– Я ничего не пытаюсь доказать, – усмехнулся Гаррет, – кроме того, возможно, что преступление не приносит дохода – тебе. Это вполне честная сторона нашей профессии, разве не так? Похищение? Разве не поэтому ты держишь все это, – повел обрубком в воздухе, указывая на склад, – в такой тайне? Ее похитили бы на следующий же день после того, как слух об этом стал достоянием гласности.
– Я могу спросить, как ты узнал об этом?
– Можешь. И я дам тебе весьма простой ответ. Однажды я сопровождал Эверара в Алжир, там он встретился с капитаном торгового судна, и следующее, что я увидел, были свертки, ящики и бочонки, сменившие своего хозяина. Ты принес с собой деньги?
– Что, даже никаких вопросов о моем здоровье? – ухмыльнулся Дункан. – Никакого любопытства по поводу того, как мне удалось уйти живым из Мокнины?
– И как вам это удалось? – растягивая слова, поинтересовалась Миранда. – Гаррет говорил, что вас заманили в ловушку. Он сказал, что «Гусь» горел и спастись было невозможно.
– «Гусь» получил прямой удар в склад боеприпасов, – кивнул Дункан, не сводя глаз с лица Гаррета. – Я помню, как сразу же вслед за этим он взлетел на воздух и меня выбросило за борт. Когда я пришел в себя – должно быть, я приплыл к берегу на какой-то балке, – прошло довольно много времени, и я не смог найти вокруг ни одной живой души, ни одного корабля, дружеского или вражеского. Я отлично понимал, что нужно уходить оттуда, пока не слетелись стервятники, и пошел на восток, надеясь набрести на какую-нибудь деревню или лагерь. Не знаю, сколько я шел – день, два? Помню только, что проклинал мух и солнце и без конца падал, так что мои колени были ободраны до костей. Следующее мое отчетливое воспоминание – это как я вхожу в шатер из овечьих шкур, а полсотни бедуинов снаружи решают мою судьбу.
– Так как же вам удалось спастись? – сухо спросила Миранда.
– Я помог им принять решение, предложив заплатить столько золота, чтобы они смогли пережить зимы в следующие лет десять. И все, что им нужно было сделать, – это доставить меня в Алжир.
– Таким образом, вы смогли сесть на корабль и спокойно уплыть, пока мы томились в плену на борту военного корабля янки, который вез нас в Гибралтар, на виселицу?
– Да, – снова кивнул Дункан, на этот раз задумчиво, – известие о том, что янки захватили Змеиный остров, распространилось по побережью как эпидемия чумы, но я не думаю, что в Гибралтаре вас повесили бы. Больше похоже на то, что они хотели создать видимость судебного разбирательства и приговорить вас к длительному тюремному заключению или выставить условия соглашения. Я подумал, что если бы прибыл туда раньше их кораблей, это послужило бы веским аргументом и повысило оплату нашего соглашения. Но разумеется, ничего этого не потребовалось благодаря вмешательству «Ястреба».
– Вмешательству, которое стоило мне моего корабля и команды! – прорычал Гаррет.
– Твоего корабля?
– Закон моря, Дункан. Ты бросил свой корабль.
– А ты через неделю сдал его кучке голодных безоружных американцев. Что-то подсказывает мне, что ты его не заслужил. – Дункан сжал губы.
– Они были вооружены! – возмутился Гаррет, вскочив на ноги.
– Особенно один – по имени Баллантайн? – Взгляд Дункана скользнул по Кортни. – Я вижу, он многое отнял у тебя, и далеко не все силой. Но я человек великодушный. Отпусти Кортни, и вместо «Ястреба» я куплю тебе целую флотилию.
– Флотилию? Прямо сейчас? – иронически усмехнулся Гаррет. – А вот мне помнится, ты совсем не хотел добровольно отдать мне два своих корабля, которые тебе надоели.
– Я предлагал их тебе за разумную цену.
– Ты прекрасно знал, что я не мог заплатить столько.
– И поэтому ты решил украсть их у меня?
– Закон моря, Дункан! Я ничего не украл! Ты пропал, исчез без следа. И я предположил, что ты погиб.
– Сейчас у тебя есть выбор, – спокойно возразил Дункан. – Отпусти Кортни, дай нам возможность уйти отсюда, и я не обернусь, чтобы взглянуть, в каком направлении ты побежишь.
У Гаррета заблестели глаза, и он нерешительно замер с поднятым кулаком.
– Неужели ты веришь ему? – с издевкой воскликнула Миранда. – Он не позволит тебе так просто уйти, тем более что ты посягнул на его драгоценную дочь. Мы кое-что начали, черт возьми, и теперь должны довести дело до конца. Скажи ему. Скажи ему!
– Твоя преданность производит впечатление, дорогая. – Дункан с изумлением взглянул на нее. – Такое же, как и верность Гаррета.
– Преданность? – крикнула она. – Я отдала вам четыре года своей жизни и что получила взамен? Вы когда-нибудь относились ко мне с уважением? Когда-нибудь обращались со мной иначе, чем с проституткой? Вы хоть раз дотронулись до меня с лаской или с нежностью? Хоть раз подумали о том, чтобы сделать меня частью своей жизни?
Дункан долго смотрел на нее, на слезы негодования, блестевшие на концах ресниц, а потом, подняв руки, медленно и выразительно зааплодировал, и этот звук громом разнесся по комнате.
– Браво! Прекрасное выступление. Оно могло бы достичь цели, если бы я не знал, что ты спишь с любым мужчиной, который помашет перед тобой дешевой безделушкой. Ты приводила их в мой дом, в мою постель. Ты прилагала величайшие старания, чтобы не зачать от меня ребенка. Хотя за это я сам чрезвычайно тебе благодарен. Да, я использовал тебя, Миранда. Но это был честный обмен. Я не помню, чтобы ты когда-нибудь вела себя не как проститутка.
Миранда выпустила когти и устремилась к нему, но Гаррет быстро оттащил ее назад.
– На это у нас нет времени, – сердито проворчал он. – Ты принес деньги? Да или нет?
– Нет. – Взгляд темно-зеленых глаз встретился со взглядом Гаррета. – Но я принес кое-что другое, и оно ничем не хуже.
Рука Дункана двинулась к нагрудному карману, и в кулаке Гаррета Шо мгновенно появился револьвер со взведенным курком, который нацелился Дункану прямо в лоб.
– Документы, – спокойно пояснил Фарроу. – Они у меня в кармане. Без всякого обмана.
Прищурившись, Гаррет внимательно следил за движениями пальцев Дункана, пробиравшихся под куртку.
– Здесь письмо поверенного, дающее тебе доступ ко всем моим капиталам и банковским счетам. Вот документ на мою собственность, купчие, выданные на мой дом и мои предприятия. Они все абсолютно законны и неоспоримы. Требуется только поставить наши две подписи.
– Я совсем не разбираюсь в юридических бумагах. – Гаррет с подозрением посмотрел на него. – И я им не доверяю. Красивые слова, красивые печати... Как я узнаю, что это не ловушка и не ложь? Откуда мне знать, что ты действительно владеешь всем, о чем говоришь, и что это не пустые слова?
– Ты дал мне меньше двадцати четырех часов на все приготовления, и двенадцать из них пришлись на воскресенье – день отдыха в цивилизованном мире. Документы подлинные, даю тебе слово. Но они не имеют силы без моей подписи, а ее ты не получишь, пока не освободишь мою дочь.
