– Временно, – лаконично отозвалась Фризия, крепко пожав ему руку.
– Отлично, – улыбнулся я. – Каждый может выбрать себе комнату по вкусу. Занавески не раздвигать. Ужин – на закате. Завтрак – на рассвете по местному времени. Занятия начинаются сразу после завтрака. Вопросы есть?
Все шестеро раскрыли рты и вытаращили на меня глаза. Глип заговорщически подмигнул мне из-за их спин своим огромным голубым глазом.
ГЛАВА 6
Проходить школу жизни – это то же самое, что остановиться в отеле, где не подают еду в номер.
К. Карсон
БЭМС!!!
– …уже здесь?! Мы уже здесь?! Мы уже здесь?! – причитал, срываясь на визг, Толк.
– Заткнись! – рявкнула на него Фризия.
– Но ведь мы уже здесь? – повторило похожее на собаку создание. Повернувшись, оно вопросительно посмотрело на меня огромными карими глазами.
– Угу, – ответил я. – Мы – здесь.
Я еще крепче прижал к груди И-Скакун, чтобы никто из моих спутников не заметил показаний на шкале, и поспешил засунуть его в поясной кошель.
Мои ученики принялись с любопытством разглядывать окружающую местность. Пейзаж не относился к числу тех, которые стоило непременно описать в письме домой. Я всегда считал Пент самым серым и захолустным местом во всей вселенной, но после того, как взялся за уроки магии – сначала вместе с Гаркином, а затем с Аазом, – пришел к выводу, что родился в относительно приличном краю.
По крайней мере не таком, как этот.
Мы стояли на вершине холма, с которого открывался вид на местность, чей отличительной особенностью являлось обилие камня и глины. Горячий ветер швырял в лицо целые пригоршни пыли, плотно забивая глаза и нос. Колючие растения упрямо цеплялись за склон холма, возвышавшегося между каких-то речушек, чье дно было буквально завалено грудами щебня. Пучки чахлого кустарника усеяны длинными, в палец, колючками, нисколько не радуя глаз на фоне огромных полей неустанно продуваемой ветром травы. Где-то внизу, у подножия холма, приглушенно журчал хиленький ручей, неся в неизвестном направлении воду, более напоминающую по цвету торфяную жижу, что нисколько не украшало убогий пейзаж.
Солнце висело над горизонтом, испуская бледно-рыжие лучи, как будто в надежде хотя бы немного оживить не блещущий особым разнообразием ландшафт.
В этом намерении оно нисколько не преуспело.
– Добро пожаловать на Печку! – объявил я. – Здесь мы проведем наше первое занятие.
– Ну и отстой! – прокомментировала Полони.
Мне захотелось сделать кислую мину и вяло возразить. По причине неожиданно свалившихся на меня дел минувшей ночью я практически не сомкнул глаз. Впрочем, реакция Полони слегка охладила мой преподавательский пыл. Моя бывшая ученица Маша всегда была благодарна за то время, которое мы провели вместе, и я привык ценить ее добросердечие, с которым она воспринимала наставничество, когда я не уходил от ответственности. Я на короткое мгновение задумался о том, почему так неохотно взялся за ее обучение и почему с такой готовностью ухватился за эту новую работенку, причем сейчас-то ведь дело приходится иметь не с одним учеником, а с шестью, да еще с такими разными темпераментами.
– Что мы здесь делаем? – полюбопытствовал Мелвин писклявым голоском. Этот пупс-верзила был с головы до пят упакован в одеяние светло-серой расцветки, которое лишь напоминало детские ползунки. Подошвы были крепкими и очень прочными; кроме того, как мне теперь стало видно, в одежке Мелвина имелись многочисленные отверстия, служившие ему карманами. На его практически безволосой голове красовалась миленькая шапочка.
– Терпеть не могу спать на открытом воздухе. Мы не могли бы вернуться обратно в трактир?
– Нет, – отрезал я. – Я хочу позаниматься с вами в полевых условиях. Только так вы почувствуете всю прелесть учебы.
Я сообщил моим ученикам, что им необходимо подготовиться к ночевке на свежем воздухе, не став при этом вдаваться в подробности. Извергини облачились в форменные футболки и короткие шорты: Фризия предпочла бледно-оранжевые цвета, Полони – светло-зеленые, а одежка Джинет-ты имела колер, который моя сведущая в подобных делах помощница Банни определила как «оттенок лимонного щербета». Коготки извергинь – и на руках, и на ногах – были аккуратно подстрижены и покрыты лаком в тон наряду. У каждой за спиной рюкзачок, тоже в тон.
Трутень, одетый в форму придворной гвардии Поссилтума – кожаная рубашка и надетый поверх нее нагрудный знак, – вскарабкался по склону холма к остальным, волоча за собой огромный тюк, который, наверное, весил столько же, сколько и он сам.
– Что это там у тебя? – поинтересовался я.
– Видите ли, сэр, – начал Трутень, пытаясь восстановить дыхание, – в армии нас всегда учили быть готовым к любой ситуации. Сержант Бой четко мне это внушил.
Я не хотел бы попасть в переделку, не имея под рукой того, что могло бы понадобиться для выполнения поставленной задачи.
– Все это рассчитано для проверки ваших магических умений, – с усмешкой заметила Джинетта.
– При всем моем почтении, мадам, моя магия носит более основательный характер, чем мне самому хотелось бы, – ответил Трутень, и его веснушчатые щеки покраснели то ли от усталости, то ли от смущения, то ли сразу по обеим причинам. – У меня иногда возникает потребность в поиске физических ответов. Думаю, вам следовало бы знать об этом. Вот увидите, в один прекрасный день всем придется положиться на меня.
– Спасибо, – довольно холодно поблагодарила самая высокая извергиня. – Хотя лично я в этом сомневаюсь.
– Это первый неправильный ответ за сегодняшний день, – ровным голосом констатировал я. Судя по выражению ее лица, Джинетта была потрясена. – Вам всем предстоит работать вместе. Никто из вас не добьется успеха, если не будете действовать как одна команда. Это – главное правило, которое я усвоил, трудясь в корпорации М.И.Ф., и я проявил бы преступное легкомыслие, если бы не познакомил с ним своих учеников.
В отличие от остальных, скромные пожитки Толка находились в бумажном пакете, дырявом с одной стороны. Извергини смерили человекопса взглядами, в которых читалось нескрываемая брезгливость, какую они наверняка испытали бы, глядя на пятно, неожиданно появившееся на их безупречно чистых одежках. К счастью, Толк этого не заметил, поскольку был занят изучением окружающей местности.
– А где деревья? – каким-то жалким голосом поинтересовался он.
– Думаю, где-то неподалеку, – небрежно ответил я. – Хворост для костра мы найдем в достаточном количестве. Ну а если не найдем, то сможем использовать в качестве топлива сухой навоз.
– И этим запахом провоняет мой наряд? – возмутилась Фризия. – Ни за что. Это же писк сезона, изделие высокой моды!..
– Посмотрим, какая она будет высокая, когда сядет солнце. Интересно, как вы заговорите, почувствовав ночью ледяной холод, – усмехнулся я. – Вы не забыли, что вам предстоит научиться навыкам выживания в экстремальных условиях? На Печке подобное умение имеет особую ценность. Согласен, занятие не из приятных, но некую его привлекательность вы все-таки сумеете оценить.
