Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Мы должны сделать маски основных характеров, как в древнем театре.
– Это бред! Какая тогда будет актерская игра?!
– Санни, искусство – это условность.
– Но не до такой же степени!
– Ребят, стоп, у меня идея! Да, пьеса из Темных веков, но давайте уберем рассказчика. Пусть действие идет своим чередом, без пояснений.
– Хорошо, а кто тогда скажет финальную фразу про меч, ушедший в мир?
– А давайте сделаем это… образно. Уйдут оплакивающие, и на сцену выйдет…
– Посланник богов?
– Нет, боги отступились от меча. Пусть это будет судьба.
– А это идея. Рок, фатум – важный элемент пьес той эпохи, а мы выведем его на сцену.
– Лады, как ты себе все это представляешь?
– А кто меня все время перебивал? В общем, уйдут оплакивающие, и на сцену выйдет судьба.
– В маске. Потому что в лицо ее никто не знает.
– В маске. Вынет меч из ножен, поднимет его вверх, над людьми, и уйдет в зал.
– В какой еще зал, мы на улице выступаем.
– Тем лучше. Это Круглая площадь, от нее несколько улочек расходятся в разные стороны. В одну из них судьба и уйдет.
– А это классная идея.
– Хорошо, а кто сыграет судьбу?
– Ну… Эээ… Дэй!
– Что?! – я чуть не подскочил на подоконнике.
– Дэй, ты сыграешь судьбу? – я призадумался, было ли это вопросом.
– Стоп, люди, задний ход, – я отложил книгу. – У меня актерских талантов – кот наплакал. Да я и не занимался этим никогда.
– А кто с невинным видом впаривал квартирному хозяину, что приехал на каникулы к дяде? И про школьные нагрузки, от которых просто необходимо отдохнуть? Не прибедняйся. Тем более, тебе и говорить ничего не придется.
Ну, впаривал. Так там стимул несколько другой, как на вокзале, когда убедить полицейского в том, что родители отошли и сейчас вернутся, нужно просто позарез.
– Почему я?
– Потому что все роли уже распределены.
– Все? А кто-то должен был играть рассказчика…
– Мэл не тянет на судьбу, хоть ты тресни. А у тебя внешность экзотическая. Соглашайся!
Я обвел взглядом собравшихся. Комната у Эстер – актрисы, у которой я брал книги, – тесная, так что сидели на всем: на стульях, кровати, даже на полу.
– Ладно. Я попробую. Только попробую.
И начались мои мучения. Казалось бы: в чем проблема? Пройти несколько метров сцены, принять меч у лежащего на возвышении Эмбера, пафосно показать его зрителям и не менее пафосно спуститься со сцены. Все? Нет, не все!
– Иди медленнее! Ты – судьба, ты неизбежен, тебе некуда торопиться! Так, сначала.
И так – раз десять за репетицию. Я тихо ругался. Я говорил, что в гробу видел такое творчество. Но каждый вечер все начиналось сначала.
Параллельно с этим подбирали костюмы. Костюмерная маленькой труппы по большей части состояла из вещей, вышедших из моды лет десять – двадцать назад, зачастую перешитых во что-то универсальное. Впрочем, были и костюмы, напоминающие исторические, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что вышивка на платье королевы – на самом деле узор, отпечатанный на ткани, и местами уже осыпается, а сапоги благородного разбойника – перекрашенные армейские, но старого образца. Заведовала всей этой пахнущей нафталином сокровищницей Аннабель, она и в обычные дни носила синие и голубые платья старинного покроя и укладывала толстенные косы в сложные прически. Она же была гримером. Как-то Аннабель выловила меня после репетиции и затащила в забитую коробками и вешалками комнату, заставив примерять найденные вещи. Черные бриджи пришлись впору, рубашку с широким рукавом вроде тех, в которых поднимались на эшафот приговоренные аристократы в кино, явно стоит ушить в плечах. Армейским сапогам я вообще обрадовался, как родным, – не придется ходить в костюмной обувке на тонюсенькой подошве. Отвертеться от плаща из черного шелка (искусственного, разумеется) не удалось.
– Анни, не слишком ли много черного? – засомневался я. Где-то вычитал, что человек, полностью одетый в черное, сливается с обстановкой, и окружающие его не замечают. Да и сокращение имени ее изрядно бесило.
– Ничего, еще время есть, придумаю что-нибудь яркое.
В день представления дом походил не то на растревоженный пчелиный улей, не то на объятый пожаром бордель.
– Дэй, а ты что тут расселся? – бородатый режиссер, с утра выслушивающий жалобы на пропавший в последний момент бутафорский кинжал, на не тот порядок выступления трупп, на пропустившего генеральную репетицию актера и потому уже изрядно задолбавшийся, поймал меня за запястье. – А ну живо в гримерку!
– Лерис, так мне же не надо вроде? Никто не знает, как выглядит судьба…
– И тебе надо. Давай, до выхода совсем немного времени.
Я взбежал вверх по лестнице, чуть не зацепившись дурацким плащом за перила.
– Аннабель, Лерис сказал…
– Знаю, что сказал. Держи.
Мне в руки легла полумаска из красной кожи. От ее прорезей расходились черные линии. Не то лучи, не то следы черных слез. Вот только слезы не текут вверх.
– До последнего искала.
Я стянул ленты на затылке. Вроде удобно, обзор не затрудняет, есть шанс, что не грохнусь в самый ответственный момент.
– Спасибо.
– Не за что. Садись, я не закончила.
И тут я понял, что Аннабель сейчас оторвется на мне за все мои подначки…
Тонкая кисточка прошлась по щекам и подбородку, слегка коснулась губ. Интересно, что она делает? Аннабель зачерпнула кончиками пальцев содержимое какой-то баночки и провела по моим волосам. Я недовольно дернулся – не люблю, когда посторонние люди трогают мои хайры. Тем паче – внезапно, без предупреждения.
– Не дрейфь, отмоется твоя грива. В зеркало смотреть будешь?
Мда… Фантазия у Аннабель богатая… И больная. Сначала я даже не понял, что означают алые узоры, исчертившие нижнюю часть лица. Понятно, что продолжают линии на маске. Точно, кровь. Кровавые потеки. Даже несколько капелек прорисовано у губ. И такие же кроваво-алые пряди в волосах. Я коснулся одной – на ладони остался красноватый след.
– Не хватай зря, я же сказала – отмоется.
Помост для уличных представлений выстроили наскоро, завтра все равно убирать. Ночной ветер теребил занавес. Я дожидался своего выхода, попутно наблюдая за происходящим на сцене. Конечно, пьесу я видел с десяток раз, но в свете фонарей, под открытым небом представление завораживало. Эмбер прекрасно справился (справилась?) с обеими ролями, и героя, и его сестры, из-за которой началась заварушка с мечом.
Потрясающее создание. Видишь его в белом платье, в парике – и готов кричать: «Да это девушка!» Тонкая, хрупкая, с тяжелой золотистой косой и бездонными испуганными глазами. Тут у любого нормального парня должно возникнуть только одно желание: набросить свою куртку на худенькие плечи этого дивного существа, обнять и не отпускать до скончания веков. Но когда Эмбер в мужской роли, все иначе. Хрупкость оборачивается хищной гибкостью, черты лица словно заостряются (или это смена прически так влияет? Свои волосы у Эмбера золотисто-русые, как тот парик, хоть и пострижены коротко). И двигается он абсолютно иначе. Фехтует, кстати, вполне профессионально, видел я в его комнате пару мечей, так вот, на реквизите таких зарубок не бывает.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69