— Эти господа хотят, чтобы ты проследовал с ними, — немного виновато сообщил Гизариус.
— Для чего?
— Там... узнаешь! — блондин прямо-таки лучился искренней радостью. Так бывает счастлив человек, когда ему удаётся отвертеться от чего-то очень неприятного.
— Как пожелаете, — я пожал плечами.
Солдаты привычным, хорошо отработанным движением взлетели в сёдла, и угрюмый бросил мне:
— Шагай вперёд!...
...Я мрачно смотрел себе под ноги, топая по тропе, на которой уже отпечатались следы лошадей. Должно быть, этой же дорогой солдаты добирались до дома Гизариуса. Фрэлл! Пакостно-то как на душе... Два раза за один день оказаться на Пороге — это слишком даже для меня и моей удачливости. Но страшно... страшно не было. Отбоялся ещё час назад, когда ведунья поигрывала ножом перед моим горлом. И как всякий раз, когда ситуация доходит до характеристики «ничего сделать нельзя», рассудок и чувства затопило равнодушное спокойствие. Я бы даже сказал: безразличное. Сами подумайте: если за вами приходят два человека, профессионально занимающихся душегубством, да при этом на лицах сих молодчиков ясно читается приговор, волноваться и переживать по этому поводу глупо. И — опасно. Лучше успокоиться и взвесить все «за» и «против», дабы не упустить тот единственный шанс, который поможет выкарабкаться из ловушки. Честно говоря, я на такие «спокойные» рассуждения способен удручающе редко, но сегодня... Сегодня повезло: «отступник», а вслед за ним и старуха, изрядно потрепали нервы, тем самым снижая мою чувствительность до предела. Проще говоря, я знал, что меня собираются убить, но нисколько не оплакивал этот неоспоримый факт. И даже не мучился вопросом: «Почему?» Зачем торопить события? Скоро и так всё узнаю...
Мои конвоиры не упускали случая повеселиться, пиная меня в спину носками своих тяжёлых сапог. Я честно падал на четвереньки, вставал, отряхивался и продолжал движение. Огрызаться или ещё каким-либо образом выказывать неудовольствие по поводу извоженных в грязи штанов и варежек я не считал нужным. Хотят люди развлечься — пусть развлекаются, пальцем не шевельну. Не то настроение, чтобы дурачиться. Вялое и апатичное настроение. Так и вижу: стоит за ближайшей сосенкой Вечная Странница и довольно улыбается. Мол, допрыгался, наконец-то, сынок? А я подожду, подожду: совсем уж недолго осталось...
В паузах между пинками и грубым гоготом солдаты вполголоса перебрасывались фразами, которые прояснили ситуацию, но не настолько полно, как хотелось бы мне. В частности, я услышал, что «кэп будет доволен», что обо мне они узнали в трактире на торговом тракте, куда нечаянно забрёл один из деревенских мужиков, и что «надо поскорее покончить с делами и возвращаться». Из интонации, с которой было произнесено слово «делами», следовало, что одним делом являлся я, а вот с кем или с чем ещё нужно было «покончить»?...
Хорошо, что не ломал голову над вопросом, зачем солдатам понадобился именно я и никто иной. Не угадал бы, хотя ответ стал совершенно очевиден, когда два всадника и один пеший путник ступили на просторную поляну...
Первое, что бросилось мне в глаза — женщина, обессиленно ссутулившаяся у кромки зарослей. Платье — добротное и даже богатое — вздымалось в районе живота холмом. Пока ещё очень пологим, но свидетельствующим о том, что женщина... Беременна?! Так вот почему меня сюда притащили... Ишь, чего удумали, стервецы: свои ручки, значит, марать неохота, а мне, мол, терять нечего — и так уже отмечен. А потом меня быстренько повесят рядом с несчастной, которую я же и должен лишить жизни... Блестящий план. Я даже хотел поаплодировать отряду, состоящему из пяти человек: те двое, которые ездили за мной, арбалетчик, верхом маячивший на краю поляны, ещё один воин — умелый и грозный на вид, и, собственно, командир. Так вот, поаплодировать хотел, но передумал, встретившись взглядом со старшим офицером отряда.
В глазах сухощавого мужчины, чья борода была обильно тронута сединой, плескалось напряжение. Как будто он не мог решить, что и как ему нужно делать. Это напряжение не исчезло и при моём появлении, наоборот: офицер посмотрел на меня, словно спрашивая: «Кого они мне притащили?», а вслух разочарованно пробормотал:
— Мальчишка?
Я обиделся. Если ваш покорный слуга выглядит не слишком солидно, это вовсе не значит, что с ним следует обращаться, как с ребёнком. Не спорю: иногда такое положение весьма удобно. Но сейчас мне почему-то стало горько. Значит, я — мальчишка, но для вашего грязного дела сойду?
Угрюмый солдат пожал плечами:
— В чём проблема, кэп? Тут силы много не надо...
— Да нет, ничего... Просто подумал... — капитан ещё раз взглянул в мою сторону. Что-то во мне ему, определённо, не нравилось. И я даже знаю, что. Моё спокойствие. Но беззащитный внешний вид смыл с сердца офицера налёт справедливых сомнений.
— Вот что, парень... — начал он. — Видишь эту женщину?
— Угу, — кивнул я.
— Она преступила закон и подлежит казни... Приговор в исполнение приведёшь ты.
Милое предложение. Впрочем, вру: это приказ, и приказ, не терпящий возражений. Спасибо, дяденька! Хочешь сделать из меня палача?
— А потом? — невинно поинтересовался я.
— Потом пойдёшь домой, — нарочито равнодушно ответил офицер.
Я поджал губу и хмуро посмотрел на него, не скрывая, что не особенно уверен в озвученном исходе дела. Капитан отвёл глаза. Что ж, толика совести у него, похоже, осталась. Но она не поможет нарушить указания вышестоящих чинов, верно?
— А... что она сделала?
— Тебе не надо знать, — отрезал угрюмый.
Ну, не надо, так не надо. Я посмотрел на женщину.
Высокая. Стройная. Руки связаны за спиной. Лицо закрыто капюшоном длинного плаща. Кислое яблоко...
ЧТО?!
Эльфка?!
Не может быть!...
«Почему же?...» — ехидно осведомляется Мантия.
Эльфка... Поэтому её и приволокли в эту глушь — не оставлять следов, избежать лишних глаз... Мерзавцы...
«Ты против?...»
Против чего?
«Её смерти?...»
Я... Я не хочу становиться палачом.
«Но убить — не против?...» — продолжает допытываться Мантия.
Против, не против... Какая разница? Она же не окажет сопротивления...
«А если бы оказала?... Убил бы?...»
Да. Чтобы сохранить собственную жизнь.
«Так в чём же дело?... Убив, ты проживёшь несколько лишних минут... Отказавшись — умрёшь вместе с ней...»
Великолепный выбор! И что тебе кажется более симпатичным — поиграть в палача или благородного, но глупого героя?
«Выбирать всё равно будешь ты...» — ухмыляется Мантия.
Поганка!
«От поганца слышу!...»
Что это мы сегодня такие игривые?
