Книга Приключения Тигрового кота. Книга 1 - Инбали Изерлес

— Начнем сначала. Наш вожак?..

— Пирруп, вождь Пангур Храбрый, король наших мест.

— Хорошо, Мати. А теперь как насчет дам? Например, Арабелла? Ее тоже можно назвать «Пирруп»?

— Ну, наверное, да: Пирруп, храбрая Арабелла, Главная по охоте…

— Нет, нет, нет! — воскликнул Воробей.

Он вздохнул и ловко забросил лапой себе в рот еще один кусочек рыбы. Мати уже какое-то время жил у шлюза Крессида, и Воробей взялся обучать молодого кота.

— Правильно называть ее вот как: Пирруп, Арабелла Храбрая, Владычица Охоты. Порядок слов очень важен.

— Крысы… Никогда бы не стал их ловить! — пробормотал Мати.

— Но придется, мальчик мой. Ладно, а теперь вот что. Если Пангур берет Арабеллу в свои королевы…

Мати весело мяукнул. Он просто не мог вообразить Пангура рядом с жеманной персиянкой.

— Конечно, вряд ли это случится, как понимаешь… — продолжил Воробей, не обратив на это внимания. — Но все равно, если он это сделает, все изменится. Тогда ты будешь прав, говоря «Арабелла Храбрая», но, конечно, с уточнением: «леди Арабелла Храбрая». «Храбрый» и «Мудрый» всегда следуют за именем, если речь не идет о вожаках. Если запомнишь это, остальное будет нетрудно.

Мати не был в этом так уж уверен. Ему все это казалось бессмысленным.

— Просто помни, — продолжил Воробей. — После первого успеха на охоте или выигранной схватки к имени кошки кое-что добавляется, уточняется ее призвание, занятие.

— Что еще за добавка? — не понял Мати.

— Хороший вопрос… В общем, это нечто, следующее за именем, как хвост следует за твоим телом. Когда ты наконец поймаешь мышь, тебя могут прозвать Мати, Убийца Мышей, или еще как-то в этом роде. Это честь, и дополнение к имени дается на короткой церемонии во время собрания в полнолуние.

Мати пытался сосредоточиться, но мысли расползались в разные стороны.

— В дальнейшем, и тоже с особым ритуалом, может добавиться и еще одно имя. Например, кошка завоюет уважение общины умением драться, охотиться или доказывать свое в споре. Соображаешь?

— «Храбрый» для охотников или бойцов и «Мудрый» для тех, кто умеет думать? — предположил Мати.

— Или для любого, кому сообщество хочет выразить уважение, хотя он и не охотник, и не боец. Например, Финк Мудрый, Страж и Ловец Крыс. Вообще-то, я понятия не имею, поймал ли этот лентяй хоть одну крысу в своей жизни, но он определенно умеет говорить, а ты знаешь, как это полезно. Вся политика на пятьдесят процентов от этого зависит.

Мати вежливо кивнул, хотя совсем ничего не понял в словах Воробья. И подумал: есть ли титул у самого Воробья и если есть, то какой?

Но спросить не осмелился.

— Теперь вот что. Тебе не стоит слишком тревожиться по этому поводу, правильные имена на самом деле нужны только в особых случаях. Когда-то и на собраниях полнолуния так было, но это изменилось. Пангур не требует соблюдения формальностей… И кто бы стал его за это винить? Он молод, полон энергии и честолюбия.

Мати подумал об удивительном черном коте.

— А ты помнишь, что означает «пирруп»? — спросил Воробей.

Мати нахмурился. У него все перепуталось в уме.

— Нет? — не отставал Воробей.

Мати покачал головой.

— Ладно, — продолжил Воробей. — Звание «Пирруп» припасено для самых важных особ в нашем сообществе. Большинство кошек никогда не удостоятся такой чести. Ею награждают только тех, кто совершил нечто удивительное, особенное. Пангур приобрел звание «Пирруп», победив старого вождя в честном бою. Трильон стала «Пирруп» после того, как прошлой зимой во время великого голода заманила в ловушку огромную колонию мышей, когда у батраков был праздник и рыночная площадь опустела. Мы все пировали несколько дней…

Воробей погрузился в сладкие воспоминания.

— С добрым утром, мистер Воробей! — послышался снаружи голос Домино.

— Входи, входи! — откликнулся Воробей.

— Я вот подумал, может, Мати сходит со мной кое-куда? — сказал Домино, маяча у входа. — Это ненадолго.

Мати улыбнулся и повернулся к Воробью.

— Ну, видишь ли, юный Домино, я как раз учу Мати правильно обращаться к членам нашего сообщества…

Воробей посмотрел на Мати, потом на Домино. Оба подростка умоляюще уставились на него.

— Но, полагаю, тут нет ничего срочного, да и хватит, пожалуй, для одного раза, а, Мати?

— Спасибо! — вместе воскликнули Мати и Домино.

Попрощавшись с Воробьем, они помчались к вишневым деревьям.

— Скорее, Мати, я хочу тебе показать удивительную груду листьев там, в парке!

Они стремглав пронеслись вдоль рыночной площади и наконец добрались до громадной кучи крупных золотых листьев. Их смели с дорожек на краю парка, и теперь они ждали, когда их соберут в мешки и увезут. Мати подумал, что каждый из этих листьев похож на ладонь старого человека, слегка согнутую и пронизанную венами.

Тут Мати услышал чириканье на одном из голых деревьев, чьи ветки нависали над оградой парка.

— Смотри! — окликнул его Домино.

Он не сводил глаз с маленькой птички — она прыгала по веткам, раздув красную грудку и подняв белый хохолок.

— Давай ее поймаем! — предложил Мати, хотя и понимал: птица улетит задолго до того, как они до нее доберутся.

Домино покосился на него:

— Даже и не шути так! Это же первая малиновка луны урожая!

— О чем это ты?

— Неужели там, откуда ты явился, нет такой традиции?

— Какой традиции? Я вообще никогда раньше не видел таких птиц.

— Ну, здесь ты много таких увидишь. Они всегда тут летают. И если заметишь первую малиновку луны урожая, тебя ждет удача. Эта малиновка приносит первые знаки мягкой весны, пусть даже зима на носу. Понимаешь, это как… ну, некий символ. Вроде как дает надежду на долгие теплые ночи и сытную еду. Но даже и не думай съесть саму малиновку, никогда! Это дурной знак, по-настоящему дурной!

— Кто так говорит?

— Все! — недоуменно откликнулся Домино. — Неужели ты никогда этого не слышал? Все знают про первую малиновку и луну урожая!

— Но что такое «луна урожая»?