Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
любезно предложил мэр.
Форд согласился на кофе. Мэр услужливо хлопотал над чашкой, нахваливая турецкий кофе, который ему подарил посол во время дружественного визита. Аромат кофе был приятный. В рекламе обычно еще добавляют эпитет «манящий». Что ж, это действительно так.
Мэр протянул чашку и Форд сделал жадный глоток, не боясь обжечься.
«Чертовски хороший кофе!» – едва не сказал Форд.
Форд никогда не пил турецкий кофе. Может поэтому его вкус и показался слегка странным. Словно «отдавал» какими-то лекарствами.
– Вы, что же, кофе не пьете? – поинтересовался Форд.
– Мне после него трудно уснуть. А при стрессе, что я испытываю каждый день на работе, здоровый сон мне необходим, отмахнулся Мэр. – Итак, Вы считаете, что я виновен в этом чудовищном преступлении?
– Вы серьезно полагаете, что я буду с Вами это обсуждать? – отставляя чашку в сторону.
– А почему нет? Я перед Вами – открытая книга. И, откровенно говоря, только со мной Вы и можете говорить. Вы ведь больше не на службе, как я и предсказывал!
– Не без Вашей помощи!
– Да полно Вам! Я Вас нанял, чтобы Вы нашли убийц! А Вы указываете на меня, да еще и обвиняете в Ваших бедах! Кажется, я Вас переоценил. И, тем не менее, я Ваш единственный союзник. Или же! – глаза Мэра загорелись, лицо озарила улыбка. – Мы можем все обыграть как в старых американских детективах! Ну, тех, где герой приходит к злодею и выкладывает все карты на стол, разоблачая его! Что скажете? Я буду играть роль злодея!
Форд обдумал его слова. А думать ему давалось все труднее. Он с трудом отличал реальность от вымысла. И сейчас, бодрствующая часть его сознания уверяла, что вымысел и реальность поменялись местами. На самом деле мир кишит демонами. И сверхъестественное не таится за углом, а в наглую маячит перед глазами. Только он – Форд – идиот не замечает очевидного.
– Почему Вам так не терпится встретиться со свидетелем? – наконец спросил Форд.
– Он ведь остался без защиты. И Вы еще не выяснили, что он знает. Иначе, перешли бы активным действиям. А именно, пришли бы ко мне. Так как я уверен, что на меня он не укажет. Но раз Вы ничего не предпринимаете, то ничего и не узнали. Почему? Он не в себе? Или же – Вы? Неудивительно, после стольких смертей. – Он сокрушенно покачал головой.
– А зачем нужно было устраивать похороны в такой спешке? – Форд проигнорировал колкость в его сторону.
– Глупость! Беспросветная глупость моих рьяных и недалеких приближенных! Вы уже догадались о ком речь. Люди, которые Вам знакомы как Шеф и Лайка.
– Какая им выгода?
– Сущие пустяки. У всех есть слабости. Всем, что-то нужно. Шеф – нумизмат. У него это доходит аж до одержимости. А Лайка готова на все ради эксклюзивного материала. И где же его брать, как не в полиции у нашего дорогого Шефа? Они даже не в курсе происходящего. От них только и требовалось держать в тайне от посторонних все это дело и информацию о нем, а не бездарно зарывать его. Да и приглядывать за Вами было необходимо, чтобы только уберечь от глупостей. И тут они не только не преуспели, но умудрились натыкать палки в колеса! Мне пришлось использовать влияние, чтобы адвокат Вашего «горячего» друга, не подал иск против Вас. А вкупе со смотрителем лечебницы шансы упрятать Вас далеко и надолго были чрезвычайно высоки. А документы, не связанные напрямую с управлением городом я уже давно не подписываю.
«Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью», – хотел было сказать Форд, но сдержался.[29]
– И только?
– Ну, да.
Форд вынул из кармана несколько фотографий и бросил на стол. Но одну все-таки придержал в руках.
– «Сражение при Нови 1799». Поразительное сходство, не находите?
Форд бросил фотографию картины девятнадцатого века, на которой был изображен Великий князь, на стол и повернулся к шкафу с книгами. Шкаф был заполнен отнюдь не трудами по юриспруденции, а вполне обычными работами знаменитых классиков.
В этот момент Мэр переменился кардинально, Форд увидел это в отражении стеклянной дверцы шкафа. Кожа стала серой, а на лице появился звериный оскал. Но когда Форд обернулся, никаких перемен в облике Мэра не рассмотрел.
– Умоляю Вас, лейтенант! Сходство действительно поразительное. Ведь это же мой портрет!
– Так просто? Сколько же Вам лет? – почему-то Форда это не удивило.
– Да разве упомнишь? А я Вас недооценил. И много же Вы обо мне узнали? Или Вы ограничились одной жизнью Великого князя?
На лице Форда отразилось замешательство.
– Одной жизнью?
– У меня было много имен.
– Перерождение? Так работает проклятие?
– И все же я Вас переоценил… Это не проклятие! Это свобода! Меня не стесняют рамки морали, законов и прочей ерунды.
– Убийства и групповые изнасилования – это свобода?
– Это власть! Я не испытываю жалости к людям потому, что могу изменить их судьбы в одно мгновение, не покидая письменного стола, в то время как у них уходит на подобное целая жизнь! Все это я делаю по одной причине – я могу это делать! Не забывайте, я многое повидал и многих пережил. Судьба людей с их страстями меня заботит чуть больше, чем споры обезьян за превосходство. И ведь заметьте, в период моей бытности Великим князем я совершал великие и добрые поступки.
Форд тем временем достал и начал листать сборник произведений Кафки.
– «Дьявольское иногда надевает личину добра или даже полностью перевоплощается в него», – прочитал он. – Парочка хороших дел не искупает все злодеяния.
– Зато одно плохое перечеркивает все доброе. Это лицемерие. Взять, опять же, мою бытность Великим князем. Стоило расползтись слухам о моем… рандеву с мадам Арауж…
– Рандеву?! – Форд в ярости стиснул зубы и захлопнул книгу. Он едва сдержался, чтобы не выхватить револьвер и не разнести к чертям башку Мэра. Как ни странно, с этой дикой историей он был знаком. – Это было групповое изнасилование! Вы с дружками надругались над бедной девушкой так, что в ее искалеченном и оскверненном теле едва ли осталась хоть одна целая кость!
– Вот так за секунду и рушатся тщательно выстраиваемые хорошие отношения, – вздохнул Мэр. – Но, я все еще протягиваю Вам руку помощи.
– Уж слишком часто мне ее протягивают!
– Я искренне желаю найти того, кто стоит за всем происходящим в городе.
– С чего я должен верить?
– Да бросьте! Я сознался только что в куда худших преступлениях, совершенных за тысячелетия. Да-да! Вы не ослышались – тысячелетия. И сейчас я пытаюсь убедить
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
