Книга Ночь на Востоке - Робин Доналд

Пару часов спустя Сиенна поняла, что больше не в силах читать триллер, оказавшийся совсем не таким увлекательным, как обещала аннотация. После очередного абсурдного поворота сюжета Сиенна окончательно утратила симпатию к героям и отложила книгу.

Она пересела на диван и с сомнением посмотрела на висящий напротив плазменный экран.

— Включай телевизор, если хочешь, — сказал Ник, заметивший ее перемещение.

— Нет, спасибо, — покачала она головой, не желая мешать ему работать.

Вместо этого Сиенна взяла один из лежавших на кофейном столике журналов. Это издание было буквально создано для тех, кому вздумается почитать что-нибудь легкое на борту частного самолета. Великолепные фотографии и тексты обещали богатым любителям роскоши шикарные места для отдыха и спорта. Сиенна прочла статью о сдающемся в аренду замке в Пиренеях, перелистнула страницу и обнаружила описание прелестного маленького спa-отеля на Бали. Восхищенная фотографиями шикарных номеров, бассейнов и ресторанов, она решила, что однажды обязательно посетит этот тропический остров.

Как только найдет работу и накопит достаточно денег.

Увлеченная статьей об альпинизме, иллюстрированной фотографиями подтянутых красоток с идеальными прическами и маникюром, штурмующих неприступные горы, она не заметила, как к ней подошла стюардесса, толкавшая перед собой тележку с напитками и разнообразными закусками.

— Чай, мисс Блейк? — с профессиональной улыбкой предложила она.

— Да, спасибо, — кивнула Сиенна и перевела взгляд на Ника.

— Мне тоже, без молока и сахара. И что-нибудь к чаю на твой вкус.

Он хочет, чтобы она выбрала за него? Сиенна помнила, что в детстве Ник обожал шоколадный торт, который пекла ее мать, и классические новозеландские меренги с киви, но у нее не было ни малейшего представления о том, как сильно изменились его вкусы за эти годы.

— Просто оставьте тележку, — попросила Сиенна, так и не определившись с выбором.

Когда Ник присоединился к ней, она уже разлила чай и подала ему чашку.

— Совсем как в день моего выпускного, — улыбнулась Сиенна, рассматривая изящную фарфоровую чашечку. — После церемонии вручения дипломов мама и папа отвезли нас с сестрой ужинать в шикарный ресторан. Официант так засмотрелся на Джемму, что пролил шампанское мне на взятую напрокат мантию. Было совсем не просто ее отстирать.

— Очень непрофессионально с его стороны, — осуждающе покачал головой Ник.

— Возможно, но, когда регулярно выходишь в свет в компании Джеммы, к подобному привыкаешь. А день был такой замечательный, что подобная мелочь не могла испортить нам настроение.

— Я очень старался попасть на твой выпускной, — с сожалением вздохнул Ник. — Но за день до этого в одной из компаний, с которыми я работаю, случился кризис, и мне пришлось лететь туда.

— Мир финансов дрогнул в тот день, когда я выпустилась из колледжа? По-моему, это очень символично, — рассмеялась Сиенна.

— Ты не пошла в магистратуру?

Сиенна покачала головой.

— Не только у твоих компаний бывают проблемы с финансами, — вздохнула она. — Родители потратили достаточно денег, оплачивая мое обучение в колледже. Я хотела начать зарабатывать сама, ощутить вкус настоящей жизни.

— И ты, получив диплом экономиста, устроилась работать в цветочный магазин?

В его голосе Сиенне почудилась насмешка, вызвавшая естественное желание защитить когда-то любимую работу.

— Мне нравится садоводство. При поступлении в колледж я долго колебалась между экономикой и ландшафтным дизайном. И мне очень нравилась моя начальница. Незадолго до нашего знакомства она потеряла мужа и была в полном отчаянии, потому что, пока она возилась в любимых теплицах, он вел все дела. Она была счастлива, когда я взяла управление магазином в свои руки, дав ей возможность и дальше спокойно растить ее любимые розы и орхидеи.

— Я почему-то совершенно не удивлен, — сухо откликнулся Ник, взяв с подноса сэндвич с индейкой. — Тебя всегда окружала аура полной уверенности в себе. Наверняка женщина, пытавшаяся пережить потерю супруга, в твоем присутствии чувствовала себя спокойнее.

— Наверное, так и есть, — чуть пожала плечами Сиенна. — Странно, мне казалось, ты обожаешь эклеры, а сейчас и не взглянул на них.

Ник звонко рассмеялся, и на секунду Сиенне показалось, что она вернулась в прошлое и перед ней сидит тот самый мальчик, который учил их с сестрой играть в шахматы, защищал Джемму, когда ее обижали в школе, снимал Сиенну с вершины разлапистых ветвей джакаранды, на которые она неведомо каким образом забиралась, и требовал, чтобы она прекратила заплывать так далеко от берега…

Но долгое время таким Ника знали только Сиенна и Джемма — со взрослыми он всегда держался отстраненно, подчеркнуто вежливо, никого к себе не подпуская. Только через много лет спокойное дружелюбие и забота отца Сиенны смогли пробить ледяную стену, которой окружил себя мальчик, рано узнавший, насколько бывает опасно доверять взрослым.

— Какое внимание к моему питанию! — отсмеявшись, сказал Ник. — Просто признай, что хочешь съесть их сама.

— Нет! — возмущенно воскликнула Сиенна и тут же рассмеялась, осознав, что попалась на его удочку. — Просто боюсь, что такими темпами ты один съешь все сэндвичи и мне ничего не достанется.

— У тебя всегда был зверский аппетит, — усмехнулся Ник, пододвинув к ней тарелку. — В детстве я все думал, куда же девается вся поглощаемая тобой еда.

— Из-за тебя я чувствую себя настоящей обжорой, — вздохнула Сиенна. — Но это не помешает мне съесть вот этот симпатичный кекс, даже если со стороны это будет выглядеть как поедание произведения искусства. Помнишь, когда мама готовила кексы, она разрезала верхнюю часть на две половинки и с помощью взбитых сливок делала их похожими на крылья?

— Конечно, — широко улыбнулся Ник. — Я называл их бабочками.

— Однажды ты потряс меня до глубины души, съев сразу шесть маминых кексов.

— И ты потом не раз пыталась повторить мой нетленный подвиг, — рассмеялся он.

Когда за окном стемнело, Ник отвел Сиенну в одну из двух оборудованных на борту самолета спален. Сиенна с улыбкой подумала, что, наверное, их стоит называть каютами, и с наслаждением опустилась на по-королевски огромную кровать. В этой роскошной обстановке она в своей растянутой футболке и шортах казалась инородным элементом. Было непросто представить, что для Ника подобное времяпровождение — всего лишь обыденность.

Существовал ли вообще тот настороженный черноволосый мальчишка-сорванец с бездонными изумрудными глазами, образ которого хранила ее память? Иногда черты этого мальчика проступали сквозь маску спокойствия и бесстрастности, в которую в последние годы превратилось его красивое лицо, но нить, связывающая их общими детскими воспоминаниями, с каждым годом становилась все тоньше.