Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
– Простите, Феликс Эдмундович, но мы не на митинге, где были бы уместны хлесткие лозунги о генеральской контрреволюции. Может, я чего-то не знаю, но разве Ставка совершала серьезные действия против нашей власти? В распоряжении Духонина были офицерские полки, «батальоны смерти», ударные батальоны, батальоны георгиевских кавалеров, поляки, чехословаки. Это десятки тысяч штыков и сабель. Тем не менее, на Питер пошли только несколько эскадронов генерала Краснова, да и тех не Ставка послала, но Керенский вызвал еще до героического залпа «Авроры». А как только большевики взяли власть, как только присутствующий здесь Иосиф Виссарионович вместе с уважаемым Владимиром Ильичом поговорили с Духониным по машинке Юза, так Ставка стала вполне лояльной…
На худом смуглом лице Сталина удивленно дрогнули усы.
– Откуда вы знаете про наш разговор с Духониным? – спросил нарком.
– Говорю же, телеграфистом был, – буркнул Георгий. – Имел доступ к источникам полезной инфы… ну, сведениями мы обменивались, передавали друг другу самое интересное.
Кажется, его доводы произвели некое действие на большевистских вождей. Генералы Ставки действительно не выступили против Совнаркома, хотя могли собрать ударный кулак солидных размеров. Никакие агитаторы и железнодорожники, якобы разбиравшие рельсы на пути карателей, не остановили бы такую силищу…
Развивая успех, Рома напомнил, что самой реальной силой в Могилеве сейчас является генерал Бонч-Бруевич, известный своими социалистическими симпатиями, а также родной брат видного революционера, управделами Совнаркома.
– Михал Дмитрич полностью на стороне Советской власти, – продолжал он. – Поэтому главная опасность не в Могилеве, а в Старом Быхове.
Вожди обменялись странными взглядами. Крыленко произнес угрюмо, сквозь зубы:
– Нет в Быхове никакой опасности.
– Да как же нет?! – чуть ли не хором воскликнули Роман и Георгий. Они переглянулись, Левантов охнул, а Рома напористо сообщил: – В женской гимназии Старого Быхова сидят якобы под арестом Корнилов и другие генералы. Вот это – настоящие контрреволюционеры, к тому же с ними расквартированы подразделения Дикой дивизии. Если они уйдут на Дон и соединятся с Калединым…
Он осекся под мрачным взглядом Крыленко. Верховный главнокомандующий злобно повысил голос:
– Говорю тебе, нет в Быхове опасности. Мы послали в Быхов приказ погрузить врагов революции на поезд и отправить к новому месту ареста, но Духонин отменил приказ. Вчера генералы Корнилов, Лукомский, Деникин ушли вместе с текинским полком из Быхова.
Подвойский сказал раздраженно:
– Не телеграммы надо было посылать, а эшелоны с матросами и пушками.
«Что взять с Крыленко – он всего лишь прапорщик, – подумал Роман. – Много революционной фразеологии, а стратегического мышления – ни капли. Еще наломает дров своими политически грамотными приказами…» Он мысленно добавил матерную характеристику и сказал вслух:
– Еще не поздно послать вдогонку несколько эшелонов. Перехватить их, пока не добрались до Ростова и Новочеркасска.
Все, включая Левантова, уставились на старшего лейтенанта запаса Мамаева. Похоже, такая простая мысль не приходила им в голову. Крыленко неуверенно напомнил, что генерал Одинцов, давний сослуживец Бонч-Бруевича, отправился в Ставку на паровозе. Главковерх явно собирался сказать еще что-то, но Подвойский и Дзержинский перевели взгляды на Сталина. Видимо, ждали, какое решение примет старший по рангу, то есть член Политбюро и Совнаркома.
– Звучит разумно, – произнес наконец нарком. – Как мы знаем, сегодня утром Ставку заняли отряды военно-революционного комитета Западного фронта. Таким образом, положение в Могилеве действительно не слишком напряженное, обойдемся малыми силами. На станции Орша подключимся к телеграфу и постараемся развернуть часть эшелонов в погоню за Корниловым.
Мамаева и Левантова отправили восвояси. Подходя к тамбуру, Роман услышал, как Сталин и Подвойский распекают незадачливого главковерха.
Глава 4
Минимальное необходимое воздействие
Во время часовой стоянки в Орше личный состав получил горячую пищу. Матросы были довольны, но Роману совсем не понравились щи из вареной свинины с кислой капустой. Свинину он предпочитал жареную, в виде лангета или шашлыка. Георгий Левантов тоже морщился, как будто на Румынском фронте привык обедать в ресторане. «Подозрительный тип», – в очередной раз подумал посланец из будущего.
Снова застучали колеса, и Рома принялся терпеливо разъяснять бойцам предстоящую задачу. Он красиво говорил о революционной дисциплине, о пролетарской сознательности, о новом этапе классовой борьбы, о строительстве великой державы на основе справедливости. В какой-то момент его даже начали слушать, и компания в дальнем углу вагона прервала карточную игру. Ободренный малым успехом, Роман призвал моряков и красногвардейцев не поддаваться на провокации, не устраивать самосуда и по возможности пресекать любые попытки мародерства и насилия.
– Не разоряйся, парень, – подытожил степенный Иван Савельич. – Мы все понимаем. И без того хватает с кем воевать. Ни к чему нам среди своих же, русских, врагов себе плодить.
Подсевший к ним молодой, лет не больше двадцати пяти, красногвардеец Архип Щербинин вставил озабоченно:
– Мы, братишка, очень даже с тобой согласные, только немало шпаны в эшелоны затесалось. Опасаюсь я, как бы не устроили они бучу.
– Будем присматривать за порядком, как на вахте, – прогудел могучий Назар Селютин. – Шпану пора укоротить, а то не дадут нам урки правильную жизнь построить.
Приклеенная фальшивая улыбка сползла с усатой рожи Левантова, и бывший телефонист-пулеметчик объявил: дескать, очень надеется на сознательную дисциплину бойцов революции. Назар, Роман и командиры красногвардейского подразделения обсудили возможные действия в Ставке. Все согласились, что надо через голову перевернуться, но не допустить самочинных казней генералов, офицеров и офицерских семей.
Братва пошумела, услыхав приказ не напиваться, пока все генералы не будут арестованы и взяты под строгую охрану. Впрочем, хитроумный Левантов упомянул огромные запасы отборных напитков из генеральских буфетов. Такая перспектива многим понравилась, поэтому все согласились обойтись без эксцессов.
Остаток пути личный состав громко храпел. Лишь отдельные сознательные бойцы занялись чисткой оружия. Когда паровоз сбавил пары, народ начал просыпаться, а Георгий защелкнул коробку пулемета и присоединил диск магазина.
За окном все медленнее мелькали деревья, избы и сугробы. Потом проползли каменные строения вокзала. Поезд остановился с резким толчком у перрона в Могилеве.
Адам, порученец Дзержинского, передал обитателям вагона приказ: оцепить штабные пульманы со стороны путей, никого не подпускать и стрелять по всем подозрительным элементам. Расставляя посты с интервалами в десять шагов, Назар недовольно проворчал: мол, на хрена нужно заднюю стенку вагона сторожить.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
