Глава 5
Джош сразу узнал Большого Джима по его габаритам. Ростом около двух метров. Большой Джим был чуть выше самого Джоша, однако весил килограммов на двадцать пять больше. Раньше, видимо, крепкие, его мускулы ныне выглядели дряблыми. И еще Джош отметил взгляд прищуренных глаз Джима, в прошлом, наверное, властный и решительный, сейчас выражал лишь подозрительность. Да, когда-то он был значительной фигурой, но теперь походил на мелкого хулигана.
Джош сидел на своей койке и пришивал бахрому к куртке, когда в комнату вошли шестеро ковбоев. Они с любопытством взглянули на незнакомца и занялись своими делами. Большой Джим остановился посередине помещения и уставился на Джоша.
– Черт побери, кто ты такой? – низким рокочущим голосом поинтересовался Джим.
Слова, казалось, вырывались из самых глубин горла, губ Джим почти не разжимал. Вид у него был устрашающий. За долгие годы ковбойской жизни кожа на его лице задубела от солнца и ветра, на ее фоне выделялись редкие спутанные пряди выцветших рыжих волос. Крупные, будто сплющенные губы цветом напоминали говяжью печенку, а нос, похоже, Джиму ломали не один раз. Мельком взглянув на Джима, Джош, не прерывая своего занятия, ответил:
– Меня зовут Джош. Я новый работник.
Большой Джим с угрожающим видом подступил на шаг:
– Да неужели? А кто тебя нанял?
Джош отложил в сторону куртку и спокойно встретил взгляд Джима:
– Леди по имени Анна Эджком. Похоже, она считает себя здешней хозяйкой.
В ответе Джоша явственно прозвучал вызов. Наступила напряженная тишина. Большой Джим оценивающе оглядел наглеца и не пропустил опасный стальной блеск его как будто спокойных глаз. Тут в помещение ввалилась еще одна группа ковбоев, и Джош снова взялся за куртку и иголку.
Но вот голоса вновь прибывших затихли, и снова наступила тишина. Кто-то спросил:
– Эй, так ты тот самый пижон на рыжем жеребце? Джош поднял голову:
– Совершенно верно. Послышались крики и смех.
– Послушай, Большой Джим, ты совершил ошибку, если взял на работу этого парня. Знаешь, что он сегодня днем сотворил с хозяйкой?
– Знаю, – прорычал Джим. Он повернулся, снял ремень с кобурой и повесил его на крючок над своей койкой. – Это ее ошибка, пусть она сама ее и расхлебывает.
Ковбои вернулись к своим делам. Быстро заполнились места за столом для игры в карты, в воздухе повис табачный дым. Джош в очередной раз отрезал тонкую полоску кожи и принялся вдевать ее в иголку с большим ушком.
Один из ковбоев опустился на соседнюю койку.
– Похоже, ты ему не слишком понравился, – заметил он, кивнув в сторону Большого Джима. Джош пожал плечами:
– Да нет, я бы не сказал.
– Меня зовут Дакота, – усмехнулся другой, протягивая Джошу руку. – Я сегодня заработал на тебе пять долларов, так что рад познакомиться.
Это был молодой белокурый парень с открытым, приятным лицом и мягкой золотистой бородкой. Джош пожал протянутую руку.
– Можешь называть меня Джош. Рад, что оказался полезен тебе.
– Ты действительно уговорил хозяйку взять тебя на работу? Когда я видел ее последний раз, она готова была линчевать тебя.
Джош снова пожал плечами:
– Наверное, она передумала. У женщин так бывает.
– Только не у этой женщины, – вмешался один из игроков. – Ты когда-нибудь пытался образумить быка, который наставил рога тебе в живот? Вот так же легко заставить мисс Анну изменить свое решение. – Говоривший бросил лукавый взгляд на Джоша. – Должно быть, ты ей понравился.
– Такое у женщин тоже случается, – скромно потупившись, отозвался Джош.
В ответ на его фразу кое-кто усмехнулся, кое-кто раздраженно фыркнул. Большой Джим хранил молчание, но Джош чувствовал на себе его тяжелый взгляд.
– Вот что я вам скажу, – проворчал кто-то. – Если хозяйка не решит снести эти чертовы нефтяные вышки, одного хорошего работника она точно потеряет!
Дакота рассмеялся, скомкал рубашку и швырнул ее в говорившего.
– С каких это пор ты стал хорошим работником? Собеседник Дакоты молча поймал рубашку и бросил ее назад. Разговор заинтересовал Джоша, он прислушался.
– Я не какой-то там чумазый шахтер, – вмешался в беседу еще один. – Я приехал сюда пасти скот, и, видит Бог, только этим я и буду заниматься.
– Если у тебя вообще будет работа, – бросил другой. Снимая сапоги, Дакота заявил:
– А мне все это до фонаря. Как я понимаю, молоденькой леди просто надо чем-то себя занять. В скотоводстве она явно ничего не смыслит. Так пусть себе ищет нефть. Лишь бы меня не трогала.
Внезапно раздался яростный рык Большого Джима:
– Тебя это тронет, когда придется закапывать трупы коров. Очень скоро здесь вообще ничего не останется, кроме трупов. И что тогда с тобой будет? Останешься без работы, вот что! Мы все останемся без работы.
Дакота усмехнулся и с грохотом швырнул сапоги на пол.
– Тогда, наверное, мне придется научиться бурить дыры в земле.
Джош поднял голову, в его взгляде читалась ирония.
– Вы считаете, что нефть убивает скот?
Большой Джим резко повернулся и устремил на Джоша угрожающий взгляд.
– А ты помалкивай, малыш. Это не твое дело.
– Если мне предстоит вместе с остальными закапывать в землю трупы, значит, это и мое дело, – ответил Джош. – Но я не вижу никакого смысла в том, чтобы хозяйка убивала собственный скот.
Густые рыжие брови Большого Джима нависли над глазами, он сделал несколько решительных шагов в направлении Джоша.
– Ты слишком много говоришь, малыш, – меряя Джоша тяжелым взглядом, произнес Джим. – И это не единственное, что мне в тебе не нравится.
Джош спокойно взглянул в глаза Джиму, затем сделал очередной стежок.
– Что ж, возможно. Но я пришел к выводу, что вы мне тоже не особо нравитесь.
Большой Джим угрожающе придвинулся, его руки сжались в кулаки.
– И у тебя есть какие-то планы?.. Джош даже не удосужился поднять голову.
– Об этом я непременно подумаю, но только чуть позже.
Карточная игра была в разгаре, один продолжал чистить свои сапоги, другой подошел к плите, чтобы налить себе чашку кофе. Похоже, никто не обращал особого внимания на то, что происходит между Большим Джимом и Джошем. Однако Джош понимал, что на самом деле все ждут следующего хода.
Не сводя глаз с Джоша, Джим небрежно произнес:
– Так поторопись, малыш. Сам я над этим ломать голову не собираюсь, просто разберусь с тобой, когда и где захочу. И поглядим, что от тебя останется.
