Род же по-прежнему сжимал меч в руке. Он занял оборонительную позицию, и огромная голова отвернула в сторону, стараясь избежать столкновения с лезвием. Левый потерял равновесие, тело дракона шатнулось вперед, голова Левого ударила Рода по боку, и Род головой вперед полетел в хвою.
— Пусть это тебя проучит! — воскликнул Левый. Но эффект был несколько испорчен дрожью в его голосе. Возможно, это произошло потому, что Фесс с ржанием бросился между своими хозяевами и чудовищем и забил копытами. Левый отступил.
И правильно сделал, потому что Род с налитыми кровью глазами уже выбирался из хвои.
— Ты, тупоголовый беглец из перегруженного кошмара! Ты, ничтожество! Плохо переваренный сыр! Ты, кладбище всех пороков…
— Пожалуйста! — возразил обиженный Правый. — Я старался…
— Не ты, твой… Ну, вот этот! — Род пренебрежительно махнул мечом в сторону Левого, который попятился еще дальше.
Двойник тоже держал меч в руке, но, бросив понимающий взгляд на Рода, опустил лезвие. Род неохотно последовал его примеру. Фесс заметил это и с фырканьем отступил в сторону. Этого только и дожидался Левый.
— Струхнул? — радостно завопил он и прыгнул — вернее, прыгнула левая сторона туловища дракона. Но правая сторона прочно уперлась, и чудовище запнулось за собственные лапы. С ревом оно скатилось по склону, треща кустами и деревцами и отскакивая от древесных стволов.
— Бедняга, — прошептал Род.
— Бедняга моя тетушка Фанни! — выпалил двойник. — Он же как резиновый! Вон как подскакивает на кочках! Наше дело — убраться отсюда, пока Левый не притащил Правого назад, по тропе. Побежали!
* * *
Через милю они остановились. Каждый держался за ствол дерева и тяжело дышал. Холодный ветер резал легкие, как лезвия хирургических скальпелей без наркоза. Фесс остановился в некотором отдалении.
— Что-то я не в форме, — отдуваясь, прохрипел Род. — Миля-другая раньше никогда не могла со мной такое проделать.
— Да, но эта миля… по глубокому снегу, — отозвался двойник.
— Я мог бы нести тебя, Род, на хребте, — укорил хозяина Фесс.
— Мне не хотелось тратить время на то… чтобы усесться верхом, — Род заставил себя выпрямиться и осмотреться. — Ну… нам лучше… идти. Куда… теперь?
— Хороший вопрос, — отдувался двойник, отталкиваясь от ствола. — Еще бы неплохо иметь на него ответ.
— Перед ними как раз была развилка дороги. По какой пойдем? — спросил Род.
— Правый или Левый? — отозвался двойник.
— Стоит спросить.
Они продолжали озираться, надеясь, что какая-нибудь деталь подскажет решение.
Внезапно от деревьев отделился один ствол и встал между разветвлением дороги. С удивлением они обнаружили, что это человек. На голову выше их, в одежде из темной коры. Тот же материал капюшоном покрывал его голову.
Род обменялся осторожным взглядом с двойником. Двойник кивнул и принялся обходить незнакомца, продолжая держать меч наготове.
Человек в плаще из коры откинул капюшон.
Род смотрел удивленно: лицо человека словно загибалось вверх. Рот у него ухмылялся, бугристые щеки были такими красными, словно выкрашены красной краской. Незнакомец выглядел так, словно сама идея грусти была ему неведома.
— Счастливое лицо, — сказал Род. — Постоянная улыбка.
— Ничего подобного, — возразил двойник. — Поглядел бы ты на него сзади. Печальное лицо.
— Господа, господа! — незнакомец умоляюще поднял руки. — Я и то и другое: в жизни всегда сначала Комедия, потом Трагедия! Или наоборот.
Роду не понравился такой взгляд на жизнь.
— И я должен спросить тебя, что ждет меня в будущем?
Незнакомец пожал плечами и весело ответил:
— К чему беспокоиться о будущем? — и тот же голос мрачно заметил: — Для меня все будущее — прошлое.
Род решил, что этому человеку следовало бы заняться рекламой товаров первой необходимости — отбою от покупателей не было бы.
— Куда бы вы ни пошли, — говорило Веселье, — везде есть чему радоваться, во всем есть красота и польза в любом опыте.
— Весь опыт прошлого — это боль, — ответила Трагедия, — потому что повсюду преобладают уродство и убожество.
Двойник скептически прищурился.
— Вы, парни, хоть в чем-то соглашаетесь?
— Конечно, — ответило Веселье, — в Единстве!
— Мы едины в двойственности, — объяснила Трагедия.
— Они не могут даже согласиться, в чем они согласны, — раздраженно сказал Род двойнику.
— Нет, они как раз идут на разумный компромисс, если правильно взглянуть на их высказывания, — двойник склонил голову набок. — Я хочу сказать, что Двойственность — это два аспекта Бесконечности. Не зря же горизонтальная восьмерка ее символ.
— И ты тоже, — простонал Род. — Послушай, не вернуться ли нам к главному вопросу, что мучил нас до момента появления этого театрального Януса?[2]— он снова повернулся к человеку с двумя ликами. — По какой дороге нам идти?
— По правой, — сказало Веселье.
— И, конечно, его слово не стало последним.
— По левой, — сказала Трагедия.
— Монетка есть? — спросил Род у двойника.
— Зачем?
— Раз воспользоваться советом нет никакой возможности, придется прибегнуть к методу Монте-Карло. Я готов бросить жребий.
— Случайность приведет к катастрофе, — провозгласила Трагедия.
— Случайность неизбежно приводит к счастью, — ответило на это Веселье.
— Откуда мне знать, что меня ждет? — Род посмотрел на Фесса. — Ну что, ты уловил в этом смысл?
— Не совсем, — ответил Фесс. — Но я вижу небольшое углубление в снегу там, где дорога разветвляется.
Род повернулся и посмотрел.
— Я ничего не вижу.
— Надо сравнить снежные бугры, Род.
— Поверю тебе на слово, — Род шагнул к середине дороги.
— Назад! — воскликнуло Веселье.
— Не ходи туда! — подхватила Трагедия.
— Наконец-то, — пробормотал двойник, — хоть в этом они согласились друг с другом.
Оба лица одновременно повернулись к нему — вернее, попытались повернуться. В результате двуликий человек отшатнулся, и Род проскочил мимо него.
— Стой! — закричало Веселье.
— Избегай умеренности! — взвыла Трагедия.
Но Род разбросал снег и обнаружил слабую, но отчетливую тропу.
