Кофе они решили выпить в саду, который примыкал к гостинице. Весело освещенный разноцветными огнями и напоенный ароматами цветущих деревьев, он был отделен от дороги невысокой белой стеной с резными украшениями, которую оплетала бугенвиллея.
Они сидели за круглым столиком, откуда им было видно сапфировое море, переливающееся блестками звездных огней. Как правы те, подумалось Пенни, кто говорит, что Санта-Рита — один из самых красивых островов в Карибском архипелаге.
Как раз в этот момент мистер Перес подошел к их столику, и официант заторопился к ним, неся еще один стул. Тут же появился другой официант, неся на подносе толстую приземистую бутылку местного ликера и три крошечные рюмки.
Эрик был явно польщен вниманием такого видного человека. Они сразу же заговорили про трио. Перес сдержанно похвалил Эрика, стараясь при этом не пробуждать в нем чрезмерных надежд. Он намекнул, что самый слабый участник ансамбля, без сомнения, Джо Родригес, и сказал, что «наша очаровательная Глория» должна будет применить все свои женские чары, — ведь все знают, что Мануэль славится своим неравнодушием к хорошеньким женщинам.
— У нее есть нечто большее, чем красивое лицо и изумительная фигура, — заключил Том, осушив маленькую рюмку. — В ней есть какой-то магнетизм, который, увы, слишком многие мужчины находят неотразимым. Певческий талант у нее более чем скромный. Но в остальном она, что называется, дама, приятная во всех отношениях, эта ваша Глория.
С этими словами он встал, пожелал им приятно провести время на танцплощадке и оставил их вдвоем.
— Мне не очень понравилось, как он говорил про Глорию, — недовольно проворчал Эрик. — Ты бы видела, как он около нее суетится, когда она приходит…
— А меня поразило другое — то, как он отозвался о Джо, — вставила Пенни. — Это несправедливо.
— Вообще-то Джо не так серьезно относится к игре на гитаре, как я. Он даже и не пытается улучшить свою технику. Но мы же сюда не за тем пришли, чтобы спорить. Мы пришли развлекаться. Так что пойдем-ка в танцевальный зал.
Вечер удался на славу. Они с Эриком так часто танцевали вместе последние два года, что у них получалось очень слаженно. А в этом роскошном месте Пенни казалось, что они танцуют еще лучше, чем обычно. Так что полночь пришла слишком быстро и некстати.
Ей понравилась долгая поездка обратно домой, и она была рада, что Эрик был не в настроении болтать. Сегодня вечером ей не хотелось ни о чем думать, а хотелось просто уютно устроиться на сиденье и, может, даже немного вздремнуть.
И в таком спокойном состоянии она не почувствовала ни малейшего недовольства, когда Эрик, доставив ее наконец к крыльцу дома, объяснил, что ему придется в ближайшую неделю-другую все свое свободное время проводить на репетициях.
— Ничего страшного, — пожала плечами Пенни. — Сибил разделит мою участь — хотя ей это будет тяжелее после такого долгого отсутствия. Но мы с ней встретимся и будем обсуждать новые платья для этого знаменитого бала в честь Дня независимости. Так что нам тоже скучать не придется.
Эрик наклонился и поцеловал ее.
— Какая ты у меня умница!
На следующий день во время обеденного перерыва Пенни позвонила Сибил, чтобы пригласить ее вечером к себе, и та с готовностью согласилась.
Когда она приехала, вид у нее был очень усталый, и Дейлы заметили, что сегодня ей лучше было бы лечь спать пораньше, а не приходить к ним на ужин, хотя они очень рады ее видеть.
— Я больше расстроена, чем устала, — ответила Сибил. — Я пока ничего не хочу говорить маме с папой, чтобы их не расстраивать. На самом деле я не должна была бы и вас тревожить своими проблемами.
— Лучше не держать неприятности в себе, — доброжелательно сказала Бренда Дейл. — Но сначала хорошенько покушай. Правда, у нас нет летучей рыбки, которую готовят на Барбадосе. Но когда Пенни сказала, что ты придешь, я сразу побежала в универмаг и купила там крабов. Их привезли из Порт-Леона.
— Как только Бренда умудряется запоминать, кто какие блюда любит! — Роберт бросил на жену взгляд, полный обожания и гордости.
Сибил изобразила на лице широкую улыбку, но было видно, каким усилием ей это удалось.
— И в этот раз она угадала, как всегда! — И она позволила Бренде и Пенни увлечь себя веселой болтовней о Барбадосе — какие там моды, еда, последние светские сплетни.
— Да, правда, там все совсем по-другому, — заявил Роберт. — Зато Санта-Рита куда красивее.
— Стивен тоже так все время говорит, — вставила Пенни с сияющими глазами. — А все потому, что в основании Барбадоса лежит коралловый атолл, а не нанесенный рекой ил. Поэтому там нет девственных джунглей, и гор тоже нет. У них нет никакой живности и вообще ничего интересного.
— Зато их ни разу не заливали такие наводнения, какие время от времени обрушиваются на Санта-Риту, когда наша скромная речушка превращается в бешеный поток, — негромко возразил Роберт.
— А вот Стивен считает, что сейчас разлив реки маловероятен, — уверенно сказала Пенни. — Он говорит, что раньше люди не думали, что делают, они просто валили лес, не заботясь о том, чтобы заменить его новыми посадками.
Сибил кивнула:
— Пит тоже все время об этом твердит. Он говорит, что его тошнит, когда он приходит домой, а там сидит Глория, болтает с его домашними и рассуждает о том, какое нужно иметь терпение, чтобы заниматься такими скучными делами. Он такой же, как Стивен, — настоящий фанатик своего дела.
Бренда ловко уклонилась от обсуждения противоречивой фигуры своей приемной дочери, и разговор перешел на другие темы. Но когда после ужина они все вместе сидели в саду и пили кофе, Сибил, которую осторожно подвели к тому, чтобы она могла выговориться, начала рассказывать. И тут сразу же всплыло имя Глории.
— Я совсем не хочу критиковать Глорию, — робко начала она. — Собственно, у меня нет для этого никаких оснований. Но мне было бы интересно узнать, как долго она здесь задержится после Рождества.
— Боюсь, что мы знаем о ее намерениях не больше тебя, дорогая, — ответил Роберт и нахмурился. — Она совершенно непредсказуема. Но если ты переживаешь из-за своей работы, Сибил, то я могу сказать только одно. Глория немедленно обязана вернуть ее тебе.
— Все не так просто, мистер Дейл. Видите ли, она все время подчеркивает, что взялась за работу исключительно для того, чтобы сделать мне одолжение. Намекает, что если бы она не дала мне возможность поехать к тете Эмме, а вместо этого вернулась бы в Америку, то уже смогла бы разобраться со своими адвокатами и не оказалась бы теперь в таком финансовом затруднении.
— Другими словами, ты сама во всем виновата, — проворчал Роберт. — В жизни не слышал такой ерунды!
Пенни очень хотелось выложить напрямик, что финансовое затруднение — выдумка самой Глории. Почему на самом деле ей выгодно сейчас жить в Вэл-Флери, никто не знает. Но во всяком случае ей это очень удобно — живет, естественно, совершенно бесплатно, да еще и подрабатывает немного, не очень-то напрягаясь.
