в свою очередь, обратился к ним с вопросом:
– Вы как попали сюда и что делаете в этих глухих местах?
– Мы идем за священными книгами, – отвечал на это Сунь У-кун. – И вот вчера потеряли своего учителя. Не можете ли вы сказать нам, почтенный старец, где обитает бодисатва Лин-цзи?
– Идите прямо на юг, – сказал старик. – Пройдете три тысячи ли и увидите гору, которая называется гора Малая Сумеру. На горе этой стоит храм, в этом храме бодисатва проповедует свое учение. А вы что, хотите взять у него священные книги?– спросил старик.
– Нет, за книгами мы идем не к нему, – сказал Сунь У-кун. – Мы хотели бы побеспокоить его по одному делу, и вот не знаем, как к нему пройти.
– Видите эту извилистую дорогу? Она как раз и ведет к бодисатве. – Старик показал на юг.
Не успел Великий Мудрец повернуться и посмотреть, куда указывал старик, как того и след простыл, – он превратился в ветер и вмиг исчез. А на том месте, где он стоял, осталась записка из четырех строк:
Докладываю Великому Мудрецу, равному небу, что я
Не кто иной, как Ли Чан-гэн.
На горе Сумеру есть посох Летающего дракона.
Лин-цзи в тот год покарал войско Будды.
Сунь У-кун поднял эту записку и хотел тотчас же отправиться в путь, но в этот момент его окликнул Чжу Ба-цзе.
– Брат! Последние дни нам что-то не везет. Среди бела дня являются черти. Кто же этот старик, который превратился в ветер?
Вместо ответа Сунь У-кун протянул Чжу Ба-цзе записку. Прочитав ее, тот спросил:
– Кто же такой Ли Чан-гэн?
– Это Дух Вечерней звезды, – отвечал Сунь У-кун.
Услышав это, Чжу Ба-цзе поспешно опустился на колени и, земно кланяясь тому месту, где стоял дух, воскликнул:
– О милостивый благодетель! Если бы ты не заступился за меня перед Нефритовым императором, что сталось бы со мной?
– Ну, брат! – сказал Сунь У-кун. – Хватит изливать свои чувства. Оставайся здесь, спрячься подальше в лесу, хорошенько-стереги коня и вещи да смотри, не впутывайся ни в какие истории. Я отправлюсь на гору Сумеру и попрошу бодисатву помочь нам.
– Ладно, ладно, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Иди живее! Я знаю способ «Черной черепахи». Он пригодится мне, если понадобится спрятать голову.
Сунь У-кун совершил прыжок в воздух, сел на облако и с молниеносной быстротой устремился прямо на юг. Кивнув головой, он проделал три тысячи ли, а шевельнув поясницей, еще восемьсот. Через какой-нибудь миг перед ним выросла высокая гора, над которой висело радужное облачко и клубился волшебный туман. Среди гор действительно стоял монастырь; оттуда доносились колокольный звон и звуки цимбал. Воздух был напоен фимиамом. Великий Мудрец направился прямо к воротам монастыря и здесь увидел монаха-даоса, который, перебирая четки, читал молитву.
– Разрешите приветствовать вас, почтенный, – кланяясь промолвил Сунь-У-кун.
Отвечая на приветствие, даос спросил:
– Откуда вы прибыли, отец?
– Скажите, пожалуйста, здесь бодисатва Лин-цзи проповедует свои священные книги? – вопросом на вопрос отвечал Сунь У-кун.
– Совершенно верно, – подтвердил даос. – А почему вас это интересует?
– Осмелюсь просить вас, почтенный отец, доложить обо мне бодисатве, – попросил Сунь У-кун. – Я ученик преподобного отца Сюань-цзана, названого брата самого императора великих Танов, а зовут меня Великий Мудрец, равный небу, странствующий монах Сунь У-кун. Я хотел бы поговорить с бодисатвой по весьма неотложному делу.
– Отец мой! – улыбаясь сказал даос. – Вы наговорили столько, что всего и не упомнишь.
– Тогда скажите просто, что пришел ученик Танского монаха Сунь У-кун.
Даос удалился в храм. Как только бодисатва услышал о Сунь У-куне, он приказал прибавить благовоний в курильницах и приготовился встретить гостя. Великий Мудрец вошел в храм, и перед ним открылась великолепная картина:
Вид величавый храму придавало
Свеченье золота средь мягкой полутьмы,
Толпа пришельцев стройно распевала
Буддийские священные псалмы.
И в барабан стуча, служитель старый
Весь дружный хор всегда сопровождал,
И много было у высоких статуй
Цветов и фруктов, принесенных в дар.
Здесь изобилье яств – в больших сосудах
Расставлены на длинные столы,
И сладкий дым струится из курильниц,
Клубился он, заполнив все углы.
Здесь пламени спокойное горенье
В затейливых подсвечниках литых,
Здесь обретают все успокоенье
От проповедей ясных и святых…
Густой и белый – вдруг туман спустился,
Чтоб на верхушки сосен мягко лечь,
И демон злобный головы лишился, —
И вот уж убран всемогущий меч201.
Бодисатва оправил на себе одежду и пошел навстречу гостю. После этого Сунь У-куна подвели к столу, пригласили занять почетное место и тотчас же приказали подать чай.
– Прошу вас не беспокоиться, – промолвил Сунь У-кун. – Я пришел сообщить вам, что наш учитель на горе Желтого ветра попал в беду, и прошу вас, милостивый бодисатва, проявить свою божественную силу: усмирить волшебника и спасти учителя.
– Я получил приказ Будды, – сказал бодисатва, – укротить духа Желтого ветра. Будда пожаловал мне шарик, «усмиряющий ветер» и Драгоценный посох Летающего дракона. Когда-то я схватил этого волшебника, но сохранил ему жизнь и разрешил удалиться в горы. Я строго запретил ему наносить вред кому бы то ни было и творить безобразия. А то, что он собирается причинить зло вашему учителю, – мне неизвестно. В его преступлении отчасти повинен и я.
Несмотря на настойчивые приглашения бодисатвы остаться закусить и побеседовать, Сунь У-кун решительно отказался. Тогда бодисатва захватил посох Летающего дракона и вместе с Великим Мудрецом отправился на облаке в путь.
Очень скоро они прибыли на гору Желтого ветра.
– Великий Мудрец! – сказал тут бодисатва. – Волшебник боится меня, так что лучше я останусь на облаках, а ты спустись вниз и вызови его на бой. Когда он выйдет из пещеры, мне удобнее будет расправиться с ним.
Сунь У-кун так и сделал. Он опустился на облаке вниз и посохом разнес ворота пещеры.
– Эй, волшебник! Отдавай моего учителя!
Перепуганный привратник побежал доложить о случившемся. Тогда старый волшебник сказал:
– Эта мерзкая обезьяна совсем обнаглела! Вместо того чтобы утихомириться, она посмела разбить мои ворота! Ну, на сей раз я подыму такой ветер, который лишит ее жизни.
Он надел на себя боевые доспехи, взял стальные вилы и вышел из пещеры. Увидев Сунь У-куна, волшебник, не говоря ни слова, нацелился и нанес ему удар прямо в грудь.
После нескольких схваток волшебник решил вызвать ветер и только было раскрыл рот, чтобы подуть,
