1
В четверг днем, тринадцатого января, Лем Джонсон оставил Клиффа Соамса и еще двух человек в начале проселочной дороги, там, где она упиралась в шоссе «Пасифик Коаст». Им было приказано никого не выпускать и оставаться на месте до тех пор, пока Лем, в случае необходимости, их не позовет.
Клиффу Соамсу этот приказ показался странным, но вслух он ничего не сказал.
Лем заявил, что, поскольку Тревис Корнелл когда-то служил в группе «Дельта» и имел большой боевой опыт, с ним следует обращаться осторожно.
— Если мы ворвемся к нему, он сразу поймет, с кем имеет дело, и может оказать сопротивление. А если я пойду один, то смогу заставить его выслушать меня, и, возможно, мне удастся уговорить его добровольно выдать нам собаку.
Это не слишком убедительное объяснение его неортодоксальных действии не смогло стереть выражение недоумения с лица Клиффа.
Лему было наплевать на недоумение Клиффа. Он поехал по дороге один на седане и припарковался перед домом из мореного дерева.
На деревьях распевали птицы. Здесь, на северном калифорнийском побережье, зима временно ослабила свою хватку, и день выдался очень теплым.
Лем поднялся по ступенькам и постучал в дверь.
На стук к двери подошел Тревис Корнелл и взглянул на него через решетку. Затем сказал:
— Мистер Джонсон, я полагаю.
— Откуда вы… ах, да, конечно, вам обо мне рассказал Гаррисон Дилворт, когда той ночью звонил вам.
К удивлению Лема, Корнелл открыл дверь.
— Можете войти.
На Корнелле была майка без рукавов, очевидно, из-за повязки, скрывавшей большую часть его правого плеча. Он провел Лема через холл в кухню, где его жена, сидя за столом, чистила яблоки на пирог.
— Мистер Джонсон, — произнесла она.
Лем улыбнулся и сказал:
— Я вижу, меня тут хорошо знают.
Корнелл сел за стол и взял в руки чашку с кофе. Лему он кофе не предложил.
Чувствуя себя не в своей тарелке, Лем с минуту постоял, затем сел рядом с ними. Он сказал:
— Ну, знаете, это было неизбежно. Рано или поздно мы должны были вас найти.
Женщина продолжала молча чистить яблоки. Ее муж уставился в свою чашку.
«Что это с ними?» — подумал Лем.
Происходящее даже отдаленно не напоминало картину, которую он себе представлял. Он был готов к панике, гневу, подавленности и многому другому, но только не к этой странной апатии. Казалось, им было все равно, что он в конце концов их нашел.
Он спросил:
— Вам неинтересно узнать, как мы вас нашли?
Женщина покачала головой.
Корнелл произнес:
— Если хотите, можете доставить себе это удовольствие и рассказать нам.
Лем удивленно вскинул брови и сказал:
— Ну, все очень просто. Мы знали, что мистер Дилворт позвонил вам из какого-то дома или заведения, находящегося в радиусе нескольких кварталов от парка севернее бухты. Поэтому мы подключили наши компьютеры к архивам телефонной компании — с их разрешения, конечно, — и дали нашим людям задание проверить счета всех междугородных разговоров, произведенных той ночью с одного из номеров в радиусе трех кварталов от парка. И мы ничего не нашли. Но потом вдруг поняли, что при счетах с обратной оплатой звонки не регистрируются по номеру, с которого производились, а регистрируются по телефону абонента, оплачивающего разговор, то есть по вашему. Но их также заносят в специальный файл телефонной компании, чтобы у них было документальное свидетельство разговора, если позже абонент откажется платить. Мы просмотрели этот файл — он был очень небольшой — и быстро нашли звонок, произведенный из одного дома, стоящего на побережье чуть севернее парка. Когда мы пришли беседовать с жильцами — их фамилия Эссенби, — мы сразу же обратили внимание на их сына-подростка по имени Томми, и хотя нам потребовалось некоторое время, убедились в том, что действительно Дилворт воспользовался их телефоном. На первую часть ушло очень много времени, недели и недели, но зато после этого… детские игрушки.