можно, остались ещё нерешённые вопросы, которые обсуждить нужно уже между собой, без Зубра.
В баре в это время людей почти не было, всего три столика оказались заняты. Заняв один из свободных, рейдеры дождались официанта, молодого парня лет двадцати и сделали заказ.
— Честно говоря, — начала без вступлений Птаха. — Предстоящее нам дело отдаёт таким мертвецким тухляком, что кажется, как ни готовься, как ни продумывай, поляжем там все.
Остальные посмотрели на неё.
— Нет, не подумайте только, что я соскочить внезапно решила. Это, на самом деле, самое грандиозное, в чем я когда-либо участвовала, но не могу себя успокоить, как ни крути, а там и останемся…
— Шо-то ты, Птаха, расклеилась, смотрю, — произнёс Бесогон.
Птаха на него посмотрела и с лёгкой ироничной улыбкой ответила:
— Совсем нет, Бес, наоборот, мне не терпится отправиться уже, но боюсь не за себя… за ребят своих. За твоих. За вас, в конце концов, — она кивнула на Медоеда с Горцем. — Если бы можно было "откупиться" этими Институтскими, я бы не задумываясь так и сделала…
— Что между вами произошло? — спросил Горец. — Не с проста же ты их так не любишь.
— В Перепутье все их не любят. Так ведь, Бес? — Рейдер скривился, словно собирается сплюнуть и кивнул согласно.
— Я про тебя лично, Птаха, — уточнил отец Медоеда. — В Гвардейском их тоже не особо жалуют, но такой… явной неприязни… никто не испытывает. И мне… — он на секунду замолк, подбирая слово. — В предстоящем деле проблемы внутри группы не нужны.
— Тебе? — выгнула бровь Птаха.
— Мне. Я, Медоед, Сойка, Анжелика, думаю и Бесогон со своими, собираемся остаться в живых, — чеканил слова Горец.
Всё же характер у Птахи железный и прогнуть её, а тем более испугать, задача непростая. Она стянула губы в нитку, некоторое время молчала.
— Нас однажды подставили, Горец. Даже не так, кинули. В подробности вдаваться не буду. Нас наняли завалить скреббера. Что интересно, обнаружился он глубоко в Обитаемом поясе. Мы согласились. С нами тогда ещё куча учёных и бойцов от Института отправилось. Тварь мы в итоге выследили и убили. А затем Институтские ублюдки на нас напали. Накрыли нас "молчанкой", чтобы не могли Дары использовать и начали расстреливать. Троих человек тогда потеряли… тварь кончили без потерь, а эти выродки… — Птаха запнулась, взяла себя в руки, вспышка гнева улеглась так же быстро, как и возникла. — Но мы всё-таки ушли. А затем ещё месяц играли в кошки-мышки. В итоге положили всех, отомстили за своих. И больше с Институтом связываться зареклись. Так я и стала командиром, одна из всех нашла в себе силы, собрала в кулак оставшихся ребят…
— Печально, — произнёс Горец. — Однако сути это не меняет.
— Я понимаю, — усмехнулась Охотница. — Проблем не будет, даю слово. В конце концов и мне хочется живой и без потерь вернуться, — она пристально посмотрела на Горца, прямо в глаза. Это оказалось неожиданно тяжело, но глаз она не отвела и с расстановкой добавила:
— Но предупрежу сразу, если возникнет необходимость, я без раздумий всех их кончу.
— Будем надеяться, необходимости такой не возникнет, — тяжело ответил Горец.
Обстановку немного разрядил официант, принесший часть заказа, начал расставлять тарелки, затем ушёл за остальным.
— Ладно, с этим решили вроде. Я и сам их недолюбливаю, — сказал Бесогон, — Однако такой пылкой "нелюбови" к ним нет… оставим это. Вопрос с оружием всё-таки остался открытым.
Горец пожал плечами:
— Берите, что и сколько считаете нужным. Но рассчитывайте всё так, чтобы оно не мешало быстрому передвижению. По хорошему, до стрельбы лучше вообще не доводить. Стволы-то у всех глушёные, надеюсь? — он дождался кивков и совсем не обратил внимания на выражение лиц Птахи и Бесогона, мол, мог бы и не спрашивать. — Вообще, лучше всё же полагаться на Дары и клинки, вот лучшее оружие в Пекле. Странно конечно, что вы, Птаха, только кинжалами пользуетесь, — на этих словах Охотница поджала губы, но смолчала. — Как и говорил, в Пекле боезапас пополнить негде. Вернее, я знаю несколько мест, но это совсем не по пути.
— Семёркой-то, думаю, и там разжиться не проблема, — возразил Бесогон. — Магазинов в городах полно должно быть.
— Специально искать их или полицейские участки у нас не будет ни времени, ни возможности, поверь, — затем Горец на пару секунд задумался. — Там, на месте, конечно, в одном из соседних кластеров, магазин охотничий грузится… но охотничьи патроны вроде как хуже боевых…
Птаха и Бесогон усмехнулись, снова переглянувшись, Медоед в мыслях тоже "улыбнулся".
— Видно, что ты не стрелок ни разу, Горец. Различие между охотничьим и боевым патроном, если брать в расчёт лишь основное, только в останавливающем эффекте. Чем он больше, тем лучше. У охотничьих она больше, цель ведь убить дичь, не ранить. Мы же не против людей воевать собираемся, тварям до кусача охотничьих за глаза хватит. Так-то и боевым концы "тупят" конечно… — Бесогон умолк на несколько секунд. — Короче, боеприпасом, я так понимаю, разжиться всё-таки есть где? В любом случае, оружие мы возьмём.
Горец снова пожал плечами:
— Как обстоятельства позволят, Бесогон. Тот магазин может и вовсе не появиться, так что не загадываю. В общем, решайте, как считаете нужным, но повторюсь, в Пекле до стрельбы доводить крайне нежелательно. Уж лучше мы с Медоедом путь расчищать будем.
— Так и мы не дети, чтобы нас защищать! — Птаха даже возмутилась.
— Извини, обидеть никого не хотел. Дело в том, что на данный момент я о вас, Птаха, ничего не знаю. Бойцы вы отличные, без сомнения… — он снова замолк, подбирая нужную формулировку мысли.
— Но..?
— По сути, Птаха, ваша и Бесогона помощь понадобится только в конце, у портала, когда будем прорываться и столкнёмся с чужаками. И с ними обычное оружие уже не играет, биться с ними нужно их же оружием, Дарами. Медоед же вам о нашей стычке с одним из них рассказывал?
Птаха и Бесогон кивнули, а Охотница поняла, куда клонит Горец. Об этом и Медоед в своё время спрашивал, но Птаха так толком и не ответила, тема очень личная и ко всему прочему, можно сказать, секретная. Знать о Дарах другого иммунного, это уже половина победы, если
