – это страна алмазов, – писал один из офицеров в штабе бригадного генерала Маколиффа. – Они мечтали, что вернутся в Штаты с карманами, полными сияющих камней. “Базуки” подлечили много голландских сейфов»[1392]. Капрал из 101-й дивизии также рассказывал: «…кто-то из наших использовал ”базуки”, чтобы открыть банковские хранилища и “освободить” кучу голландских денег. Сам генерал Тейлор посетил наш батальон, чтобы сообщить, что с нашими союзниками так вести себя нельзя»[1393]. В конце войны союзники должны были совместно выплатить голландским властям 220 000 фунтов стерлингов (£ 9 млн по нынешнему курсу) за мародерство как раз в окрестностях Неймегена[1394].
Британские военные власти вывесили плакаты на английском языке – приказ войскам прекратить грабеж в пустых домах, ведь население уже достаточно настрадалось, но слишком многие солдаты не могли устоять перед легкой добычей войны[1395]. Рядовой из 3-го парашютно-десантного батальона на автомобильном Арнемском мосту позднее говорил об этом очень откровенно: «Это было против всех правил, но так поступали все. Парни нагребли уйму сокровищ. У меня было четыре ящика красивых столовых приборов, стоили, должно быть, фунтов сто или больше. Моя сестра собиралась замуж, и я подумал, что это будет замечательный свадебный подарок»[1396]. Даже не учитывая перспективу попасть в плен и оказаться в лагере для военнопленных, он понятия не имел, как отвезет все это домой. Слишком часто солдаты грабили, а потом выбрасывали добычу.
Во время сражения мародерствовали и мирные голландцы, утверждая, что если не они, то это заберут немцы. В Арнеме голландские домохозяйки украли все белье из отеля «Де Зон»[1397]. Но эти отдельные случаи показались незначительными, когда немцы начали вымещать свою ярость на местном населении за помощь британцам.
Рейхскомиссар Зейсс-Инкварт сделал заявление, что весь Арнем конфискован на основании указа рейхсмаршала Геринга от 14 августа 1943 года: «В связи с нападениями вражеских террористов на гражданское население на территории рейха фюрер принял следующее решение: в будущем государственная и частная собственность врага на оккупированных территориях должна беспощадно изыматься взамен имущества, а именно предметов интерьера, мебели, домашней утвари, белья, одежды и прочего, уничтоженного террористическими нападениями врага». В другом документе Геринга, адресованном оккупационным властям Нидерландов, оправдывалась жестокость немцев: «Отношение голландского населения к этому [бомбардировке Германии силами союзников] особенно поражает, ибо на любой другой оккупированной территории не известна подобная злобная радость по поводу террористических нападений на территорию рейха, которая демонстрируется столь явно»[1398].
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
