Хуберт Лонгридж«Наконец я смогу узнать, что за важность заставила папу спрятать в своем письменном столе письмо для меня», – пронеслось у нее в голове, когда она спускалась по лестнице.
С легким сердцем она бежала к конюшне, радуясь возможности увидеть лошадей и чувствуя, что наконец-то ей удастся защитить себя и мать.
У самой конюшни она услышала незнакомый голос, обращавшийся к конюху Чарльзу. Зайдя за угол, она натолкнулась на того самого красивого мужчину, который вернул ей сумочку.
– Сэр Эдвард, – холодным голосом произнесла она, – что привело вас в Краунли-холл? Здесь уже не осталось лошадей, которые бы вас заинтересовали… Лучшие уже и так ваши.
Сэр Эдвард кивнул с лукавой улыбкой на губах.
– Леди Новелла, как я рад вас видеть!
То, как он это произнес, заставило Новеллу покраснеть. Почему-то она почувствовала себя неловко и занервничала.
– Отчима нет дома, поэтому, боюсь, вы зря ехали, – довольно резко ответила она.
– Я приехал за седлами, которые обещал мне лорд Бактон. В прошлый раз, когда мы встречались, я не смог их забрать, потому что был верхом, а не в карете.
Новелле очень хотелось задать ему один вопрос, и она не смогла удержаться:
– Как поживает Саламандер?
Сэр Эдвард весело рассмеялся, глаза его заблестели.
– Прекрасно, леди Новелла. Зайдите ко мне, сами увидите. Я уверен, он скучает по вас так же, как вы по нему. Я с удовольствием покажу вам свой дом… Он не такой большой, как Краунли-холл, но вы наверняка найдете его весьма уютным.
Новеллу так и подмывало ответить согласием, но она сдержалась. Обаяние и дружелюбие сэра Эдварда настораживали ее, но вся холодность слетала с нее перед его лучезарной улыбкой.
– Большое спасибо, с удовольствием.
– Как насчет среды? – с готовностью подхватил сэр Эдвард.
У Новеллы возникло отчетливое ощущение, что он приглашает ее к себе неспроста, но она не стала над этим задумываться.
– Я проверю по своему ежедневнику… Я могу вам прислать ответ? – сказала она, едва сдерживая радость оттого, что ей представится возможность снова покататься на Саламандере.
Сэр Эдвард поклонился и снова очаровательно улыбнулся.
К ужасу своему, Новелла почувствовала, что чем дальше, тем больше его улыбка воздействует на нее обезоруживающе.
Но тут из конюшни, сгибаясь под тяжестью седла, вышел Чарльз.
– Это последнее, сэр Эдвард, – выдохнул он, взваливая тяжелый предмет на коробку в задней части кареты.
Новелла ничего не сказала, но у нее защипало в глазах от набежавших слез.
«А я-то думала, он приличный человек! Все его красивые слова отравлены обманом».
Не остановившись, чтобы попрощаться, она побежала обратно к дому.
– Леди Новелла, подождите! – крикнул ей вдогонку сэр Эдвард, явно заметивший, как изменилось ее выражение лица. – Это не то, что вы подумали…
Но она уже скрылась из виду.
* * *
Несмотря на то, что этим утром Новелла уже несколько раз видела мать, оправившись после встречи с сэром Эдвардом, она снова зашла к ней.
Новелла нашла ее все еще слабой, более того, после вчерашнего похода в столовую ей, похоже, стало еще хуже.
– Мама, глупо было вставать, когда вам еще не стало лучше, – мягко упрекнула ее Новелла, подавая стакан ячменного отвара с лимоном.
– Новелла, дорогая, я не хочу быть обузой. Не думай обо мне, занимайся своими обычными делами.
– Но я не могу не думать о вас. Мы обязательно пошлем за доктором фон Гайдном.
– Но твой отчим…
– Тсс! Хватит говорить. Постарайтесь заснуть. Я вернусь после обеда. У меня сегодня встреча в Стокингтоне.
Новелла поцеловала мать, пытаясь не выдать волнения. Графиня была очень бледна и слаба, казалось, ей было трудно дышать.
Новелла пообедала в своей комнате и приготовилась к встрече.
«Надеюсь, лорд Бактон взял лошадь», – подумала она, направляясь к конюшне. На такую важную встречу нужно было ехать только в семейной карете.
– Извините, миледи, лорд Бактон сегодня утром уехал в карете, – сообщил Чарльз раздраженно засопевшей Новелле. – Придется вам взять коляску.
– Я буду выглядеть как бедная родственница, а не как графская дочь! – воскликнула она.
– Что уж тут поделаешь, миледи. Но погодите. Я Причуду хорошенько выездил, она стала настоящей красавицей.
Конюх вывел возбужденно фыркающую лошадь из стойла.
– Глядите, миледи, как она рада вас видеть.
«А мне хочется увидеть Саламандера», – подумала Новелла, вспомнив утреннюю встречу. Она по-прежнему сердилась на сэра Эдварда из-за того, что он купил ее лучшее седло, но желание увидеть любимую лошадь было сильнее.
