повязку. Оказалось, что мазевая повязка почти не присохла, её пришлось лишь слегка отмочить, а рана под ней на половину покрылась нежной кожей. Сергей Петрович, даже, подумал, а не показать ли и его Светлане Павловне, но решил, что надо подождать ещё день или два. Когда Лиза кончила накладывать ему повязку, опять с мазью Вишневского, Сергей Петрович попросил его сказать Иванову, чтобы заходил, и позвать доктора Белоярову.
Светлана Павловна пришла через пару минут, к этому времени Иванов уже лежал на столе без повязки. Осмотрев его, Светлана Павловна согласилась, что рана в хорошем состоянии, но посоветовала ещё пару дней его не переводить, так как в реабилитационном отделении нет перевязочной. То же самое она сказала и по поводу других раненых, которых ей показал Сергей Петрович. Накладывая последнему из них мазевую повязку, Лиза показала Сергею Петровичу почти пустой флакон с мазью Вишневского:
– Это последний.
– Жаль, без мази будет плохо.
Закончив с лёгкими, Светлана Павловна осталась перевязывать своих пациентов, а Сергей Петрович пошёл в ординаторскую писать истории уже перевязанных раненых. Не успел он заполнить и половину, как вошёл Кролик.
– Здравия желаю! Я бы хотел с Вами посоветоваться. Из Особого отдела штаба госпитальной базы пришёл приказ допросить раненого Свиридова, Вы его лечите. Там обратили внимание, что после уколов, сделанных в медпункте216 одного из запасных полков217, после уколов часто возникают абсцессы. Вы, наверно, лучше меня знаете, что это такое. Среди этих уколотых и этот Свиридов.
– А в чём проблема?
Кролик замялся.
– Во-первых, абсцесс – это не рана и Свиридов не раненый, а больной. А во-вторых, у Вас прямой приказ Вашего начальства, причём обоснованный приказ. Только я не уверен, что мы сможем освободить Вам помещение.
– Нет, какое помещение, я его к себе заберу, если он дойдёт.
– Дойдёт, не сомневайтесь. Двадцать седьмая палата направо по коридору.
– Спасибо, я знаю.
Кролик поспешил выйти, А Сергей Петрович закончил с историями и пошёл в перевязочную. Оказалось, что, пока его не было, принесли лекарства из аптеки, Лиза их принимала и из-за этого Светлана Павловна задержалась с перевязками. Сергей Петрович, которому было нечем заняться, решил постоять в сторонке и посмотреть, что и как она делает. Не со всеми её действиями он был согласен, но решил не вмешиваться. Как только Светлана Павловна закончила перевязывать очередную палату, Лиза позвала пациентов Сергея Петровича. Оказалось, что это раненые с гнилостной инфекцией. Но, когда Сергей Петрович попросил раствор марганцовки, оказалось, что из аптеки принесли бледно-розовый раствор.
– А вчерашнего не осталось?
– Нет.
– Ладно, давайте этот. И я возьму одну бутылку, зайду в аптеку в обеденный перерыв.
– Тогда можете идти сразу после этой палаты. Мы со Светланой Павловной пойдём перевязывать лежачих, это займёт больше времени.
– Хорошо.
Закончив перевязки и заполнив истории болезни, Сергей Петрович пошёл разыскивать аптеку. Оказалось, что она занимает маленькое здание в дальнем углу двора. В ней хозяйничал слегка прихрамывающий мужчина средних лет.
– Военврач третьего ранга Рябов. Здравия желаю.
– Здравия желаю. Старший военфельдшер Гробов.
– Скажите, что это такое?
Сергей Петрович поставил на стол флакон с бледно-розовой жидкостью.
– Это раствор перманганата калия.
– Это раствор для полоскания горла. А мне нужен крепкий раствор для промывания ран.
– Скажите концентрацию, я приготовлю.
– Не знаю я концентрации. Это ваше дело, концентрации растворов знать, а моё дело их применять.
– Да не знаю я этих концентраций! И лекарства готовить толком не умею, я никогда не работал в аптеке. Я всю жизнь проработал на аптечном складе. А для военкомата нет разницы, раз провизор218, значит аптекарь…
Гробов махнул рукой.
– Понятно. Всего хорошего.
Сергей Петрович развернулся и пошёл в штаб. Сначала он хотел зайти к начальнику госпиталя, но потом решил, что у того, сейчас, есть дела и поважнее, и постучал в дверь Особого отдела. Изнутри раздалось:
– Заходите!
Кролик был один.
– Уже закончили? Я думал, Вы с ним надолго.
Кролик улыбнулся.
– Этот Свиридов не стал запираться. Как только услышал, о чём речь, сразу всё и рассказал. Оказалось, что он отдал фельдшеру золотое кольцо, чтобы тот сделал его пожизненно непригодным к службе. А когда понял, что после того, как Вы залечите абсцесс, он всё равно попадёт на фронт, очень обиделся и с радостью рассказал всё, что знал. Не мне решать, но за содействие следствию может, даже, и в штрафбат не попасть.
– Ну и ладно. Я к Вам по другому поводу. Нашему новому начальнику аптеки светит не штрафбат, а расстрел.
Кролик моментально подобрался.
– В чём дело?
– Дело в том, что он, по образованию, провизор, но не аптекарь, а складской работник. Он, наверно, прекрасно умеет хранить и учитывать лекарства и прочую аптечную номенклатуру. Но он не умеет готовить лекарства. И если от того, что он намешает, помрёт несколько человек, трибунал вряд ли проявит снисходительность. Конечно, этой проблемой должен заниматься начальник госпиталя, но мне кажется, что он ещё не закончил разбираться в том бардаке, который ему достался. Тем более, что не осталось ни одного заместителя.
– Я Вас понял. Я узнаю по своей линии, что можно сделать.
– Тут есть ещё один аспект. Где-то на аптечном складе сидит человек, ничего не понимающий в складском учёте. И высока вероятность того, что очередная ревизия найдёт недостачу. И, вместо того, чтобы трудиться на благо Родины, пойдёт человек кровью смывать свою вину. А ведь на его обучение страна потратила много сил и средств. Лучше бы его перевести к нам.
– Да, Вы правы. Сейчас я допишу рапорт по Свиридову и позвоню начальнику Особого отдела Московской госпитальной базы.
– Тогда я пойду?
– Да, конечно.
Больше нигде не задерживаясь, Сергей Петрович сходил пообедал (перловый суп, варёная картошка с тушёным мясом, компот из свежих яблок), а вернувшись в отделение, первым делом проверил, что происходит в перевязочной. Оказалось, что перевязочная свободна и Лиза его ждёт. Остаток дня прошёл спокойно, с больными они закончили раньше, чем вчера и Сергею Петровичу даже пришлось немного подождать ужина (макаронная запеканка с творогом, чай и печёное яблоко). Поев, он переоделся и пошёл домой. Дома было скучно. Перечитав сводки Совинформбюро из последних газет и немного погоняв шарики в телефоне, Сергей Петрович пораньше лёг спать. Возможно, из-за этого на следующий день он встал раньше обычного и, переодевшись, пришёл на пищеблок первым.
После завтрака (макаронная запеканка с мясом, чай и пирог с яблоками), Сергей Петрович обошёл свои палаты. Раненые, в основном, ещё спали, но он решил, что если бы
