— Видела. — Эшли принесла две чашки с горячим кофе. — Он устроился со всем мыслимым комфортом.
— Ничего удивительного. Здесь его дом.
— Мы увидим Джастина? — с надеждой спросила Энджи, посмотрев на мать.
— Боюсь, что нет, дорогая. Он сказал, что должен выполнить сегодня какое-то поручение.
— Мне показалось, вы с ним уже разговаривали, — удивилась Эшли.
— По телефону. Я позвонила ему, чтобы справиться о вашем самочувствии. И когда узнала, что вам придется целый день сидеть взаперти, решила поинтересоваться, не захотите ли вы провести время у нас.
— Мы будем что-нибудь печь! — объявила Энджи, и глаза у нее засияли.
— Испечем булочки и домашнее печенье.
— А Эшли будет нам помогать? — спросила девочка.
От этих бесхитростных слов Эшли почувствовала нечто такое, чего раньше никогда не испытывала и чему не могла дать названия. Ей вдруг до боли захотелось взять на руки этот маленький сгусток энергии.
Переведя взгляд на Джесси, она улыбнулась:
— Я с радостью помогу вам печь.
— Шоколадное печенье! — захлопала в ладоши Энджи.
— Ее самое любимое, — со смехом объяснила Джесси. — Надеюсь, оно вам понравится.
— Я его очень люблю, — заверила ее Эшли.
— Этого тебе достаточно? — Эшли протянула чашку девочке, чтобы та могла заглянуть внутрь.
— Еще!
— Ты уверена? — Открыв блестящий желтый пакет, Эшли подсыпала новую порцию, размешала деревянной ложкой полусладкие кусочки и снова представила чашку на ревизию.
Энджи радостно кивнула в знак согласия, и Эшли, не удержавшись, погладила девочку по щеке.
— Она всегда такая радостная?
— Всегда, — ответила Джесси, собирая просыпанную муку. — У нее счастливый характер. Она любит всех, все и рулеты с дырочками.
— Полагаю, это у нее от тебя.
Джесси улыбнулась:
— Наверное. Кэл склонен к дурному настроению. Когда его что-то беспокоит, он становится необщительным, переживает все в себе. Не то что мы с Энджи.
— И давно вы женаты?
— В сентябре будет девять лет.
— Наверное, ты вышла замуж совсем юной?
— В семнадцать. Но я хотела выйти за него, когда мне было еще четырнадцать.
— Четырнадцать?! — Представив себя в те годы, Эшли не смогла припомнить ничего, в чем была бы уверена. — Как ты могла быть столь уверенной в таком юном возрасте?
Пожав плечами, Джесси вытерла руки кухонным полотенцем.
— Не могу тебе объяснить. Я просто знала. Кэл старше на два года, мы учились в одной школе, а начали встречаться, когда мне исполнилось шестнадцать. Но влюбилась я намного раньше. Я была просто уверена, что хочу провести жизнь именно с ним.
Эшли не находила слов от изумления. В своей жизни она хотела многих вещей, но когда их добивалась, то теряла к ним всякий интерес. Она многое делала, ища удовлетворения. От многого действительно получала удовольствие. Однако настоящее удовлетворение — это не цель.
— И ты уверена до сих пор?
— Абсолютно, — ответила Джесси.
— Это все, чего ты хочешь? Ты жена, мать, и это прекрасно. А чего ты хочешь для себя лично? У тебя есть какие-нибудь мечты?
— Разумеется. Я люблю делать фигурки из керамики. — Сняв красно-белый полосатый фартук, Джесси повесила его на стул. — Когда-нибудь я открою собственный магазин. Кэл оборудовал мне в подвале мастерскую, где я могу заниматься своими поделками. У меня есть все необходимое, и я надеюсь продать кое-что из своих авторских работ.
— Кэл тебя в этом поддерживает?
— Конечно. Он ведь не запирал меня здесь, я нахожусь там, где хочу быть. Кэл и Энджи для меня важнее всего на свете.
— Печенье! — Девочка встала между ними, прижимая к себе металлический поднос, который был чуть меньше ее самой.
— Ты права, — засмеялась Джесси, подхватив дочь на руки и поцеловав в щеку. — Мы с Эшли отвлеклись, хотя могли бы уже сейчас лакомиться теплым домашним печеньем.
— Что теперь? — спросила Эшли, ставя на стол кастрюлю с тестом.
— Мы просто берем чайную ложку и капаем тесто на этот поднос. — Джесси продемонстрировала технологию приготовления, и когда перед ней вытянулись четыре совершенно одинаковых ряда, открыла печь и задвинула туда поднос. — Теперь самое трудное — мы будем ждать…
Глава 5
Да, мало что на свете может быть лучше домашнего печенья, сохранившего тепло печи, сделала вывод Эшли. И как это она до сих пор лишала себя такого простого удовольствия! Она проходила курс домоводства, прилично готовила, но ее кондитерские изделия не шли ни в какое сравнение с шедеврами, которыми она наслаждалась в этот дождливый полдень в уютной деревенской кухне.
Закончив работу и наведя порядок, Джесси понесла уставшую дочь в спальню, а Эшли с печеньем и стаканом холодного чая перешла в гостиную и удобно свернулась в углу большого дивана.
Крепкая, простая мебель придавала комнате приятный обжитой вид, и неяркий свет, падавший сквозь высокие окна, добавлял ей тепла даже в такой унылый день. Мягкому стуку дождя аккомпанировало тиканье часов на каминной полке, и Эшли обнаружила, что вполне довольна одиночеством.
Через несколько минут к ней присоединилась Джесси. Упав на противоположном конце дивана, она скинула спортивные туфли и облегченно вздохнула:
— Пара часов тишины и покоя.
— Спасибо, что пригласила меня. Я очень тебе за это благодарна. И за это! — Эшли подняла руку с печеньем и усмехнулась.
— Когда будешь уезжать, я напишу рецепт, — со смехом ответила Джесси.
— Такой же фамильный секрет, как пирог тети Розы?
— Нет, он с упаковки шоколадных чипсов, но я внесла в него кое-какие изменения, которыми поделюсь с тобой.
— Отлично. — Эшли откинула голову на спинку дивана. — Не могу поверить, что сижу здесь, ничего не делаю и мне это доставляет удовольствие.
— Можно задать вопрос? — спросила Джесси, изучающе взглянув на нее.
— Конечно.
— А ты знаешь, что ищешь?
— Не совсем. Я просто знаю, что мне чего-то не хватает, стараюсь понять, чего именно, но не могу. Что бы я ни делала, это не заполняет пустоту.
— Может быть, ты слишком занята? Может быть, тебе нужно остановиться, и тогда это что-то тебя догонит?
— Я не привыкла останавливаться. Кажется, я все время что-то делаю.
— Но ведь сейчас ты ничего не делаешь, и тебе это нравится, — констатировала Джесси. — На нас тут не давит городская суета. Может быть, тебе следует почаще уезжать из города.
