Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Я старался отвечать медленнее, обстоятельнее. Вижу — Мацуй оживился, улыбается, отложил карандаш. Говорит что-то секретарю райкома комсомола, тот тоже улыбается. На душе стало легко.
И я произнес речь, первую в своей жизни. Говорил о том, что сегодня у меня большой праздник, что такое же радостное чувство я испытывал много лет назад, когда вступал в пионерскую организацию, что теперь даю обещание быть верным комсомольцем-ленинцем.
В зале зааплодировали, и мне опять стало неловко.
Я был принят единогласно. Секретарь райкома сказал мне:
— Будьте же достойны нашего комсомола!
И я понял, что только сейчас вступил в пору сознательной жизни…
7. Учебный год
Требования в техникуме к нам большие. Несколько студентов были отчислены за неуспеваемость. Перед экзаменами я очень волновался — вдруг провалюсь! — но сдал все предметы на «отлично» и «хорошо».
Ребята стали разъезжаться на каникулы. Собрался и я в деревню, но меня вызвал к себе председатель профкома:
— За отличную учебу и активную работу в комсомоле ты премируешься путевкой в дом отдыха в Новгород-Северский. Поезжай, отдохни.
Вошел Мацуй, озабоченно посмотрел на меня и сказал:
— Ты даже похудел за время экзаменов. Поправляйся, людей посмотри, себя покажи.
Путевки получили еще несколько студентов-отличников, и мы дружной, веселой компанией поехали отдыхать. Чудесные две недели провел я в небольшом доме отдыха на высоком берегу Десны, в вековом парке, возле старинного монастыря — исторического музея. С крепостного вала открывался замечательный вид на леса, заливные луга, болота. Мы ходили с экскурсоводом по историческим местам, влезали на крутой холм, где, по преданию, стояли новгород-северский кремль и терема князя Игоря — некогда неприступное оборонительное сооружение; осматривали пещеры, купались в Десне, загорали на горячем песке, по утрам занимались гимнастикой, потом играли в городки и на бильярде. Для меня это был не только отдых. В эти дни я многое узнал из истории Родины. В Шостку я вернулся загоревший, полный сил и энергии, новых впечатлений.
На втором курсе в начале года меня перевели на механическое отделение. Этим я был обязан заведующему учебной частью. Он хорошо знал студентов и часто беседовал с нами. Минувшей весной я ему как-то сказал, что меня очень интересует механика, машины. Он запомнил это, и мое желание осуществилось.
Я увлекался черчением. Оно давалось мне легко. Привык к точному измерению деталей, аккуратности, приобрел навыки, которые потом, когда я стал изучать самолет, мне очень пригодились.
Заниматься в техникуме становилось все труднее и интереснее. Приступили к занятиям в лаборатории, началось чтение специальных дисциплин. Но, несмотря на дополнительные лабораторные занятия и чертежи, свободное время оставалось. Может быть, оттого, что я уже привык работать систематически и, следуя советам Мацуя, тщательно планировал свой день. Я даже успевал ходить в городскую библиотеку и там дополнительно читать техническую литературу.
Новыми моими товарищами по комнате были Миша Вербицкий — его все звали «профессором»: он был начитан, серьезен и хорошо знал математику — и Кузьма Филонов, добрый, веселый украинский парубок, с которым я любил меряться силой.
К Октябрьским праздникам нам поручили оформлять клуб. На несколько дней наша комната превращается в мастерскую: по вечерам Кузьма варит зубной порошок с клеем, Миша режет, клеит, а я рисую. К нам то и дело забегают ребята посмотреть на нашу работу.
Торжественно отпраздновав двадцатую годовщину Октября, мы начинаем готовиться к 12 декабря — дню выборов в Верховный Совет СССР. У нас в техникуме избирательный участок. Оформляю его лозунгами и плакатами. Но очень обидно, что не смогу принять участие в выборах — мне еще нет восемнадцати лет.
Миновал праздничный день 12 декабря. Наступили будни. Потекла размеренная жизнь от зачета к зачету. Незаметно подошла весна, а с ней и переводные экзамены.
8. Новое увлечение
В воскресенье утром, как всегда, до завтрака занимался гимнастикой в спортивном зале. Вошли два студента с третьего курса. На них были новые военные гимнастерки и до блеска начищенные сапоги. Ребята держались независимо и молодцевато.
— Что за маскарад у вас, товарищи? — спросил я.
— Маскарад?! Мы учимся в аэроклубе, и нам выдали форму.
Я застыл на турнике.
— А как вы туда попали?
— Очень просто: взяли в комитете комсомола характеристики, написали заявления, и нас приняли.
— А что вы изучаете в аэроклубе?
— Сейчас заканчиваем изучение материальной части самолета и теории авиации. Скоро выйдем на аэродром. Пока тренируемся на батуте.
— Что такое батут?
— Сетка для тренировки вестибулярного аппарата. Я ничего не понял. Спрашивать было как-то неловко, но я все же решился:
— А это интересно?
Аэроклубовцы не без презрения посмотрели на меня, и один из них сказал:
— Он еще спрашивает!.. Но летать не все могут. Говорят, неспособных будут отчислять из аэроклуба, чтобы зря на них бензин не тратить.
— А как вы успеваете и в техникуме и в аэроклубе?
— Так и успеваем. В аэроклубе есть ребята и с завода. Учатся без отрыва от производства.
— Ну, кончите аэроклуб… А дальше что? — допытывался я.
— А потом пойдем в летное военное училище… если, конечно, все испытания сдадим и по здоровью подойдем.
Они стали упражняться на кольцах, а я сидел на турнике и думал: «Вот это здорово — летчиками станут!»
Один из аэроклубовцев, ловко подтягиваясь на кольцах, заметил:
— Нас инструктор по парашютному делу каждый день заставляет физкультурой заниматься. Говорит: летчик должен быть хорошим спортсменом.
— Ну, этого-то я не боюсь!
— А ты что, тоже захотел в аэроклуб поступать?
— Не знаю еще, — ответил я.
Но у меня уже созрело твердое решение при первой возможности поступить в аэроклуб.
Начались экзамены, и думать об аэроклубе было некогда. Экзамены сдал хорошо, перешел на третий курс, и меня опять отправили на отдых в Новгород-Северский.
Беззаботно и весело бежали дни. Но нашу спокойную жизнь нарушило сообщение в газетах: 29 июля японские войска нарушили советскую границу в районе озера Хасан и атаковали высоту Безымянную, советские пограничники вступили в бой с японскими захватчиками; 31 июля японцам удалось захватить высоты Безымянную и Заозерную.
6 августа началось наше наступление. С каким волнением следил я за сообщениями с далекой восточной границы нашей Родины! Замечательна была доблесть наших артиллеристов, танкистов, пехотинцев, но почему-то я был особенно захвачен сообщениями о действиях советских летчиков. Там, в районе Хасана, стояла дождливая погода, ни один вражеский самолет не осмелился подняться в воздух из-за тумана, а наши самолеты непрерывно появлялись над сопками, занятыми японцами.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
