Затем в течение сорока минут Ричард расписывает все огрехи и ошибки, допущенные его коллегами. Все попытки Саймона сменить тему Ричард игнорирует, упорно возвращаясь к своим проблемам.
Ричард: Ну а я запретил показывать этот план клиенту, пока он все не исправит. Естественно, он проигнорировал мои слова.
Саймон: Понятно, а что еще нового в жизни? Как дела у твоей сестры, она, кажется, пыталась писать…
Ричард: Это же совершенно неприемлемо. Я приказал ему переделать все и поправить ошибки, а он даже ухом не повел.
Саймон: Да, неприятная ситуация. У меня вот тут тоже проблемы с учеником, который не хочет делать домашнее задание…
Ричард: А если они не будет делать то, что я им говорю, то я просто не знаю, что делать. Все это заставило меня задуматься о необходимости расписывать все шаги самостоятельно, но им не нравится это…
Перемешивая доказательства своей незаменимости и детали вороха проектов, за исполнением которых он следит, Ричард демонстрирует то, насколько он успешный и прекрасный работник. Он рассказывает о том, как его ценит начальство и как важен его труд для успеха всей компании. Затем Ричард переходит к тому, как продвинуться в своей компании, чтобы сделать маленькую передышку, он даже обращается к Саймону за советом, однако, даже не дослушав, он продолжает свое выступление.
Примерно через час после начала панегирика самому себе Ричард, казалось бы, начинает проявлять искреннюю заинтересованность в работе Саймона. Однако очень быстро становится ясно, что его интерес объясняется его планами заключить с правительством контракт, связанный с образованием. Как оказалось, у Саймона есть свое хорошо обоснованное мнение на этот счет, поэтому Ричард решил послушать, переведя свою эмоциональную систему из режима «Передача» в режим «Прием» первый и, пожалуй, единственный раз за весь вечер. Тем не менее, разобравшись в деталях, Ричард утратил интерес к его словам и начал разрабатывать план по продвижению собственного предложения и уничтожению проекта Саймона. Планируя шаги, которые могут повредить его другу, Ричард не испытывает никаких угрызений совести, считая, что он поступает правильно, подрезая крылья этому выскочке. Он втайне завидует Саймону, которому работа приносит удовлетворение, а семейная жизнь сложилась.
Действительно, после краткого вступления Ричард переводит тему на свою сексуальную жизнь. Следует отметить, что он гомосексуален и несколько лет назад любовник ушел от него к женщине, а теперь Ричард одержим попытками соблазнить кого-нибудь из офиса. К несчастью, молодой человек, на которого Ричард положил глаз, не является гомосексуалистом, однако Ричард полагает, что это все «чушь». Ричард еще примерно час без перерыва рассказывает о своих удачных и неудачных попытках злоупотребить своей властью для того, чтобы заставить выбранного партнера пойти с ним в постель.
Ближе к закрытию паба Ричард позволил себе краткое отступление от темы, ставшей основой всего вечера – от себя любимого, и обратил внимание на Саймона. Все явные и настойчивые попытки Саймона сменить тему были пресечены самым безжалостным образом. Заинтересованность только в одном предмете разговора замечена за Ричардом не только в приведенном случае, но и в повседневной жизни. В ситуациях, предполагающих множество различных тем для обсуждения, Ричард испытывает настоящий дискомфорт, если разговор не связан с ним или не позволяет подчеркнуть его значимость и успешность его карьеры. Саймон неоднократно становился свидетелем того, как на различных мероприятиях Ричард отпугивал от себя людей, стараясь оказаться в центре внимания.
По пути домой Саймон чувствовал себя опустошенным и возбужденным. Эпизодически общение с Ричардом может быть интересным и увлекательным, тем не менее Саймон чувствовал себя обманутым и немного огорченным.
Для достижения успеха триадическому нарциссу необходимо макиавеллистское дополнение его личности, без которого они превращаются в Мистера Жабба из Жабб-холла – напыщенного фантазера. Для того чтобы претворить свои амбиции в реальные действия, им нужна хитрость. Без развитых навыков маскировки, как у Джэн (ученая с чертами триадического психопата), их желание выделиться и раздутая самооценка будут слишком заметны для начальства и коллег, подавляя которых чувством собственного превосходства нарциссы будут закрывать себе путь вверх по карьерной лестнице. Тем не менее они будут всегда теми, кто царствует в собственном выдуманном мире, как герой П. Г. Вудхауса – Укридж (авантюрист, постоянно пытающийся разбогатеть).
Однако общение с коллегами-нарциссами куда как менее проблемно, чем с триадическими психопатами и макиавеллистами. Их просто выявить, они хорошо реагируют на лесть и иные инграциационные приемы, которые в той или иной степени хорошо удаются большинству из нас. Так, например, Фазиль – очень успешный арабский предприниматель, о котором можно сказать, что «его большое эго» сочетается с огромной неуверенностью в себе. Фазиль задолжал много денег своему поставщику – Чарльзу, очень прозорливому нетриадическому макиавеллисту. Основная проблема заключалась в том, что долг нельзя было погасить без подписи председателя совета директоров Фазиля – хитроумного триадического макиавеллиста. Подпись никак не могли получить, и Чарльз понял, что ситуация достигла точки, когда Фазиль полностью потерял лицо. Частично сложившиеся обстоятельства были продиктованы культурологическими особенностями, тем не менее основной составляющей проблемы было нежелание Фазиля признать, что в мире есть кто-то более важный, чем он сам.
Как сказал Чарльз: «Фазиль начал избегать меня. Ему кажется, что он перестал быть главным, потому что председатель совета не может подписать мне платеж. Ему бы стоило написать мне: «Дружище, отличная работа. Вот деньги и вот бонус». А он не отвечает на мои письма». Проанализировав ситуацию и догадавшись, что причиной просрочек платежа был нарциссизм Фазиля, Чарльз понял, как можно развернуть ситуацию в свою сторону. Он написал Фазилю письмо, в котором выражал свое восхищение выполненным проектом, а также заверения в том, что председатель и совет могут гордиться им, кроме того, он подчеркнул свою радость от возможности работать и учиться у такого специалиста. Почти в самом конце письма вскользь добавил: «Да, кстати, у меня осталась пара вопросов, вы не могли бы подсказать: с кем можно будет их решить. Ваша компания осталась мне должна вот эту сумму, дискреционный бонус и за эту концепцию – итого почти полмиллиона». Ответ последовал незамедлительно: «Чарльз, я просто невероятно рад нашему сотрудничеству. Спасибо за оказанную помощь. Без вас я не смог бы и половины. Чарльз, пожалуйста, направьте мне отдельные счета по каждой позиции. Я, в свою очередь, прослежу, чтобы финансисты оплатили их вам. С уважением, Фазиль».
