Тунгдилу казалось, что он уголек в плавильной печи. Доспех защищал его от жара, но при этом разогревался, и гном мог испечься живьем, не успей он вовремя сразить противника.
От огня оружие гномов раскалилось, деревянные рукояти топоров и молота готовы были вспыхнуть, но все же удары попадали в цель.
Из-за яркого свечения разглядеть врага было трудно, однако гномы умели сражаться вслепую и очертаний противника им было вполне достаточно. После нескольких ударов Боиндила сияние погасло, и друзья увидели перед собой раненого в ногу мужчину лет шестидесяти, сжимавшего в руках короткий солдатский меч. Впрочем, оружие ему не помогло.
Белая мантия не защищала его от раскаленного металла топоров и длинного изогнутого шипа боевого молота. Гномы атаковали его с трех сторон, и вскоре окровавленное искалеченное тело мага рухнуло на землю. Боиндил успел напоследок раскроить ему череп.
После окончания боя друзья скрылись в туннеле и закрыли за собой проход.
— Ну вот, на одного врага меньше, — мрачно сказал Бешеный, посмотрев на недоуменные лица Фургаса и Розильды. — Но мне тут, Тион побери, жарко!
— А где Ондори? — поинтересовался Родарио, вновь поднимая Лирким на плечо.
— Альвийка! — Тунгдил только сейчас заметил пропажу. — Я слышал, что она кричала…
— Вероятно, маг испепелил ее, — злорадно протянул Боиндил. — Мне вот черноглазку совсем не жаль. К тому же нам не придется ломать себе голову, как от нее отделаться. — Он потопал вперед. — А мне так хотелось убить ее собственноручно.
Больше о смерти Ондори они не говорили. Никто не жалел альвийскую красавицу, да и, в сущности, они не были уверены в том, что она действительно погибла.
* * *
Им удалось добраться до объединенного войска, состоявшего из Третьих, Первых и Свободных, а также альвов. Авангард остановился в десяти милях от Пористы.
Тунгдил отнес Балиндис к Нарморе, чтобы та исцелила бедняжку своей магией, затянула раны и сняла боль. Кости должны были срастись, но с этим тело гномки могло справиться и самостоятельно.
Налагая целительные чары, Нармора услышала детский плач. Долг волшебницы велел завершить заклинание, но сердце матери кричало о другом. Вскоре альвийка бросилась в объятия мужа и прижала к себе дочь. Гномы растроганно смотрели на воссоединившуюся семью, и даже Боиндил смахнул слезинку, скатившуюся в его густую бороду.
Тунгдил не отходил от кровати Балиндис. Он принес гномке воды, смыл запекшуюся кровь и копоть с ее тела, натер следы от ожогов целебной мазью и никак не мог дождаться, когда же его любимая откроет глаза.
— Книгочей, ты идешь? — спросил его под вечер Боендал. — Нармора хочет, чтобы ты присутствовал при допросе аватары. Чем больше вопросов придет нам в голову, тем лучше.
Нежно погладив Балиндис по руке, Тунгдил последовал за другом.
— Я хочу предостеречь тебя, чтобы ты не лелеял ложные надежды… — заметил Боендал. — Глаимбар будет благодарен тебе за то, что ты спас его жену. Но она…
— Знаю, — печально улыбнулся Тунгдил. — Знаю, друг мой. Она никогда его не оставит. Но я также знаю, что люблю ее, а она любит меня. Мне уже давно стало ясно, что, несмотря на наши отношения с Мюр, я любил Балиндис. Последую примеру Боиндила и в дальнейшем буду держаться от женщин подальше. Заключи я Нерушимый Союз с другой гномкой, я предал бы Балиндис и оскорбил бы чувства своей супруги. Я рад, что смог спасти ее, и буду радоваться еще больше, когда вновь смогу назвать ее своим другом. Я молю Враккаса о том, чтобы она простила мне…
Кивнув, Боендал повел его на угольный склад, где Родарио запер Лирким. Нармора и Боиндил уже были там. Актер держал наготове ведро с водой.
— Давайте начинать.
Мим вылил воду на спину Лирким: гномы привязали аватару к полу лицом вниз. Девушка открыла глаза, и Родарио присел рядом с ней.
— Привет. Мы не смогли продолжить наш разговор в Пористе, и поэтому пришлось забрать тебя с собой. Если мы заметим, что ты пытаешься плести чары, мы тут же убьем тебя. Ты поняла?
Девушка попробовала поднять голову, но увидела только сапоги, колени и направленное на нее оружие.
— У меня рука болит, — сдавленно пробормотала она.
— Да, мне кажется, она сломалась, когда я… когда ты выпала из окна. — Родарио изо всех сил старался воздерживаться от привычной обходительности и не проявлять сочувствия, хотя у него сердце кровью обливалось. При виде красавицы ему трудно было поверить, что она виновна в смерти тысяч людей. — Ты поняла?
— Я не буду творить заклинания, — пообещала Лирким.
Ее голос дрожал, как и ее тело: путешествие по холоду и ледяная вода давали о себе знать.
— Что вы собираетесь делать с магическим источником? — начал допрос Родарио.
Он уже собирался укрыть Лирким теплым одеялом, но Тунгдил выхватил одеяло у него из рук.
— Эоил почувствовал источник, когда мы двигались к Дзон-Бальзуру. Он понял, как мы можем использовать поля силы себе во благо, — кашляя, объяснила девушка. — Я точно не знаю, что он собирался предпринять, но он сказал, что вскоре мы обретем огромную силу.
— Сколько вас и кто вы на самом деле? — спросила Нармора. — Вы люди, в этом я уверена. Говори, или молчание навлечет на тебя погибель.
— Нас семеро волшебников, четыре мужчины и три женщины. И еще эоил. Около четырех сотен солнечных циклов назад мы объединились, чтобы получить власть, которая позволит нам противостоять любому врагу. Легенда об аватарах и наши способности позволили нам вызывать в людях страх. Вы первые, кому удалось помешать нам.
— Что значит «эоил»? — Боиндил пнул ее ногой.
— Эоил… это эоил. Его нелегко описать, и он единственный из нас, кто действительно обладает божественной природой.
— Божественной? Не смеши меня. Не надо нам сказки рассказывать, он такой же выскочка и прохиндей, как и ты, — возмутился гном.
— Он эоил, — настаивала Лирким. — Там, откуда я родом, таких очень мало. Они сильные маги, и любое живое существо трепещет перед ним. Вы увидите его, когда нападете на Пористу. Ведь, я так понимаю, именно это вы и намерены предпринять. Он уничтожит вас. Это его сила превращает плодородные поля в пустыни, а моря в горы соли. Мы же лишь…
— И вы действительно черпаете силу из уничтоженного вами зла? — продолжила допрос Нармора.
— Да. Эоил научил нас заклинанию, благодаря которому злое начало, живущее в чудовищах, переходит в иную форму, форму магической энергии. Мы используем эту энергию для своих чар. Когда мы узнали, что в Потаенной Стране есть оскверненный магический источник…
— Так вы знали об этом? Вы пришли сюда не из-за Нод’онна?
— Эоил знал… А еще он сказал, что демон, управлявший Нод’онном, еще не уничтожен.
— Ну все, с меня хватит этих россказней об эоиле! — Боиндил уже выхватил топор, но Боендал остановил его.
