— Я кончаю.
И в это самое мгновение я внезапно ощутила страшное опустошение и любовь одновременно. Это было умопомрачение, проникающее до мозга костей исступление. В такие моменты из груди вырывается завывающий пронзительный стон, словно в предвкушении неминуемой смерти.
— Я кончаю… — я отчаянно вцепилась в него и припала к его телу, закрыв глаза. Казалось, мы срослись тысячелетия назад и с тех пор не разлучались.
Он тоже кончил, издав при этом предсмертный вопль.
Но и на этот раз, как и прежде, у него не было семяизвержения.
Потом в гостиной мы пили теплый чай с лимоном и умиротворенно разговаривали, откинувшись на диванные подушки.
— Похоже, тебе нравится заниматься любовью на кухне, — лукаво заметила я.
— Обстановка у меня на кухне намного лучше, чем в спальне, — он смущенно улыбнулся. — А ты не думаешь, что на кухне женщина выглядит особенно женственной и привлекательной?
— Неужели? — я попыталась вообразить себя на кухне, но перед мысленным взором вставала неприглядная картина: я, как угорелая, мечусь между плитой и мойкой, растрепанная, перепачканная сажей и в засаленной одежде. — Значит ли это, что ты будешь любить меня сильнее, если я приготовлю тебе чего-нибудь поесть?
— Вот именно, — ответил он полушутя, не убирая руки с моего плеча.
— Знаешь, мне ужасно любопытно… — я приблизилась к нему и после недолгого колебания, успокоенная его ободряющей улыбкой, прошептала прямо в ухо: — Скажи, у тебя никогда не бывает семяизвержения?
Он внимательно посмотрел на меня:
— А откуда ты знаешь?
— Ну, у меня есть шестое чувство или третий глаз, называй, как хочешь, — ответила я со смехом.
— Правда? — Он нежно потерся носом о кончик моего. — Иногда это происходит. Но не часто.
— А почему? Разве это не мешает тебе испытать удовольствие, когда ты кончаешь?
Мое недоумение было искренним. В старых китайских даоистских манускриптах говорилось о том, что воздержание от семяизвержения помогает сохранить остроту восприятия и бодрость ума, продлевая жизнь и молодость. Согласно классической древнекитайской литературе, например, «Нефритовому императорскому трактату об искусстве любви», овладев тремя тысячами женщин, мужчина мог обрести бессмертие. Но в жизни я никогда не встречала человека, столь изощренного в даоистской альковной практике.
— Нет, не мешает, — и в подтверждении своих слов он замотал головой из стороны в сторону.
Я взглянула Мудзу в лицо, лицо без возраста, излучавшее тепло всегда, когда он улыбался, и промолчала.
— А тебе это не нравится? — спросил он робко. — Ты из-за этого чувствуешь себя хуже?
Я молча отрицательно покачала головой.
— Секс с тобой — это болезненное влечение, сродни наркомании, от которой невозможно излечиться. Меня влечет к тебе днем и ночью. Знаешь, я, словно зевака в новогоднюю ночь, который целый год дожидался праздничного фейерверка и, дождавшись, стоит, высоко задрав голову и широко раскрыв рот в ожидании разноцветного сверкающего чуда, — сказал он, засмеялся и бережно дотронулся кончиком пальца до моего лба: — Ты…
Мы лежали рядом, закрыв глаза, в полном молчании.
Было еще не так уж поздно, но, похоже, Мудзу устал после длительного перелета. Он вскоре заснул и начал тихо похрапывать.
Жалюзи были подняты, и в окно попадал свет огней раскинувшегося внизу ночного города. Небо было не черным и не синим, а свинцово-серым с багровыми кровоподтеками, как в фильмах про вампиров. Где-то на улице, сорока пятью этажами ниже, сновали автомобили, и их монотонный гул сливался с убаюкивающим бульканьем увлажнителя на полу у изголовья кровати, словно за окнами лил дождь.
Я лежала и с чуткостью страдающего хронической бессонницей человека вслушивалась в звуки ночи.
Не знаю, сколько времени прошло, но я вдруг страшно проголодалась. Я тихонько встала, накинула что-то из одежды и прокралась на кухню. Включила свет, и моим глазам предстало сказочное, оснащенное по последнему слову техники королевство. Огромное, теплое и уютное.
Я открыла холодильник и с жадностью съела три куска пшеничного хлеба из муки грубого помола, две упаковки йогурта, четыре маринованных пикуля и целую плитку шоколада.
Сидя за кухонным столом, я поддалась подступившей дремоте. Сладкая сонливость овладела телом, мягкой кошачьей лапой погладила грудь, голову, руки и ноги, и я погрузилась в небытие.
…Словно поднятое неведомой силой, мое тело легким облаком плыло по воздуху и потом спустилось с небес прямо на белые прохладные простыни постели. И в это мгновенье я пробудилась от сна.
Это Мудзу отнес меня из кухни на кровать. Он ласково погладил меня по спине и прошептал:
— Спи спокойно. Тебе нужно отдохнуть.
8
Ужин для любимого
На свете нет более завораживающего зрелища, чем прекрасная женщина на кухне, готовящая еду для любимого.
Том Вольф Нужно делать даже то, что выше ваших сил.
Элеонор Рузвельт На улице сильно похолодало, но снега больше не было. Старожилы говорили, что эта зима в Нью-Йорке была самой бесснежной за последние двадцать лет.
В ресторанах перед едой перестали подавать воду и приносили стакан только по просьбе посетителей. Муниципальное законодательство строго нормировало расход воды для мытья машин, полива газонов и садов. Мне пришлось отказаться от ежедневных ванн; теперь я принимала душ через день.
Воздух был морозным и сухим. После душа мне приходилось, дрожа от холода, втирать в кожу увлажняющий крем, а потом — специальный лосьон.
Однажды — в тот день на улице стоял такой трескучий мороз, что в домах, наверное, передохли все тараканы, — случилось невероятно радостное событие. Мне позвонил мой агент и дрожащим от волнения голосом, захлебываясь от восторга, сообщил неожиданную новость. Он так не переживал даже в прошлом году, когда меня пригласили на «Си-Би-Эс» в знаменитую программу «60 минут» для пятиминутного интервью.
— Твой издатель из «S&S» очень доволен, — сообщил он мне торжественным тоном. — Твоя книга вошла в десятку лучших по рейтингу «Сан-Франциско Кроникл», а в некоторых других рейтингах стоит на первом месте!
— О… — я считала себя обязанной издать что-то вроде восторженного восклицания, потому что на том конце провода от меня явно ждали именно такой реакции. Но книга, на обложке которой красовалась моя фотография и которую сейчас во всем мире раскупали, как горячие пирожки, так обескровила меня, что я была не в состоянии испытать восторг. Я немного помолчала, откашлялась и хрипло произнесла:
— Да? Ну, что ж, этого следовало ожидать, ведь она стала бестселлером во многих странах.
