При воспоминании о собственной вульгарности Карен содрогнулась.
Впрочем, Джона привлекали не только ее телесные прелести. Теперь Карен понимала, что ему нравилась сама Кэрри. Наивная, глупенькая, впечатлительная Кэрри, для которой ее богатый и умный дружок был почти что богом. Кэрри обожала Джона и ради него готова была на что угодно.
Так оно, в сущности, и вышло, с горечью подумала Карен.
Теперь-то она отличается от Кэрри по всем статьям. Стройная, элегантная, с гладкими черными волосами и обладающая трезвым, лишенным иллюзий умом. Она больше не одевается так, словно стремится соблазнить всю мужскую половину человечества. Все ее наряды в точности соответствуют образу, который она стремится создать: деловая женщина, интересующаяся карьерой, а не мужчинами.
Карен готова была поставить последний доллар на то, что Лори — женственная куколка, во всем уступающая Джону. Рядом с ней он, верно, снова чувствует себя богом. У нее длинные светлые волосы и пышная фигура; она пользуется розовой помадой и духами со сладким цветочным запахом, а шикарные наряды неизменно подчеркивают все ее женские прелести…
Телефонный звонок отвлек Карен от ядовитых размышлений. Нахмурившись, она потянулась к трубке и мимоходом взглянула на часы. Двадцать минут седьмого. Неужели это уже звонит Лори? Ох, да только бы не Эдвард… или. Боже упаси, Джон!..
— Карен Нокс слушает, — произнесла она самым деловым тоном, на какой была способна.
— Ну наконец-то ты дома! Карен облегченно вздохнула.
— Да, Винсент, я уже дома.
— Я звонил тебе полчаса назад.
— Я только что вошла.
— Ну как все прошло? Я просто умираю от любопытства. Не смог дождаться завтрашнего утра.
— Все в порядке, Винсент. Я получила заказ.
— Ты?! То есть… ты хочешь сказать, что миссис Каррадин не против?
— Да, она не против, потому что не узнала меня и не подозревает, кто я такая.
Винсент испустил душераздирающий стон.
— Успокойся, Винс. Вскоре после того, как я приехала в дом Каррадинов, совершенно неожиданно появился мой бывший муж, и он-то меня узнал. Только своей матери об этом не сказал ни слова. В разговоре с глазу на глаз он велел мне не беспокоиться и принять заказ. Мы оба притворимся, что познакомились только сегодня.
— Правда? Как мило с его стороны! Впрочем, ты ведь сама говорила, что он славный парень.
— Говорила. Правда, теперь Джон не такой уж и славный парень. Он стал адвокатом по уголовным делам, а потому относится к жизни с изрядной долей цинизма. На то, чтобы я организовала его свадьбу, он согласился не из добрых чувств, а целесообразности ради. Во-первых, его дорогая мамочка в восторге от меня, а он не хочет ее огорчать. Во-вторых, до свадьбы осталось всего два с половиной месяца, так что у них просто нет времени проявлять разборчивость. Кстати, миссис Каррадин предложила удвоить мой обычный гонорар.
— Господи, а это-то как тебе удалось?!
— Уверяю тебя, чистая случайность. В начале разговора я пыталась отвертеться от заказа и сослалась на то, что сейчас у меня слишком много работы. Миссис Каррадин немедля предложила мне удвоенный гонорар. Ты же знаешь этих богачей. Они искренне считают, что за свои деньги могут купить все.
— И они правы, ей-богу правы! — восторженно завопил Винсент. — Удвоить наш обычный гонорар!.. Карен, да ведь это же просто здорово!
— Не спеши радоваться, Винс. Джон завтра около полудня заедет к нам в офис. Прежде чем подписать контракт, он хочет увидеть наши рекомендации и фотографии со свадеб.
— А, это же простая формальность! У тебя самые лучшие в мире рекомендации.
— Да, я тоже так подумала. И, кстати, потом он пригласил меня на ланч.
— 0-го-го!
— Ничего подобного, Винс. Никаких «о-го-го!», уж поверь мне. Обычное старое как мир мужское любопытство, слегка прикрытое вежливостью.
— Надеюсь, солнышко мое, что это так. Неприятности нам ни к чему, верно? Так что уж постарайся завтра выглядеть не слишком соблазнительно.
— Винс, не говори чепухи. Кого я могу соблазнить в деловом костюме?
Винсент обреченно возвел глаза к потолку. Неужели эта женщина — слепая? Неужели она не понимает, почему мужчины гоняются за ней?
— И все же я предлагаю, чтобы завтра ты не надевала свой новенький черный костюм, вкрадчиво посоветовал он. — Вообще не надевай черного — лучше серое или даже коричневое. Если и существует цвет, который убивает страсть, так это коричневый.
Карен невесело рассмеялась.
— Можешь не беспокоиться, Винс. Джону все равно, во что я одета. Я теперь не в его вкусе.
— Но он-то по-прежнему в твоем вкусе, верно?
— Да — по крайней мере, внешне.
— Это-то меня и пугает.
— Да ради Бога! — взорвалась Карен. — Хочешь ты, чтобы «Розе Афродиты» достался этот заказ, или нет? Ну же, решайся!
— Свадьба Каррадина, да еще за двойную плату? Ты, верно, шутишь! Да ради такого заказа я готов зарезать собственную бабушку!
— Тогда заткнись, Винс, и повесь наконец трубку. Ты занимаешь линию бессмысленной болтовней, а мне вот-вот должна позвонить невеста.
Винсент послушно отключился.
Карен раздраженно вздохнула и швырнула трубку на рычаг. Потом она снова откинулась на подушки и уставилась в потолок.
— Черт бы тебя побрал, Джон, — пробормотала она. — И тебя тоже, Винсент. Захочу надеть черное — и надену!
Спрыгнув с кровати, Карен бережно подобрала бежевые туфли и поставила их на полочку для обуви в гардеробной. Затем она принялась раздеваться, аккуратно развешивая части костюма на вешалках. Оставшись в одном белье, Карен вернулась в спальню и прошла в примыкавшую к ней ванную комнату. Там она разделась донага, бросила белье и чулки в раковину и включила горячую воду.
Привычка стирать белье вручную сохранилась у Карен еще с тех давних времен, когда она жила в комнатке дешевого мотеля, где не было даже прачечной. Карен не изменила этой привычке и сейчас, хотя в ее благоустроенной квартире имелась комната для стирки с превосходной стиральной машиной и сушкой.
Она уже отжимала белье, когда мимоходом увидела в зеркале ванной отражение своего нагого тела. И тут же вспомнила язвительное замечание Джона насчет того, что ей не мешало бы прибавить пару фунтов.
Вот уж глупости! Конечно же за эти десять лет она изрядно похудела, но грудь у нее все такая же высокая и полная, бедра женственные, округлые, да и ноги стройные, а вовсе не тощие. Лицо у нее, верно, уже не такое круглое, как прежде, но это и к лучшему — глаза кажутся больше, а губы сочнее.
Впрочем, может быть, Джону нравятся толстушки. Как Винсенту, например. Может быть, Лори — тоже толстушка. Или, по крайней мере, пухленькая. Нет, это вряд ли. Луиза ведь сказала, что Лори будет просто очаровательной невестой, а Луиза определенно принадлежит к тем женщинам, которые считают лишний вес наихудшим врагом прекрасной половины человечества.
