– Ладно, ради этого можно согласиться на два часа. Если что, сменю личность и стану Томеком. Я еще не говорил, что мне удалось восстановить Томека?
Шорох позади. Это вернулся Стив.
– Я провел анализ, – сообщил он, улыбнувшись. – Нам повезло, ситуация сейчас благоприятная для того, чтобы уничтожить «Контору Игрек».
– Потому что они засветились и оказались на виду? – предположила Тина.
– Нет, потому что они взяли на работу Саймона Клисса. В их команду внедрился диверсант.
– Но ведь он же на их стороне! – возразил Поль.
– Он ни на чьей стороне, он сам за себя и против всех. Саймон Клисс будет диверсантом всегда и везде, куда бы его ни занесло. Смотрите, начинал он как репортер «Всепланетных Ниарских Новостей», – не слишком выразительный, чуть глуховатый голос Стива звучал в полной тишине – Поль и Тина слушали, затаив дыхание. – Вскоре ВНН оказались под судом, им пришлось выплачивать по искам компенсации за моральный ущерб – после того как Клисс сделал репортаж о катастрофе в подземке, с остротами в адрес пострадавших. Из «Новостей» его выгнали, и тогда его подобрал Сефаргл, шеф «Перископа». Девять лет спустя «Перископа» не стало. Это была наша с тобой работа, – Стив взглянул на Тину, – но началось все, если помнишь, с Саймона Клисса. Потом Лиргисо попытался использовать его в своих интересах и в результате чуть не погиб. Теперь на очереди «Контора Игрек».
– Значит, если мы столкнемся с Клиссом на улице, его не надо хватать за шиворот и тащить в ближайший филиал Космопола? – прищурилась Тина.
– Не надо, пусть он и дальше остается сотрудником «Подразделения Игрек». Лишь бы там не поняли, кто им достался…
Саймон тер шваброй пятнистый пол, залитый едким моющим раствором. Пятна оттираться не хотели. Седьмой отсек был не просто грязным местом, он был запущен так, словно «Гиппогриф» скитался по Галактике на протяжении тысячелетий, а генеральная уборка здесь ни разу не проводилась. Возможно, так оно и было.
И теперь Саймон Клисс занимается сизифовым трудом, и конца этой каторге не видно… Теоретически рано или поздно все должно закончиться, но есть ведь такое словечко, всегда внушавшее Саймону необъяснимый ужас, – «вечность».
Вдалеке стукнула дверь. Шлепанье шагов. Потом из-за штабеля ребристых ящиков, сросшихся друг с другом и вросших в пол (может, они там еще и корни пустили?), появилась Римма Кирч с ведром. Она выплеснула мыльную воду прямо под ноги Клиссу, едва не окатив его, – а то пол здесь недостаточно мокрый! – и угрюмо проворчала:
– Эти два ублюдка дали интервью. Сейчас крутят по телевидению, в кают-компании смотрят.
Ага, ушла за водой и по пути завернула в кают-компанию! Для Кирч делались поблажки, на какие Саймон рассчитывать не мог, и это укрепляло в нем враждебное чувство к Римме.
– Какие ублюдки? – Он оперся на швабру: повод для передышки.
– Лиргисо и Лагайм.
– А кто взял интервью? – В нем проснулся интерес профессионала.
– Девка с какого-то телеканала. Смазливая незийка с фальшивыми зелеными патлами, сидит почти голая – посмотришь, плеваться хочется. А на столике у них шампанское и всякие деликатесы… Лиргисо про тебя рассказывал и сказал, что тебя у него отбила «Контора» и что на «Сиролле» был ты. Он все понял насчет нашего плана и выложил в интервью! – Римма дернула швабру, и Саймон, потеряв равновесие, чуть не поскользнулся. – Ты понимаешь, что это значит?!
«Понимаю. Новый удар по репутации „Конторы“. А той дуре, однако, повезло – дать такой эксклюзив!»
– Он много чего про нас наговорил, – добавила Кирч. – Если ты такой умный, что тебя в помощники к Фешеду взяли, – придумай, что теперь делать!
«Ты-то из-за чего суетишься и прыгаешь, как бойцовый воробей? Это забота руководства. Лучше бы о себе подумала… Тебе здесь даже денег не платят, хотя на воле киллеры за то же самое столько получают, что в золоте купаются!»
– Ага, мне бы посмотреть, – сказал Саймон вслух. – По должности положено. Пожалуй, я схожу и быстренько погляжу, а потом будем дальше драить, и я подумаю, что делать, лады?
Римма ехидно засопела и после этой прелюдии, длившейся с полминуты, процедила:
– Быстренько!.. Сказали, интервью пятичасовое, так ты, что ли, пять часов будешь прохлаждаться? Потом поглядишь, когда отсек отмоем. Давай работай! – Она сунула ему в руки швабру, подобрала свою и принялась остервенело тереть пятна.
Саймон тоже начал апатично возить шваброй по полу. Впереди вечность. Протекут миллиарды лет, цивилизации будут расцветать и бесследно исчезать, звезды будут рождаться, проходить через все стадии своего существования и превращаться в черные дыры, а Саймон Клисс так и будет уныло драить седьмой отсек, потому что пятна здесь принципиально неотмываемые. Разве что его спасет из этой ловушки преисподней какое-нибудь чудо… Если чудо произойдет, Саймон выберется отсюда живым – и снимет свой фильм о «Конторе Игрек».
