Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
— И вы продолжаете меня интриговать… Вы ведете себя так странно для женщины… для девушки вашего возраста. — Голос преподавателя снова выдал волнение. — Ведь вы признались мне в своих чувствах… А это не шутка, как я понимаю… Вам что, совсем не интересно, что я по этому поводу думаю?
Она снова отвернулась, опустила голову и смотрела на вздымающуюся у опоры моста волну — такую же медлительно-сонную, как сама река. Почувствовав, что может говорить без волнения, она повернула лицо к Константину Константиновичу и, глядя ему в глаза, заговорила:
— Конечно, мне интересно, что вы думаете… Только я не хочу вранья. Не хочу, чтобы вы ответили мне признанием из каких-либо соображений, кроме одного — кроме взаимного чувства. А его нет и быть не может… — Она опустила глаза, но потом снова посмотрела на преподавателя прямо, не отводя взгляда. — Ведь ваш роман с Риммой Яковлевой только что закончился ее абортом… — Константин Константинович попытался что-то сказать, но Дина продолжала, не обращая внимания на его реакцию: — У вас не было времени разобраться в ваших чувствах ко мне, потому что мои коленки, которые вы заметили сегодня утром, — это еще не вся я… и в коленки не влюбляются. Так что лучше молчите. Если вы скажете сейчас, что влюблены в меня, все кончится. Это будет означать только одно: что вы и в самом деле бабник и вам любой ценой нужна очередная… очередная любовница.
Она снова отвернулась, глядя на черную в золотистых блестках воду, и думала только об одном: как бы не расплакаться.
Константин Константинович очень осторожно взял Дину за руку. Рука была холодной и влажной от росы. Не заметив сопротивления, он взял вторую руку и сжал в своих горячих ладонях, согревая. Дина не убирала рук, но не смотрела на него — она все еще боялась заплакать. Отчего — не знала и понять не могла.
— Хорошо, — сказал Константин Константинович, — я не буду ничего вам говорить сейчас… Кроме одного: вы, кажется, замерзли.
— Нет, я не замерзла, — сказала Дина, — только руки.
Константин Константинович подышал в свои ладони, где пригрелись Динины пальцы.
— Спасибо, — улыбнулась Дина.
Они спустились с моста и подошли к остановке трамвая.
— Вы уже домой? — спросил Константин Константинович.
— Не хочу неприятностей в общежитии. — Дина взглянула на часики.
— Да, конечно… — Константин Константинович занервничал. — Но я… я не хочу расставаться с вами… У вас нет здесь родственников?
— Есть. Но я не обременяю их своим присутствием. Тем более поздно ночью.
— Но вы иногда ночуете у них?
— Очень редко, когда мама приезжает.
— Ммм… Вы могли бы сказать в общежитии, что… — Он вдруг рассмеялся. — Боже мой! Это кому я советую соврать!.. Простите… Но мне правда не хочется расставаться с вами. Надеюсь, в искренность этого признания вы верите?
— Да, — сказала Дина просто. — Я вам верю. Что бы вы ни сказали.
Слегка смешавшись, Константин Константинович спросил:
— То есть? Я вас не понимаю…
— Что тут непонятного? Я вам верю, — повторила Дина с нажимом.
— Вы мне верите? После всего того, что обо мне узнали?
— Именно после того, что узнала о вас. — И Дина уточнила: — Вы искренний человек. Вы искренний бабник. Вы искренне любите женщин… Они на вас вешаются… Полная гармония. По крайней мере, не обманываете, что готовы жениться. — Она внимательно посмотрела ему в глаза: — Нет ведь?
Константин Константинович опустил голову и смущенно засмеялся:
— Ммм… Очень редко. — И, словно оправдываясь, продолжал: — Вы же все такие разные! Вам вот правду подавай, другим — ложь! И чем махровей, тем лучше! — Он снова смотрел на Дину с не покидающим его весь вечер выражением любопытства, удивления, растерянности на лице и в глазах. — Но такое со мной впервые.
Загремел подходящий к остановке трамвай. Константин Константинович вопросительно посмотрел на Дину.
— Я уеду следующим, — ответила она на его немой вопрос.
— Мы увидимся?.. Завтра?.. — спросил он, когда трамвай, захлопнув двери, канул во влажную темноту, словно в вату.
— Завтра я уезжаю домой. На неделю.
— А потом?
— Потом у меня практика до конца июля.
— Где? — Константин Константинович снова занервничал и не пытался скрыть этого.
— Здесь.
— Здорово! — облегченно улыбнулся он. — Как здорово, что вы отличница! А то заслали бы в Тьмутараканск какой-нибудь на полтора месяца.
Несколько редких капель внезапно упали из черноты, и тут же разразился настоящий проливной дождь. Константин Константинович распахнул плащ и накрыл полой Дину — как наседка крылом прикрывает своего цыпленка.
— Перестаньте… я же в плаще… Вон туда! — И Дина кивнула в сторону магазина на другой стороне улицы.
Они вбежали под козырек гастронома изрядно промокшими.
Дина достала из кармана плаща белый носовой платок и принялась вытирать лицо. Константин Константинович тоже вытер мокрые щеки, лоб. Вдруг он взял Дину за подбородок и произнес:
— Чшш… Не шевелитесь… У вас на мочке капля, как бриллиантовая сережка.
Дина замерла, глядя на Константина Константиновича. Он перевел взгляд со сверкавшей капли Дине в глаза и тоже замер. Потом он аккуратно промокнул каплю, отпустил Дину и принялся сосредоточенно сворачивать платок.
Дина прислонилась к темной стеклянной витрине и смотрела на дождь, мелькающий в свете фонаря.
Константин Константинович, продолжая тщательно складывать платок — уголок к уголку, — сказал тихо:
— Я очень хотел вас поцеловать.
— И что вам помешало? — не сразу ответила Дина.
— Мне впервые помешало то, чего я не знал никогда.
— Что же это?
— Ммм… — Он все крутил в руках несчастную тряпицу. — Страх?.. Нет. Опасение.
— Чего вы опасались?
— Я опасался вызвать ваше недовольство… обидеть вас…
— Забавно.
— И вправду, забавно. До сегодняшнего дня я был уверен, что знаю женскую сущность как свои пять пальцев… Я был уверен, что знаю, когда и чего хотят женщины. Я всегда знал, как мне надо себя вести. — Он усмехнулся. — Мне в голову никогда не пришло бы усомниться: стоит ли целовать женщину? Я знал, что женщину нужно целовать при любом удобном… да и неудобном случае. — Он вдруг стал серьезным и с волнением в голосе спросил: — А если бы я это сделал?.. Вы бы?..
— Я бы не убежала, — призналась Дина. — И по физиономии вы бы не схлопотали.
Константин Константинович усмехнулся и мотнул головой. После недолгой паузы он повернулся к Дине, спросил:
— А можно повторить попытку? — В голосе его снова послышалось волнение.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
