– Тут намёрзло совсем недавно, – заметил Юрген с уверенностью обитателя ледяного мира.
Я бочком подвинулся еще немного ближе к проему и смог, наконец, увидеть Пенлан. Она упала с высоты пяти или шести метров, но, слава Императору, большая часть этого расстояния была не обрывом, а крутым склоном. Проделанный телом желоб во льду показывал, что значительную часть пути Пенлан скользила на мягком месте. Увидев в проеме над собой мое лицо, она помахала рукой.
– Прошу прощения, сэр, – сказала она. – Я немного поскользнулась.
– Я так и понял, – откликнулся я и указал Юргену обвести люминатором помещение, в котором она оказалась.
Оно было почти круглым, не более пары метров шириной, и я начал подозревать, что это мог быть естественный карман во льду. Было легко предположить, что одиночный шахтер упал тем же путем, что и Пенлан, но менее удачно. Оставленный им проем мог затянуться льдом, прежде чем прибыла поисковая партия. Возможно, таинственные исчезновения, о которых говорил Морель, были все-таки несчастными случаями.
– Это похоже на естественную впадину? – спросил я.
– Может быть. – Пенлан повела вокруг своим осветителем, потом напряглась, взяв лазерное ружье на изготовку. – Здесь еще один туннель. Я не могу сказать, насколько длинный.
– Никуда не отходи, – появился возле меня Лустиг с мотком скалолазной веревки.
Обвязавшись ею, он кинул свободный конец Пенлан. Она поймала его, забросила лазерное ружье за спину и начала было карабкаться вверх. Но через секунду помедлила.
– Сержант. Тут что-то есть. Я слышу движение.
Через несколько мгновений я тоже расслышал это. Царапанье когтей по льду, быстро приближающееся; громкое сопение хищника, уловившего запах свежей добычи. Я присоединился к Лустигу, схватил веревку и потянул вверх так, что мышцы спины затрещали.
– Поднимаем ее! – закричал я.
Юрген тоже бросился на помощь, и мы вместе подтащили Пенлан на добрые три метра по ледяной стене. К этому времени подошвы ее сапог нашарили какую-то зацепку, и она смогла сама карабкаться вверх. Я бросился на колени, ощущая сквозь ткань штанов укус холода от ледяного пола, и протянул руку в темноту:
– Хватайся!
Пенлан так и сделала; ее плотная хватка сомкнулась на моем запястье, в то время как я сильнее стиснул пальцами ее руку. Мы почти успели, но тут что-то схватилось за болтающийся под ней конец веревки и сильно дернуло.
– Фраг!
Лустиг и Юрген повалились, потеряв равновесие, и вес Пенлан потянул меня вниз. На мгновение я подумал, что мы все-таки выберемся, но лед подо мной не давал возможности хорошенько зацепиться. Долгий, мучительный миг я чувствовал, что соскальзываю. Мои пальцы рефлекторно сжались на запястье Пенлан, вместо того чтобы отпустить, что было бы гораздо более разумно. Прежде чем я успел что-то сообразить, я уже летел вниз, в полную теней яму.
Приземлился я тяжело, выбив воздух из легких. Я чувствовал, как десяток небольших очагов боли разгорается в местах, которыми я ударялся о лед. Пенлан стонала рядом со мной, лежа в отключке лицом вниз. Ну и хорошо, сказала мне маленькая аналитическая часть моего сознания, потому что, приземлись она иначе, перекинутое за спину ружье могло бы сломать ей позвоночник.
– Комиссар!
Сверху на нас упал луч люминатора, примотанного к лазерному ружью Юргена, и я услышал отдаленный топот. Остаток отряда бросился нам на помощь. Я подумал, что они все равно не успеют: существо – кем бы оно ни было – вырвалось на нас из темноты. Целое мгновение я разглядывал панораму из когтей и клыков, слишком больших и устрашающих, чтобы быть настоящими. Когда я отчаянно, на ощупь стал карабкаться назад, моя рука наткнулась на лазерное ружье за спиной Пенлан. Не думая, я развернул его, для чего едва хватило свободы ремня, и выстрелил, даже не дав себе труда толком прицелиться.
Удача ли или сам Император стоял за моим плечом, но оружие было оставлено на автоматическом режиме стрельбы. Когда я нажал на спусковой крючок, помещение осветилось импульсами лазерных зарядов. Они вырывали куски льда из стен; меня оглушило ревом ионизирующегося воздуха и мгновенно испаряющейся воды. Существо, напуганное еще больше, чем я, завопило и бросилось спасаться бегством. Когда батарея села и относительная тишина воцарилась в звенящих ушах, Пенлан пошевелилась.
– Мне уже хватит поскальзываться…
– Это было бы весьма неплохо, – согласился я.
Некоторая доля понимания вернулась в ее взгляд.
– Что произошло?
– Комиссар только что спас твою шкуру, – ответил Лустиг.
Я внезапно заметил, что вдоль края провала над нашими головами собрался целый круг голов. Я не стал указывать на то, что спас нас обоих с перепугу, изобразил некоторое благородное смущение и стряхнул изморозь с шинели.
– Вам бы показаться медику, – сказал я Пенлан, просто чтобы усилить впечатление своей заботливости.
Я скользнул взглядом по пещере. Изнутри она выглядела побольше, да и град лазерных зарядов проплавил в стенах несколько небольших ям. В одну из них, казалось, что-то вмерзло, и я постарался сосредоточиться на этом, чтобы прекратить головокружение. Когда сознание, наконец, переварило увиденную картину, я в тот же миг пожалел о своем любопытстве.
– Похоже, мы нашли нашего пропавшего шахтера, – произнесла Пенлан с воодушевлением, которое лично мне показалось не вполне уместным.
– Отчасти, – согласился я.
Нашли мы человеческую руку, оторванную в кисти, точнее – откушенную.
– Что это за штука на вас выпрыгнула? – спросил Юрген, и я нашел его обычный флегматичный тон весьма успокаивающим и своевременным.
– Без понятия, – признался я, подбирая с пола свой лазерный пистолет.
Нагнувшись, я заметил на льду густой мазок сукровицы. Это зрелище меня порадовало – ведь если мне удалось поранить существо, оно вряд ли скоро вернется.
– Но оно способно истекать кровью, – заключил я и с чувством мрачного удовлетворения вбросил оружие в кобуру. – А раз оно может истекать кровью, мы способны его убить.
Глава четвертая
– И вы не имеете ни малейшего представления, что это было? – спросил Броклау.
Я покачал головой. В течение трех-четырех часов, как мы вернулись из глубин шахты, этот вопрос мне задавали чаще всех прочих.
– Ни малейшего. Но вы бы не захотели держать дома такого питомца, поверьте.
Те немногое, кто присутствовал в командном центре, поневоле хмыкнули. Кроме меня и майора: Кастин была единственной, о ком я мог думать как о настоящей «военной».
Напротив нас разместился Морель. Его интерес к ситуации был несомненным, и реакция представляла нечто среднее между шоком от наших новостей, подтвердивших его худшие страхи, и мрачным удовлетворением оттого, что его предчувствие беды оказалось оправданным. Рядом с ним сидели представители Администратума и Адептус Механикус. Старшие офицеры вокруг нас продолжали контролировать действия солдат на позициях и доклады разведки. Пробегая туда-сюда с планшетами и чашками с танной, они старались не обращать внимания на группку гражданских, насколько это было возможно.
