Дмитриевичу, младшему сыну Дмитрия Донского. Договорившись с ним, также весьма обиженным на московскую родню, Иван Всеволожский со спутниками отправился в Тверь, а затем уже, решившись, – в Галич, к князю Юрию, начав там «подговаривати его на великое княженье[169]. Несомненно, перешедшие на сторону Юрия Дмитриевича бояре предоставили князю полные сведения о раскладе сил в Москве. И тот понял, что пришло время действовать. Тем более его враги, отобрав пожалованный ханом Дмитров, дали повод открыто восстать и решить вопрос о власти в прямой борьбе.
В исторической литературе считается, что непрочный мир обрушил безобразный скандал на свадебном пиру Василия II, где в качестве ближайших родственников присутствовали старшие сыновья Юрия Дмитриевича Галичского, Василий Звенигородский и Дмитрий Шемяка[170]. Несомненно, он имел место, но был лишь одним из роковых событий, впрочем, ярким и запомнившимся современникам.
Рис. 14. Иван Дмитриевич Всеволожский бежит из Твери в Галич к Юрию Звенигородскому. Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.
Глава 3
«И спустит псов войны…». Вокняжение Юрия
Дмитриевича и его скорая кончина
На всю страну монаршим криком грянет:
«Пощады нет!» – и спустит псов войны.
Уильям Шекспир «Юлий Цезарь» (действ. 3, явл. 1), перевод М. Зенкевича.
Спокойствие хранить, поверьте, сложно,
Когда в глаза бросают дерзко «вор»,
В том не был уличен до этих пор.
Неужто впрямь, я – князь, и так ничтожен?
Мы с братом верили, что мир возможен
И здесь, на свадьбе не искали ссор,
Но суд княгини Софьи слишком скор,
Так что мечам не скоро видеть ножен.
Петр Гуреев «Василий Косой. 1433»
Упомянутый выше скандал на свадьбе великого князя случился из-за пояса «на чепех с каменьями», снятого по приказу Софьи Витовтовны с приехавшего на свадьбу гостя – Василия Косого (поздравить новобрачных он прибыл с младшим братом Дмитрием Шемякой). Упомянутый пояс якобы некогда украл из московской казны боярин Вельяминов. Но, судя по позднейшим изысканиям историков, существовали два пояса, преподнесенных суздальским князем Дмитрием Константиновичем в качестве свадебного дара супругам дочерей – мужу Евдокии Дмитрию Донскому и мужу Марии Микуле (Николаю) Вельяминову. На дочери Микулы и Марии Вельяминовых был женат боярин Иван Всеволожский, также получивший в приданое такой пояс и впоследствии подаривший его Василию Звенигородскому[171]. С летописными записями, сообщающими о происшествии на свадебном пиру, не все ясно. Они разнятся в главной детали – кто инициировал ссору. Так, известный историк А. Г. Кузьмин сомневался в достоверности рассказа о ней. О вторичности и легендарности события он утверждал, исходя из того, что инициатор скандала «ростовский наместник Петр Константинович, появится на Москве лишь после того, как войско, собранное Юрием, выступит в поход на Москву из Галича. Да и передать он в крайнем случае мог лишь придворную сплетню (Дмитрий женился почти за 70 лет до свадьбы Василия Васильевича)»[172]. Исследователя, обычно очень внимательного к сообщениям источников, подвела нехарактерная для него избирательность при изучении древних хроник – авторы и составители летописей расходятся в определении личности боярина-инициатора безобразной ссоры во время свадьбы. Некоторые сообщают, что им был Петр Константинович[173]. Но другие (авторы-составители Ермолинской, Львовской и Никаноровской летописей) указывают, что Софье Витовтовне о якобы украденном из великокняжеской сокровищницы поясе сообщил совсем другой боярин – Захарий Иванович Кошкин[174]. Главный вывод Кузьмина, однако, точен и бесспорен: в рассказе о скандале на свадебном пиршестве «заложено немало информации как чисто источниковедческого, так и политического (и придворного) характера, а события 40–50 – х и отчасти 70-х гг. XIV столетия без этого рассказа не могут быть вполне осмыслены»[175].
Л. В. Черепнин считал источником летописных сообщений об этом событии «простую придворную сплетню», но полагал, что ценность зафиксированного известия в описании и значении использовавшихся тогда княжеских регалий – золотых поясов[176].
К интересным выводам пришел известный историк Е. В. Анисимов, изучающий, правда, Петровскую эпоху и события XVIII столетия. Обратившись к воплощению событий в произведениях русских художников и говоря об унижении Василия Косого, Евгений Викторович высказал мнение, что «скорее всего, это была провокация со стороны Софьи, ибо не ясно, каким образом ее приближенный 65 лет спустя после свадьбы Дмитрия Донского вдруг “узнал” так и не доставгиийся Донскому драгоценный пояс. Ведь до Василия Косого его должны были носить и Микула, и некогда близкий Софье Иван Всеволожский – такие пояса в торжественные дни по сундукам не прячут»[177]. В таком случае неясно, какую цель преследовала устроенная провокация – полный разрыв с Юрием Дмитриевичем, а в дальнейшем – разгром его вооруженных сил и отказ от претензий на великое княжение? Видимо, только это. Но, затевая такой крупный скандал, московские власти должны были подготовиться к боевым действиям. Удивительно, но их начало стало неожиданностью для провокаторов и завершилось полным разгромом войска Василия II. Куда вероятнее, что произошедшее было не спланированной провокацией, а спонтанной выходкой властной и жестокой женщины, задумавшей унизить неприятных ей галичских князей. Печально, что смирить буйную выходку великой княгини оказалось некому. Митрополита в ту пору на Москве не было. Бояре же либо молчали, либо потакали ей.
Рис. 15. П.П. Чистяков. Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Темного в 1433 году срывает с князя Василия Косого пояс, принадлежавший некогда Дмитрию Донскому. 1861
Оскорбленные на пиру братья Юрьевичи немедля покинули Москву и отправились восвояси, по дороге захватив хранившиеся в Ярославле казны здешних князей. Местные Рюриковичи разделили к тому времени праотеческую отчину на отдельные мелкие, но богатые владения. Накопленное ими и досталось налетчикам. Затем уже Василий и Дмитрий Юрьевичи помчались дальше, к отцу в Галич. Оказалось, что Юрий Дмитриевич уже собрал свои силы и был вполне готов нанести решающий удар. Действуя стремительно, он двинулся к Москве. Там о начавшемся выступлении не знали и спохватились, когда полки Юрия Дмитриевича уже подошли к Переяславлю-Залесскому[178]. С известием об этом прискакал в Москву ростовский наместник Петр Константинович Добрынский[179]. Великий князь попытался начать переговоры о мире, отправив послов Федора Андреевича Лжу и Федора Григорьевича Товаркова навстречу разгневанному дяде. Но все предложения перепуганного племянника Юрий Дмитриевич отверг[180]. Тогда, собрав войска, Василий
