Открылась дверь, радостно воскликнул Бенсон, и наконец послышался знакомый голос. Граф улыбнулся, вышел в зал и направился к молодому человеку, протягивая ему руку для рукопожатия.
– Питер! Вот так сюрприз! Как славно, что ты приехал. Входи, мой мальчик!
Гость тоже улыбнулся, и они сердечно обнялись.
– Джайлз! А ты уж думал, что отделался от меня, а?! – воскликнул Питер. – Но от меня не так-то просто избавиться.
– И слава богу, – искренне сказал граф, ибо, несмотря на свои строгие суждения, он испытывал к брату покойной жены самые теплые чувства. – Бенсон, принесите еще бренди в библиотеку! – крикнул граф. – И велите экономке приготовить комнату для мистера Карлтона.
Когда мужчины устроились в больших кожаных креслах, граф окинул шурина одобрительным взглядом.
– Легок на помине, – с улыбкой произнес он. – Мы говорили о тебе сегодня за ужином.
– Мы?
– Алиса рассказывала о тебе новой гувернантке. Не забыла и о твоих женщинах.
– Алиса не знает всего обо мне и о моих женщинах, – встревожился Питер. – Во всяком случае, я на это надеюсь. Как бы то ни было, теперь я стал другим человеком.
– Снова? – спросил граф.
Оба рассмеялись.
Питер откинулся на спинку кожаного кресла, закрыл глаза, и граф, глядя на него, подумал, что никто не имеет права осуждать женщин, которые вздыхают по нему. Его шурин был невероятно красив. Высокая, гибкая фигура, изящные движения, худое продолговатое лицо с благородными чертами и широкими подвижными губами, которые легко и часто складывались в улыбку.
– Алиса расстроится оттого, что больше не сможет видеться с тобой, – заметил граф. – Ты же знаешь, она от тебя без ума. Но завтра утром мы уезжаем во Францию.
Питер зевнул и открыл глаза.
– Я могу увязаться за вами, – сонно пробормотал он. – Если вы сможете выдержать мое общество.
– О чем ты говоришь? Конечно, приезжай, будем рады. Мы будем жить у Тьери. Я знаю, они тебя любят.
– А что это у вас за новая гувернантка?
– Она удивительная. Никогда не встречал таких. Она слишком молода и красива для этой работы, хоть и старается это скрыть.
– А что о ней думает Алиса? Насколько я помню, у нее были трудности с гувернантками.
– Это и есть самое удивительное. Алиса полюбила новую гувернантку, и, должен признать, с ребенком она управляется отменно. Сегодня за ужином она рассказывала Алисе о Париже, причем, представь себе, не о памятниках и архитектуре, как остальные гувернантки, а о модных магазинах.
– И Алиса ее слушала? – усмехнулся Питер.
– Открыв рот.
– В таком случае береги бумажник.
– С содержимым своего бумажника я уже попрощался. Мисс Джонсон пообещала Алисе, что я куплю ей новые платья, сшитые по французской моде. Она то и дело вставляет словечки и фразы по-французски, чтобы Алиса спрашивала ее, что они означают. По-моему, у моей дочери начинает просыпаться интерес к этому языку.
– Послушать тебя, так это просто какая-то идеальная гувернантка. С удовольствием с ней познакомлюсь.
– Только веди себя как джентльмен, – быстро сказал граф. – Не хочу ее лишиться только из-за того, что ты начнешь флиртовать с ней.
– Дорогой зять, я никогда не флиртую с гувернантками. Считаю это недостойным.
– Вот и хорошо. Только знай, она совсем не похожа на гувернантку. Она – леди. Не понимаю, почему такой красивой, воспитанной и умной девушке приходится самой зарабатывать себе на жизнь.
Питер вдруг сел ровно и насторожился.
– Красивой? – значительно произнес он.
– Да, я же говорил тебе об этом.
– Ты повторил это несколько раз. Скажи-ка, здесь нет ничего такого?
– Не понимаю, о чем ты, – сказал граф, но тут же смущенно закашлялся.
– Ты должен снова жениться. Я всегда это говорил. Я знаю, ты был предан Валери, но ее нет уже четыре года.
– Я знаком с этой юной леди всего несколько часов, – с тревогой в голосе напомнил граф.
– Иногда и этого достаточно, – задумчиво произнес Питер. – Ну ладно, старина, не буду донимать тебя вопросами о новой гувернантке. Но надеюсь, что ты будешь с ней счастлив.
– Питер!
– Умолкаю, умолкаю. Все, больше ни слова.
– Иди ложись спать, – проворчал граф. – Нам всем завтра рано вставать.
* * *
На следующее утро Рона спустилась вниз раньше Алисы, потому что хотела поговорить с графом наедине. Он уже завтракал в столовой и, увидев ее, улыбнулся.
– Доброе утро, – сказал граф. – Вы пунктуальны. Я всегда ценил это в женщинах.
– Мой отец очень сердится, если его заставляют ждать, – ответила Рона. – Поэтому я приучилась все делать вовремя.
– К слову, я до сих пор не спросил, кто ваш отец и где он живет.
Рона взяла с буфета тарелку с яичницей и беконом и, поставив ее на стол, сказала:
– Передо мной открывается новый мир. Я хочу думать о будущем, а не о прошлом.
Граф грустно улыбнулся.
– Иными словами, – произнес он, – вы советуете мне не лезть не в свое дело. Хорошо. Поскольку вы так понравились моей дочери, я постараюсь поступать так, как хотите вы, и не быть слишком любопытным.
Рона промолчала, и через секунду граф Лансинг продолжил:
– Я понимаю, что вы не назвали своего настоящего имени.
Девушка напряглась и пристально посмотрела на него.
– Почему вы так решили?
– Потому что, моя дорогая, я видел внизу ваш багаж, и на двух чемоданах стоят инициалы, не совпадающие с именем, которым вы представились.
Рона нахмурилась.
– Какая же я глупая, – сказала она. – Я, когда забирала вещи из дому, совсем забыла о том, что эти чемоданы раньше принадлежали другому человеку и на них все еще значатся его инициалы.
Она затаила дыхание, надеясь, что граф удовлетворится таким объяснением.
– Не будем сейчас об этом, – произнес он с улыбкой, свидетельствующей о том, что он ей не поверил. – Если вам хочется выглядеть таинственной, не стану вам мешать.
– Большое спасибо. Я постараюсь не забыть об этом, – ответила Рона.
Граф рассмеялся. Он явно не ожидал такого ответа. Но эта девушка была такой необычной и очаровательной, что он смирился бы со многим, чего не потерпел бы от других.
– Я спустилась так рано, – сказала Рона, – чтобы попросить вас ничего не говорить об уроках. Конечно, я буду учить Алису, но незаметно. Я попытаюсь пробудить у нее тягу к знаниям.
– Да, вчера вечером я это заметил. Не волнуйтесь. Знаете, я тоже должен вам кое-что сказать. С нами поедет еще один человек…
